Именно в этот период и произошло сращивание татар и евреев в одну ОПГ, которая получила название «люксовской». (Гостиница «Люкс» — бывшая правительственная резиденция, построенная в конце 80-х ко дню приезда Михаила Горбачева в Донецк. Занявшись гостиничным бизнесом, Брагин выкупил ее.) Татарин Ахать Брагин направил все свои усилия на наращивание капитала с неким Яношем Кранцем, весьма умным и предприимчивым человеком еврейской национальности. Говорят, что Борис Колесников в ту пору был не на лучших ролях в группе, однако свой казначейский кусок хлеба с маслом от совместного бизнеса Кранца и Грека имел, причем кусок был неплох. Журналист Станислав Речинский пишет: «Колесников в Донецке, конечно же, не первый «дон». По большому счету, он лишь цветочек на криминальном древе, которое взращивалось не один год. Беловоротничковый топ-менеджер «люксовской» группировки Борис Колесников, вероятно, даже не знает, чьей кровью строилась банда, которая со временем успешно заменила собой областную власть. Вряд ли ему знакомы клички Антип, Бабела или Ваня Черный. Но, тем не менее, именно ради пришествия грядущего Колесникова они заряжали «стволы» и выезжали на «стрелки». Очень сложно проследить связь между такими уважаемыми и крупными предприятиями и организациями, как Индустриальный союз Донбасса, «Регион», «Визави», АРС, «Леман Коммодитес», «Эмбролл-Украина», «Данко», «Керамет» и каким-нибудь лидером ОПГ по кличке Свинья. Но связь, тем не менее, существует» (Станислав Речинский).

Ринат Ахметов в то время то ли заканчивал писать дипломную работу «Как стать миллиардером», готовясь к выпуску очередного потока Донецкого национального университета, то ли обхаживал в Сочи очередного «папика», то ли руководил бригадой Грека «мальчиков по вызову». История умалчивает, чем тогда занимался Ринат Леонидович. Однако, каким образом тогда решались вопросы передела власти в регионе между «законниками» и «спортсменами», известно. Война уже началась. И где-то чуть в сторонке от нее стояли Ахать Брагин и Янош Кранц, справедливо рассудив, что люди сами разберутся. И люди действительно «разбирались» по полной программе. Милиционер в отставке рассказывал автору этих строк, что можно было избежать кровопролития, однако кому-то оно было нужно. Выгоднее, чем всем остальным, война между «законниками» и «спортсменами» была «люксовской» ОПГ и правоохранительным органам. Известная истина «нет человека — нет проблемы» еще раз чудесно подтвердилась.

«Организованная преступность в Донецкой области возникла куда раньше, чем об этом заговорили в Москве не только правоохранители, но даже журналисты. В 1986 году в Донецке за совершение убийств и разбойных нападений были задержаны члены группировки, которую возглавлял действующий сотрудник милиции Коновалов. Связи Коновалова были весьма интересны. В частности, была выявлена крупная и разветвленная ОПГ, возглавляемая неким Ахатем Брагиным. Группировка уже тогда специализировалась на «вымогалове» в отношении нарождавшихся кооператоров и «цеховиков». Ближайшими соратниками Брагина были «Рябой» (Рябин), «Белый» (Морозов) и «Самсон» (Богданов). Уже в конце 80-х группировка «держала» не только Донецк, но и многие города области. К началу 90-х годов она значительно разветвила свою структуру и существенно пополнилась за счет бывших спортсменов, промышлявших охраной, «лохотронщиков», наперсточников и карточных шулеров. В то же время одновременно с рэкетирским «движняком» в области активно работала и «черная масть».

