— Зачем я вам? — спросил Дэвид.

— Я бы хотел, чтобы вы поехали со мной к домику и показали, каким путем вы шли до засидки на уток, — ответил Оди.

— Мой адвокат посоветовал мне не общаться с вами.

— Мистер Уэбстер, вы только что побывали на похоронах Клода Матиса. Я должен найти его убийцу. Неужели вы не считаете себя хоть чем-то ему обязанным?

— Прошу меня извинить, но я действую согласно своим правам, — сказал Дэвид.

Осмунд бросил взгляд на лейтенанта Аткинс, которая пристально наблюдала за происходящим. Дэвид взял Эмму за руку:

— Пойдем к машине.

Они направились к джипу, а Осмунд и Аткинс пошли следом. Дэвид открыл дверцу, достал пластмассовый ящик. Эмма забралась на переднее сиденье, он убрал ящик и сам собрался сесть в машину.

Джоан Аткинс преградила ему дорогу. Она улыбалась, но взгляд ее был холоден.

— Мистер Уэбстер, я бы на вашем месте все-таки побеседовала с начальником полиции. Мне все равно нужно поговорить с вашей женой.

— Она не желает с вами беседовать, — ответил Дэвид.

— Вообще-то она сама изъявила это желание, — сказала Джоан.

Дэвид побледнел. И, заглянув в салон, спросил Эмму:

— Это правда?

— Я хотела рассказать ей о свадебном подарке. — Под его укоризненным взглядом она покраснела. — Я тебя об этом предупреждала.

— Прекрасно. Рассказывай. Я тебя подожду.

— Дэвид, прошу тебя! Они правы. Мы должны это сделать хотя бы в память о Клоде Матисе. И нам незачем прятаться за спину адвоката.

— Они загоняют нас в угол, Эмма, — покачал головой Дэвид. — Они знали, что ты именно так и будешь себя вести.

— Так вы едете, мистер Уэбстер? — спросил Осмунд. — Лейтенант Аткинс может поехать следом на вашей машине.

Взгляд у Дэвида был ледяной. Он швырнул ключи Джоан Аткинс и пошел к патрульной машине.

Лейтенант Аткинс села в джип, вставила ключ в зажигание.

— Ваш муж чем-то недоволен, — сказала она Эмме.

— Он в полном порядке.

— Так что там со свадебным подарком? Я вам перезвонила, но трубку никто не снимал.

Эмма рассказала ей про серебряную раковину и дохлую мышь.

— Мне нужно будет забрать эту коробку. Хотя, боюсь, следов там уже не осталось, — сказала Джоан.

Эмма не ответила. Они молча ехали следом за патрульной машиной. Эмма с замиранием сердца смотрела в окно. Пейзаж был ей уже знаком. Когда они остановились на полянке, Эмма заявила:

— Я в этот дом больше не войду.

— А вам и не надо, — сказала Джоан.

Осмунд остановил машину, они с Дэвидом вышли и направились в лес. Эмма со вздохом откинулась на спинку кресла. Лейтенант Аткинс барабанила пальцами по рулю. А потом повернулась к Эмме:

— Эмма, я вот что хотела вам сказать. Жены всегда думают, что хорошо знают своих мужей. Спросите любую женщину, она расскажет, что нравится ее супругу, с кем он дружит, чем увлекается.

Эмма отвернулась и посмотрела на реку.

— Эмма, я когда-то была замужем. Если бы меня спросили, может ли мой муж меня обидеть, я бы сказала: нет, никогда! А потом в один прекрасный день он поднял на меня руку.

— Наверное, это было ужасно, — сочувственно сказала Эмма.

Джоан слегка покраснела.

— Было. Я вам это рассказываю только для того, чтобы вы поняли всю серьезность своего положения. Я не знаю, что вам рассказывал Дэвид о своем визите в полицию, но он отказался проходить тест на детекторе лжи. Это было еще до появления адвоката.

Эмма уставилась на дом. За деревьями поблескивала река. Идиллический пейзаж. Эмма вспомнила незнакомца с топором. Это был не Дэвид. Это был кто-то, кто живет в этих лесах. Кто знает, как здесь прятаться. Они не там ищут.

— Почему невинный человек отказывается пройти тест на детекторе лжи? — продолжала Джоан.

Эмма встретилась с ней взглядом.

— Этому может быть множество объяснений. Начать с того, что эта методика небезупречна. И суд этих результатов во внимание не принимает. Почему вы так упорно хотите обвинить моего мужа?

Джоан Аткинс посмотрела на Эмму в упор:

— Эмма, ваш муж привозил вас сюда раньше?

