Поэтому и между вратарями в сборной всегда было взаимопонимание. А как же иначе! Вместе на тренировках, вместе – вне льда. И заботы одни. После игры иной раз часами обсуждали все острые эпизоды. И с Зингером, и с Третьяком.

     С Виктором мы часто спорили, как следовало сыграть в той или иной ситуации, – он уже был опытный мастер. Владик, который только начинал свои выступления за сборную, больше слушал и спрашивал. Мне всегда было приятно, что ребята с уважением относятся к моему мнению, к моему опыту. От этого у меня вырастало чувство ответственности за молодых коллег.

« — Как вы считаете, в команде должен быть один или два классных вратаря?

— Мне као/сется, что всегда должен быть первый номер, а за ним второй. Очень трудно играть, если ты знаешь, что при любой самой незначительной ошибке тебя может заменить кто-то другой. Твои нервы напряжены до предела, и ты начинаешь заниматься самоуговари-ванием: дескать, не волнуйся, все будет в порядке. А на самом деле вратарям надо быть обязательно в товарищеских отношениях. Ведь это твой коллега, а не конкурент».

«Советский спорт», 26 августа 1971 года. «Впечатление — отличное!» Интервью с Иржи Холечеком.

  ...Вспоминая заново те времена, я испытываю удовлетворение и радость оттого, что не ошибся в Третьяке. Он прочно обосновался в главной команде страны, в течение пятнадцати лет достойно представлял советский хоккей во всех нелегких испытаниях и добыл безоговорочное международное признание искусству наших голкиперов.

     Но вот «ушел в отставку» лучший наш вратарь, покинули лед другие ведущие мастера – Александр Мальцев, Владимир Петров, Борис Михайлов, Валерий Васильев. И... хоккей стал иным. Игра изменилась. К сожалению, не в лучшую сторону. Предвижу возражения, что, дескать, перемены – явление естественное, сменяются поколения игроков, правила совершенствуются. Но ведь и прежние годы нет-нет да вносили поправки в хоккейные каноны, а сам хоккей от этого не становился менее зрелищным, менее привлекательным. И народ валом валил на стадионы, и лишний билетик купить было непросто – даже нам, игрокам, выделяли строго по одному-единственному, для «близкого родственника»... Сегодня же все чаще приходится видеть полупустые трибуны.

     Что же произошло, почему зритель предпочитает любое другое развлечение некогда неповторимому хоккейному зрелищу? Сейчас все больше специалисты задумываются над происшедшим переворотом в сознании болельщика. Даже социологов, говорят, призвали разобраться в этом феномене. Но стоит ли так глубоко копать, когда проблема видна невооруженным глазом, на поверхности она.

     Скорости возросли? Факт. Силовую борьбу разрешили по всей площадке? Ну и что, к этому наши полевые игроки всегда были готовы. Кое-кто из руководителей нашего хоккейного хозяйства придумал даже объяснение – игра, мол, наша стала как никогда «контактной», а потому и поубавилось звезд в составах команд мастеров. Ну что на это скажешь... Глупость ведь очевидная. И многие наши ведущие специалисты не приняли этот довод, справедливо раскритиковали его на страницах центральных газет. Ну как, например, не согласиться с уважаемым Николаем Семеновичем Эпштейном, который писал на страницах «Советской России»: «Я лично сомневаюсь в том, что, скажем, Всеволод Бобров затерялся бы сегодня среди мельтешащих, словно челноки, нынешних хоккеистов». Более того, отмечал заслуженный тренер, окажись Бобров в любых, даже самых «контактных» ситуациях, он все равно нашел бы свой неповторимый ход и забил бы свой гол. И не только ведь Бобров способен был тогда на сольный номер. А кого назвать сейчас? Первую пятерку ЦСКА да еще несколько приличных исполнителей. Почему же поуменьшилось – и значительно – число самобытных игроков в командах мастеров?

