Он услышал, как бабушка вышла из ванной и идёт по коридору.

– Очень любезно с твоей… – начала Леди Дейзи и тут же замолчала, потому что Нед поспешно положил её в коробку и задвинул под кровать.

В дверь заглянула бабушка:

– Проснулся? Вижу, что да. Ванная в твоём распоряжении.

После завтрака они гуляли в саду. Бабушка срезала увядшие цветы, а Нед погрузился в размышления.

Он посмотрел вверх, на слуховое окошко чердака, через которое сбрасывал вчера картонные коробки, и, прямо под ним, на окошко своей комнаты.

– Бабушка, – сказал он, – сколько лет ты живёшь в этом старом доме?

– С тех пор как вышла замуж за твоего дедушку, почти пятьдесят лет назад.

– Он умер, когда я был совсем маленьким, так ведь?

– Да.

– Мне всегда нравился этот дом, – сказал Нед, – а сейчас нравится ещё больше, не знаю почему.

А сам подумал: «Знаю».

– Вот и хорошо, милый, – улыбнулась бабушка. – Когда-нибудь он станет твоим.

– Моим?

– Да. Твой отец ничего не говорил тебе? О заповедном имуществе?

– Заповедное имущество? Что это?

– Не знаешь? Ну хорошо, я думаю, настало время объяснить. В конце концов, скоро тебе пойдёт уже второй десяток. Так вот, дом со всем имуществом и землёй не может быть никому продан. Он наследуется членами семьи. Дом принадлежал твоему дедушке, а до этого – его отцу, а до этого – отцу его отца и так далее.

– Но теперь он принадлежит тебе?

– Нет, он принадлежит твоему отцу, который наследовал его. Но они с мамой совершенно счастливы там, где сейчас живут, собственно, где живёшь и ты, так что они дали мне возможность продолжать жить здесь. Но когда меня уложат в мою коробку…

– О, бабушка, не надо!

– Хорошо-хорошо… Когда моя песенка будет спета, если тебе так больше нравится, тогда вы все переедете жить сюда. И, будем надеяться, в очень отдалённом будущем этот дом станет твоим.

Некоторое время, пока бабушка орудовала секатором, Нед хранил молчание. Ему трудно было осознать всё то, что он услышал. Дом когда-нибудь будет принадлежать ему. Казалось, каким-то образом это связано с Леди Дейзи.

– Бабушка! – сказал он наконец.

– Да?

– Я никогда не слышал имени твоего мужа, моего дедушки. Его звали Сидней?

Бабушка выпрямилась и повернулась к нему лицом.

– Нет-нет, – ответила она, – моего мужа звали Гарольд. А вот его отца звали Сидней – твоего прадедушку. Должно быть, кто-то сказал тебе и ты перепутал поколения.

– Значит, Сидней жил здесь?

– Да, конечно.

– А были у него братья или сёстры?

– Была сестра, младше его. Она приходилась бы тебе пратётушкой, но умерла от скарлатины, когда была ещё маленькой.

– Сколько ей тогда было?

– Погоди-ка… ей не могло быть больше пяти. Да, верно, она умерла в тысяча девятьсот первом году, чуть позже, чем старая королева. Её и назвали в честь королевы – Виктория.

Пока бабушка готовила ланч, Нед поднялся в свою комнату. Он достал куклу из коробки и поставил.

Как только её глаза открылись, она закончила предложение, которое начала несколько часов назад, будто и не было никакого перерыва.

– …стороны, – сказала она. – Ты хорошо воспитан. В каком пансионе ты учишься?

– Я хожу в нашу местную начальную школу, – ответил Нед.

– Как странно, – сказала Леди Дейзи. – Сидни занимается в одном из лучших в Англии подготовительных пансионов, а потом он будет учиться в частной школе.

– Наша школа общедоступная, – сказал Нед. – В ней может учиться каждый. Скоро у меня опять начнутся занятия – каникулы заканчиваются. Завтра мои родители приедут за мной.

