— Угу.

— Что-нибудь пропало?

— Нет, я его спугнул.

— Вот как? — искренне удивился Джон. — Когда это случилось?

— Трудно сказать. Недели две назад.

— Кэти была здесь?

— Да.

— В полицию звонили?

— Нет, Иоланда сказала, что не надо. Вот, мы пришли.

Они стояли на тесной площадке, куда выходили две двери. Дрейк показал на правую:

— Здесь комната Кэти, а это дверь в ванную. Все рядом, видите. Очень важно. Кэти не любит, когда ее беспокоят.

— А вы тоже здесь спите?

Дрейк укоризненно прицокнул:

— Нет. Я там, в кухне. Здесь мне холодно. Кэти не против. Хорошо, когда люди понимают друг друга. — Он почесал нос и добавил: — Очень важно.

— А где комната Иоланды?

— Она занимает первый этаж, там раньше жила бабушка.

— А, вот оно что… Так это дом вашей бабушки.

Дрейк улыбнулся:

— Да, раньше все было бабушкино, а теперь мое.

— И Иоланды?

— Ну… Не совсем, но об этом не беспокойтесь. Она же моя сестра.

Джон кивнул. Все начинало приобретать определенный смысл. Забавно, но все, что говорил Дрейк, было вполне осмысленно, хоть и немного сумбурно. Видимо, бабушка оставила все ему, но, так как сам он был мало приспособлен к быту, Иоланда взяла хозяйство в свои руки. Да, взаимопонимание в отношениях — это здорово, кто бы спорил. Но Джон не мог уразуметь, каким образом милому, но все-таки немного тронутому чудаку удалось отхватить такую, как Кэти Джонс, и каково было Кэти привыкать к неуютному холодному дому и к причудам хозяина. Он не понимал, как Кэти умудрялась ладить с Иоландой. Не понимал, сколько может «стоить» Дрейк Воэн, пусть даже теоретически, на бумаге.

Чем-то встревоженный, Дрейк пристально смотрел на него.

— Что такое?

— По-моему, Кэти не одобрила бы, что мы топчемся в ее комнате.

— Она в коме.

— Вы уже говорили.

— Вы хотите защитить ее частную жизнь. Ладно. Я подожду здесь, а вы войдите в комнату и найдите адрес ее отца.

Дрейк прикусил губу и уставился на дверь.

— Не знаю, где он может быть… Я к ней не часто захожу.

— Послушайте, Дрейк, я притащился из Ирландии, чтобы выяснить, что случилось с вашей невестой. И мне очень нужен адрес ее отца. А по-вашему, Кэти не захотела бы, чтобы ее родным сообщили о том, что с ней стряслась беда? Как по-вашему, имеет ее отец право знать?

— Вот! — Дрейк поднял перепачканный чернилами палец. — Вот в этом и есть взаимопонимание. Мы женимся, да, но ее отцу надо сообщить.

— Верно. — Джон сунул руки в карманы и несколько раз качнулся с каблуков на носки. — Так что, зайдем? Вы ведь уже практически ее муж. Уверен, она не стала бы возражать, если бы муж немного порылся в ее вещах.

Дрейк улыбнулся:

— Звучит логично.

Он открыл дверь, и они вошли в комнату.

— Вот это да! — только и смог выдохнуть Джон, восхищенно оглядываясь вокруг.

Он будто оказался в сказочной стране. Все стены были расписаны вручную пасторальными картинами. Природа, увиденная глазами художника, — деревья в зеленой дымке молодой листвы, мягкий свет заходящего солнца, льющийся из-за спинки кровати, пшеничное поле, такое правдоподобное, что хотелось провести рукой по колоскам… Возле окна к потолку тянулся мощный дуб, и его раскидистая крона была словно балдахин над кроватью.

— И это все вы? — спросил Джон.

Дрейк радостно кивнул:

— Кэти нравится природа, вот я и подумал, что могу подарить ей природы сколько хочешь.

— Красота!

— Так ведь и Кэти красавица. — Дрейк совсем по-детски плюхнулся на кровать, и Джон не удержался от смеха. — Ага! Не ожидали!

— Я бы сказал…

— Ладно, давайте искать адрес.

Джон смотрел, как Дрейк обыскивает комнату. Дело это оказалось простое, потому что, кроме немногочисленной одежды и косметики, у Кэти Джонс почти ничего не было.