— Нет. Он сам не бывал здесь много лет.

— Он и нам то же самое говорил, — сказала Джоан. — Но это не так. Он был здесь совсем недавно.

— Не был! — воскликнула Эмма.

— Одна из местных жительниц с ним разговаривала.

У Эммы сердце готово было выскочить из груди. Она помимо своей воли вспомнила лазанью в морозилке, вспомнила дату выпуска — август этого года. Из леса вышли Дэвид и Осмунд. Дэвид что-то говорил, а полицейский хмуро его слушал.

— А если он тут и был? — сказала она. — Что с того? Может, ему нужно было просто побыть одному. А сказать об этом он забыл.

— А может, у него был свой план, — сказала Джоан. — Сами его спросите.

Глава восьмая

Дэвид почти враждебно смотрел на Джоан Аткинс.

— Мы оказали вам максимум содействия, — сказал он. — Теперь позвольте нам уехать.

— Ну же, — сказала Джоан. — Спросите его.

— О чем? — Дэвид уставился на Эмму.

Джоан холодно смотрела на него.

— Когда вы в последний раз здесь были?

— Вам это отлично известно, — отрезал Дэвид. — Моей жене совершенно незачем снова через все это проходить. Ни к чему ей все эти воспоминания.

— Когда вы были здесь раньше, до нападения? — спросила Джоан.

Дэвид наморщил лоб.

— Точно не скажу… Когда мне было лет десять.

— Это не соответствует имеющимся у нас сведениям.

— Ну, может, лет двенадцать, — сказал Дэвид. — Можете привлечь меня к ответственности.

— У нас есть свидетель, который видел вас совсем недавно.

Эмма не сводила с него глаз.

— Что за свидетель? — возмутился он.

— Вполне надежный свидетель, — вступил в разговор Оди Осмунд. — Вы, наверное, просто забыли рассказать нам о своем недавнем приезде.

У Эммы тошнота подступила к горлу. Она оперлась о машину, чтобы не потерять равновесие.

— Ну все, достаточно, — сказал Дэвид. — Я сыт по горло. И моя жена тоже.

И, не говоря ни слова, он подсадил Эмму в салон. Лейтенант Аткинс отдала ему ключи. И джип, поднимая столб пыли, выехал на проселочную дорогу.

Эмма с тоской смотрела на Дэвида.

— Ну, что еще? — спросил он.

— Почему ты солгал полицейским?

— Про что?

— Про то, когда ты был в домике.

— Ты сама стала говорить как полицейский. — Дэвид поднял руки. — Ну хорошо. Можешь мне не верить.

— Ты слышал, что сказала лейтенант Аткинс? У них есть свидетель.

— Эмма, она все это придумала. Она пытается настроить тебя против меня, и у нее это получается! — воскликнул Дэвид.

— Она сказала это, потому что думает, что ты лжешь. Если ты был там, скажи об этом.

— Да не было меня там! Почему ты им веришь? Они пытаются меня подставить, и ты им в этом помогаешь.

— Так, значит, это я во всем виновата?

— Тебе моего слова недостаточно? Ты — моя жена. Я люблю тебя. Мне нужно, чтобы ты мне верила. Неужели я прошу слишком многого?

Дэвид вышел из комнаты.

Эмме стало стыдно за свое упрямство. В его словах был смысл. Свидетель мог и ошибиться. Она подошла к столу, посмотрела в окно и села на стул. Ее взгляд упал на ящик письменного стола, и она машинально потянула за ручку.

На этот раз ящик открылся легко. Значит, он успел его отпереть. Она заглянула внутрь: обычная ерунда — скрепки, резинки, карандаши. И у нее мелькнула тревожная мысль. Если он там держал что-то, что действительно хотел скрыть, значит, он успел это перепрятать.

И тут она задумалась о том, как она себя ведет. Что с тобой такое, Эмма? Почему ты подозреваешь мужа в неведомых грехах? Он тебя любит. Ты сказала, что доверяешь ему. А сама слушаешь все, что говорят полицейские, превратилась в жену, которая позволяет себе шарить в вещах мужа. Все было так, как он сказал. Запер ящик перед переездом.

Она собралась закрыть ящик, но тут обратила внимание на кольцо для ключей. На нем был один ключ и пластиковая рамка, на которой было написано «Сарай». А с другой стороны была вставлена ее фотография, которую сделал Дэвид. Там она была в бейсболке и комбинезоне. Она затаскивала в сарай садовую мебель. Милая фотография. Он специально вставил в рамку именно ее, чтобы Эмма не забыла, от чего этот ключ. Она задвинула ящик и встала.