     Этот вопрос в принципе следовало бы адресовать клубам и клубным тренерам, которые в первую очередь ответственны за подготовку хоккеистов. Спрос с них особый. Но, прежде чем спрашивать, нужно, наверное, обеспечить участникам высшей лиги более-менее сходные условия комплектования. А то ведь что получается – в канун каждого сезона отдельные команды недосчитываются одного-двух, а то и целой дюжины игроков, как воскресенский «Химик», к примеру, перед чемпионатом 1985-1986 годов. Вот и воспитывай после этого высококлассных мастеров. По себе знаю, по своему пусть я не столь многолетнему тренерскому опыту, как непросто наставнику молодых хоккеистов, воспитавшему смену в свою команду мастеров, расставаться с учениками, которые, возможно, и не вернутся никогда в клуб после службы в армии. Не говорю уж при этом, что многие игровые навыки они растеряют за годы, проведенные в третьестепенной армейской команде. Только единицам суждено надеть форму столичных ЦСКА и «Динамо». А кто сказал, что к 18 годам – времени призыва на армейскую службу – и раскрывается талант хоккеиста? Чаще это происходит позднее, в более зрелом возрасте. Но, увы, растраченного зачастую не вернешь.

     Это одна сторона вопроса, но есть и другая, связанная с проблемой звезд. Вот уже десять лет подряд чемпионами страны становятся армейцы Москвы. Удивляться этому не приходится: в клубе, которым к тому же руководит старший тренер сборной страны, собраны все лучшие силы нашего отечественного хоккея, за небольшим исключением. Это без всяких оговорок высококлассная команда, равной которой нет не только в стране, но и в мире. Об этом свидетельствуют розыгрыши Кубка европейских чемпионов и матчи с ведущими клубами Национальной хоккейной лиги. Но столь явное превосходство одного клуба над другими в общем-то мешает нашему хоккею. Еще до начала очередного чемпионата страны любой, даже неискушенный в игре человек без труда предскажет будущего победителя. За много туров до окончания можно вручать золотые медали. Причем двузначными цифрами исчисляется отрыв первой команды от следующих за ней. О каком уж тут зрительском интересе вести речь.

     И здесь на первый план встает вопрос об изменении формулы чемпионата, которая только тормозит развитие хоккея. Похоже, не только в нашей стране пропал интерес к хоккею, но и в Чехословакии, и в Швеции, и в Финляндии. Там, однако, смогли вовремя перестроиться, изменив систему розыгрыша, сделав ее по образцу Кубка Стэнли.

     Все это общие замечания. Но есть и частные.

     Хоккей – игра коллективная. И коллективу необходим лидер. Или группа лидеров. Лидер же – это всегда личность, характер, способный повести за собой других. Я уже говорил об этом, но хочу еще раз подчеркнуть свою мысль.

     Тут два момента. Первый: несомненным лидером команды должен быть тренер. К сожалению, даже в высшей лиге не всегда придерживаются этой аксиомы. Вот тут и сказать бы свое слово организаторам спорта.

     Другой момент – лидер в самой команде, авторитет среди товарищей, сверстников, лидер, за которым идут, как говорится, в огонь и в воду. Но и он за любого костьми ляжет. Много ли у нас таких? Откуда брать их? Можно ли вырастить? Вот вопросы, от ответа на которые во многом зависит дальнейшее развитие нашей игры.

     Хоккей – спорт мужественных. Он был и должен остаться таким. Законы мужского товарищества, дружбы должны быть главными в команде. Приглашенный в команду человек со стороны – а это случается сплошь и рядом – редко становится лидером. Во всяком случае для этого требуются годы. Вот та «печка», от которой необходимо плясать, чтобы сознательно, целенаправленно готовить, «выращивать» лидера в команде. Этот процесс должен быть естественным. Нужно терпение, а не суетная торопливость, с которой мы хотим подчас добиться результата. Характеры должны закаляться в горниле честной спортивной борьбы, упорной тренировочной работы до седьмого – а может, и десятого! – пота, в умении и стремлении терпеливо и хладнокровно переносить и боль травм, и горечь поражений, и несправедливые обиды. Спорт – это жизнь, а в жизни без этого не обойтись.