— Никакой записной книжки вроде нет, — сказал Дрейк, перерыв небольшую картонную коробку с чеками, банковской книжкой и фотографиями какого-то незнакомого дома.

— А до того, как она здесь поселилась? — спросил Джон, стараясь скрыть разочарование. — У нее…

— Ничего себе! — раздался вдруг гневный возглас.

Дрейк так резко обернулся, что рассыпал содержимое коробки на пол.

— Иоланда! Ну, напугала. Ты чего так орешь?

— Вы же обещали подождать! — Иоланда решительно вошла в комнату и ткнула пальцем прямо Джону в грудь.

— Уберите палец, — спокойно произнес Джон. — Так вы кого-нибудь без глаза оставите.

— Иоланда! — сказал Дрейк. — Кэти в коме.

Иоланда смотрела на Джона так, будто собиралась двинуть ему в челюсть.

— Вы ему сказали?

— Дрейк — ее жених. Он имеет право знать.

Она растерялась, но лишь на миг.

— Зато вы не имеете права находиться здесь! Я же просила вас подождать до вечера.

— А Дрейк против нашего разговора ничего не имел. Верно, Дрейк?

— Верно, — подтвердил Дрейк, испуганно поглядывая на них обоих.

— Вон отсюда! — закричала Иоланда, хватая Джона за рукав.

Джон позволил ей довести себя до двери.

— Дрейк, приятно было познакомиться. Кэти лежит в больнице Бомонт, в Дублине. Сможете — поезжайте к ней, вдруг…

— Немедленно убирайтесь! — Иоланда вытолкнула его на площадку и захлопнула дверь. — Я же вам говорила…

— Да уж, наговорили вранья, — перебил ее Джон. — Пустите руку. Хватит ломать комедию!

Она отпустила его и глубоко вздохнула:

— Они не обручены.

— Вот как? И жить она здесь, полагаю, тоже не живет.

— Я…

— Вы громоздите ложь на ложь, только непонятно зачем. Что вы скрываете?

— Ничего.

— Ну вот и хорошо, — заметил Джон, спускаясь по лестнице. — По-моему, вы просто ничего не знаете.

— Этой девице палец в рот не клади — оттяпает по локоть! Может, она боялась, как бы ее не вывели на чистую воду!

Джон приостановился:

— Иоланда, таких, как вы, еще поискать надо!

— Убирайтесь из моего дома!

— Из вашего? Или из дома вашего брата?

Она вернулась в красивую комнату Кэти и с грохотом захлопнула за собой дверь.

Сара вяло ковырялась в баночке натурального йогурта, когда позвонил Джон.

— Привет, — произнесла она. — Я уже начала волноваться. Почему у тебя телефон отключен?

— Да зарядку забыл, вот и стараюсь пореже включать, чтобы аккумулятор не посадить.

— Как дела?

— Нашел, где жила Кэти.

— Ого! Отлично! Как тебе удалось?

— Помнишь часики? Сначала я нашел ювелирный магазин, где такими торгуют, а там уже мне рассказали, где она жила. В смысле, жила в последнее время. Адреса пока нет. Зато есть новое имя — Фрэнк Тодд. У нее здесь тоже есть брат. Да, и еще она работала в доме престарелых.

— Ты сейчас где?

— Выхожу из дома ее жениха.

— Она обручена?

— Я бы сказал.

— Что?

— Ничего. А у тебя как дела?

— Нормально. Говорила со свидетельницей, которая помнит тот день, когда девочка пропала. Ее зовут Бернадетт Линч, они с отцом тогда торговали мороженым. Берни сказала, что отец приметил одну подозрительную машину, но с ним удастся поговорить только завтра. Приятная женщина, до сих пор искренне переживает.

— Что за машина?

— Синяя, на вид спортивная. Говорит, отец и запомнил ее потому, что такая машина не очень-то подходит для семейного отдыха. Берни обещала поспрашивать у его друзей: может, он кому рассказывал, но до наших дней мало кто дожил, так что особо надеяться на это не стоит.

— А о номерах что-нибудь известно?

— Ничего.

— Плохо. Как описала мужчину?

— Моложавый, темные волосы, усы. Вроде с ним была еще женщина.

— И все?

— И все, разве что девчушка капризничала — не хотела возвращаться домой.

— Ты считаешь — ложный след?

— Честно говоря, нет, — ответила Сара. — Когда она рассказывала, я просто нутром что-то почуяла.

— Интересно такое слышать от тебя. Хочешь, расскажу тебе про странное совпадение.