– Они приедут по железной дороге? – спросила Леди Дейзи. – Или у твоего папы есть этот новомодный автомобиль?

«Уж не знаю, новомодный ли он, – подумал Нед, – “вольво-универсал”, шестьдесят тысяч миль на счётчике».

– Они приедут на машине, – сказал он, а потом, хотя и не собирался ничего такого говорить, вдруг добавил: – Поедешь с нами?

– Ты имеешь в виду – с визитом?

– Нет, навсегда. Жить с нами. Мне так хочется, чтобы ты поехала.

– Очень любезно с твоей стороны, Нед, что ты приглашаешь меня, – сказала Леди Дейзи, – но об этом не может быть и речи. Я должна оставаться с Викторией. Что она без меня будет делать? Кого же она тогда будет вынимать из игрушечной колясочки, кому подворачивать одеяло в кукольной кроватке, кому читать стишки, с кем повторять таблицу умножения? А что скажут хозяин дома, и хозяйка, и мастер[2] Сидни, не говоря уже о гувернантке, няне, кухарке и всех остальных слугах? Мисс Виктория – и вдруг без её любимой Леди Дейзи Чейн?! Видишь ли, не только моя мама Виктория предана мне, но и я предана ей.

– Но… – начал Нед, однако удержался и не стал продолжать – «она умерла восемьдесят девять лет назад».

– Боюсь, не может быть никаких «но», – сказала Леди Дейзи твёрдо. – Моё место здесь.

После ланча бабушка решила вздремнуть, а Нед расположился в гостиной с книжкой. Но не смог прочесть и строчки.

«Что же делать? – думал он. – Можно отправить её обратно в кладовку, в коробку из-под туфель, туда, где нашёл, и никто никогда ни о чём не узнает. Но это было бы ужасно! Значит, я должен сказать бабушке, что нашёл её. А что потом? Ну спрошу я бабушку, могу ли взять куклу с собой домой. Наверное, она скажет: “Такой большой мальчик, а играет в куклы!” Или решит, что кукла должна остаться здесь как фамильная реликвия. Или отдаст её какой-нибудь маленькой девочке – может быть, одной из моих кузин. Или даже захочет продать, потому что, бьюсь об заклад, такая старинная кукла стоит довольно дорого. Ну ладно, могу спросить. Но как быть с Леди Дейзи, если бабушка всё-таки разрешит мне её взять? Кукла же думает, что всё обстоит так, как было в тысяча девятьсот первом году, и не представляет, что Виктория и Сидни, о которых она говорит, умерли в незапамятные времена. Но я должен ей обо всём рассказать. Это будет ужасный шок. У неё даже может случиться разрыв сердца».

Но тут совершенно неожиданно Нед понял, что – даже если оно, сердце, у куклы и есть – ничего такого не произойдёт; Леди Дейзи Чейн – отважная и решительная. Она справится с утратой обожаемой ею Виктории и примет покровительство другого человека. «Меня, – сказал сам себе Нед. – Я попытаюсь ей всё объяснить. И сейчас же!»

Он пошёл наверх, вынул куклу из коробки и стал думать, как лучше начать разговор.

– Какая странная мебель в этой комнате, – произнесла Леди Дейзи, осмотревшись. Мебели и каких-либо украшений здесь было по-современному мало. – Кровать очень низкая и кажется совсем неуютной. О, камин обшит досками, а стены-то! Куда делись все картины – пейзажи, миниатюры, портреты? И нет безделушек на каминной полке! А газовые рожки́? Где всё это? Я ничего не узнаю́!

Наконец они подошли к окошку. Нед держал куклу так, чтобы она могла смотреть на улицу.

– Куда делся кедр?! – вскричала Леди Дейзи.

– Какой кедр?

– Как же, перед этим окном рос великолепный ливанский кедр, и в нём был устроен домик для детей. А аллея вязов – ни одного не осталось! А где шортонские коровы? И что это за большие чёрно-белые создания пасутся на лугу? Я никогда прежде не видела таких!