Воровское направление возглавляли такие граждане, как «Свинья» (Фищук), «Ордели» (Долидзе), «Бек» (Джамалов), «Сява» (Галушкин), «Крымский» (Дутко), «Седой» (Минайлук) и другие. Воры также стремились контролировать коммерческие структуры, требуя свои 25, а иногда и более процентов. Следует заметить, что уже тогда началось размежевание донецкого криминалитета на несколько этнических групп — татарскую, еврейскую, кавказскую и славянскую. До поры до времени это размежевание было весьма условным, но позже оно вылилось в своего рода кастовое разделение донецкой преступности. В 1991 году новосозданным УБОПом (еще не носящим такого названия) были выявлены и поставлены на учет наиболее активные ОПГ области. Их оказалось на удивление много. В одном Донецке их насчитывалось девять, в Мариуполе — три, в Макеевке, Шахтерске, Горловке, Краматорске и Константиновке — по две, в Артемовске, Енакиево, Славянске, Селидово, Доброполье, Ясиноватой, Харцызске и Торезе — по одной. Было очевидно, что такому числу ОПГ на территории области очень скоро станет невыносимо тесно и начнется большая война. Победит в ней группировка Ахатя Брагина. Но он не успеет этому порадоваться. Братин был весьма умным человеком и умел совмещать в своей группировке, казалось бы, несовместимые манеры «движняка» и воровские «понятия». У Брагина и Рябина до середины 1992 года были хорошие контакты с уголовными авторитетами того времени — «ворами в законе» «Культяпым» (Фролов), «Красюком» (Мазуркевичем), «Полтавой» (Дрибный), «Целкой» (Авциным), «Чириком» (Брагинским) и другими. Но отношения эти обострились к 1992 году»

Станислав Речинский. Донецкий клан: в начале «мокрых» дел // ОРД, 18 апреля 2005 г., http://ord.com.ua.

К 1992 году Донецк уже полностью погряз в криминальных войнах. Конфликт между «спортсменами» и «законниками» достиг апогея, и не последнюю роль в этом сыграл Ахать Брагин, умело маневрируя между интересами конфликтующих сторон, выдавая себя и там, и там за своего. Возможно, Брагин сам часто провоцировал конфликты, подбрасывая информацию оппонентам. И пока воры и «спорстмены» усиленно отстреливали друг друга, в регионе сформировалась устойчивая ОПГ Брагина-Кранца, которая подминала под себя все новые и новые территории влияния. Криминальная статистика разборок тех лет ужасает: «Только в 1991 году органами милиции было обезврежено 2186 преступных групп, из которых 61-е признаками организованности. Ими было совершено более 4 тыс. преступлений, в том числе 33 убийства, 165 разбоев, 212 грабежей, 173 случая вымогательства. Начиная с 1991 года число организованных преступных группировок, выявляемых органами внутренних дел, постоянно возрастает. Причем возрастает и вооруженность этих группировок. Если в 1991 году у лиц, входящих в преступные группировки, было изъято только 13 единиц огнестрельного оружия, то в 1994 году — 127, в том числе 15 автоматов, 11 гранат, около 7 тыс. боеприпасов. Каждое пятое преступление в области в начале 90-х годов совершается группой лиц» (Александр Кучинский «Хроники донецкого бандитизма».

Первыми с криминальной сцены Донбасса ушли чеченцы, армяне и азербайджанцы. Грузинская группировка Гиви Немсадзе ушла целиком под колпак брагинской ОПГ, выполняя преимущественно «черновую работу» — похищения и убийства неугодных предпринимателей, запугивание и силовое воздействие на тех, кто не желал считаться с Ахатем Греком. Чуть позже они перейдут в подчинение уже самого Рината Ахметова и останутся «штурмовой бригадой» украинского миллиардера татарской национальности. Хотя, как говорят сведущие в таких вопросах представители правоохранительных органов, скорее всего, уже тогда Ахметов отвечал в брагинской ОПГ именно за «силовые вопросы», соответственно курс молодого бойца грузинским беспределыцикам мог вполне читать и сам.

Тем временем группировка Братина разрасталась, уделяя все больше внимания не только рэкету, а и возможностям влиять на все процессы в регионе. И здесь единомышленниками с Брагиным выступили представители власти, которые тоже хотели безраздельного влияния в регионе. Так Братин решил на тот момент главную задачу: он стал всесилен, подчинив себе практически весь руководящий состав УМВД Донецкой области, а также местные власти, от всей души пользующиеся щедростью «хозяина региона», кем Братин уже считал себя. Впрочем, считал небеспочвенно. В регионе уже практически все находилось в его руках. К примеру, Ахать Братан полностью подчинил себе один из самых денежных узлов того времени — Центральный рынок Донецка, поставив туда в качестве управляющего не кого-нибудь, а будущего председателя Донецкого областного совета Бориса Колесникова. Остальные хлебные места в городе Братин курировал при помощи поддерживаемых им группировок, отдававших на «общак» большой кусок, чтобы оставаться на «участке».