В ушах у Сэла все еще звенело, когда он бежал вверх по лестнице к задней стороне Дворца, потом вниз к центральному входу. Дежурившие у входа сотрудники службы безопасности распахнули перед ним дверь, и он вышел на улицу.

Дождь лил с прежней силой, настоящий ливень, и ни на минуту не затихал, что просто невероятно для здешних мест. Было только начало седьмого, но холодные зимние сумерки уже окутали землю, и казалось, что наступила ночь. Площадка перед Дворцом, обычно забитая во время презентаций фанатами, дожидающимися своих любимых звезд, сейчас практически пустовала, если не считать горстки самых заядлых приверженцев поп-музыки, укрывшихся под зонтами или кусками брезента. Вдоль улицы выстроились в два ряда лимузины, некоторые с включенными моторами, а из выхлопных труб струился белый дымок. Рядом, во временно устроенном для шоферов кафетерии, можно было выпить кофе, а заодно посмотреть презентацию по установленному здесь телевизору или по своему собственному переносному. Сегодня, видимо из-за дождя, в кафетерии было полно народу. Сэл оставался некоторое время под специально сооруженным тентом, протянувшимся от входа во Дворец до улицы Фигуэруа-стрит, прямо к другому навесу, куда подавались со стоянки машины, — не могут же звезды мокнуть под дождем! Затем обошел кафетерий, вглядываясь в лица весело болтавших между собой шоферов, ища глазами одно-единственное, которое ему было до зарезу нужно сейчас. И наконец увидел его, скрытое под козырьком шоферской фуражки. Блондинка склонилась над чашкой дымящегося кофе с молоком и, когда Сэл коснулся ее руки, даже не взглянув, сразу узнала его и приветливо заулыбалась, словно хотела сказать: я к вашим услугам, исполню любое ваше желание.

Сэл тоже улыбнулся, устремив на нее проницательный взгляд.

— Простите великодушно, — заговорил он извиняющимся тоном, — я забыл ваше имя.

— Диана, — поспешно подсказала девушка, медленно шагая с ним рядом к краю навеса, с которого стекали струйки дождя, где можно было побеседовать без свидетелей. Тут она одарила его совсем уж лучезарной улыбкой и сказала:

— Вы можете не называть свое имя. Вы — Марко Толедано.

«Марко Толедано, — мелькнуло в. голове. — Не совсем так».

— Окажите мне услугу, Диана.

Она подошла к нему совсем близко и положила свою тонкую белую ладонь на лацкан его смокинга, почти рядом со спрятанным под ним немецким «люгером».

— Любую, господин Толедано. Что только пожелаете.

— Марко, — мягко произнес Сэл. — Называйте меня просто Марко, пожалуйста. Я кое-что оставил в машине. — Для убедительности он постарался придать своему тону оттенок смущения или замешательства. — Не могли бы вы дать мне ключи и сказать, где она припаркована?

Глаза Дианы загорелись, как у вороватой кошки.

— Почему бы нам не отправиться туда вместе? — замурлыкала она, моментально сообразив: «Ничего ты не оставил в машине, это уж точно, просто что-то случилось».

— Я не хочу отрывать вас от телевизора.

— Вы покинули презентацию. Значит, оставленное в лимузине для вас очень важно. — Она водила кончиками пальцев по атласным лацканам пиджака, в то время как глаза ее молили: «Пойдём туда, и ты получишь то. что тебе необходимо сейчас, пока она собирает все свои призы. Целовать губы, которые целуют самую знаменитую в мире женщину, и сосать пенис, который трахает самую яркую звезду в мире. Разве это не прекрасно?» Ее пальцы подбирались все ближе к тому месту под смокингом, где было утолщение от спрятанного пистолета. Сэл взял ее руку, поднес к губам, нежно поцеловал все пальчики. Потом устремил затуманенный страстью взор в ее голубые глаза, прошептав:

— Мы пробудем здесь минимум две недели. Наверняка удастся выкроить побольше времени. Да и место найдем более подходящее, чем заднее сиденье лимузина.

Она окинула его плотоядным взглядом, который как нельзя лучше гармонировал с ее нежным, утонченным лицом.

— Более удобного места, чем заднее сиденье лимузина, просто не существует.

Сэл выдавил из себя игривый смешок, а девушка, приподняв кольцо с прицепленным к нему ключом, опустила его в раскрытую ладонь Сэла. Затем коснулась губами его губ. Он ощутил запах помады и крепкого кофе.

— Лимузин в последнем ряду в дальнем конце здания за углом. Вы уверены, что хотите пойти один? — Она мило надула губки.

«Хорошо бы иметь при себе кавалерийский эскадрон».

— Увы, ничего не поделаешь, — сказал он, беря ключи. — Я сейчас вернусь.

Телевизоры снова донесли из Дворца дружный вопль неистовствовавшей публики. Изабель получила еще одну награду. Диана впилась глазами в экран, и Сэл, воспользовавшись этим, умчался прочь. Он поднял воротник смокинга, стянул на шее лацканы. Диана, кажется, что-то кричала ему вслед, но он даже не оглянулся, скользя, словно пьяный, в своих выходных лакированных туфлях по мокрому тротуару. Он без особого труда отыскал белый лимузин и, открыв дверцы, нырнул на водительское место. Он до нитки промок, замерз и чувствовал себя отвратительно, а что ждет его впереди — страшно подумать! Включив мотор, Сэл буквально подпрыгнул на сиденье, когда вместе с мотором включился телевизор и он услышал:

— ...после завоевания приза в номинации «Рок и Блюз» можно с уверенностью предположить, что Изабель станет победительницей во всех видах женского вокального мастерства. Следующей на сцену приглашается...

Итак, она завоевывает все призы, в чем он не сомневался. Сбывается его мечта.

Он устроился поудобнее на мягком сиденье, если вообще может удобно чувствовать себя человек с двумя пистолетами, на груди и за поясом, который увел лимузин со стоянки и теперь гнал по шоссе. «Куда? Куда приведет его эта дорога? Одному Богу известно».

Мысль о похищении лимузина пришла Сэлу в голову в самый последний момент. Он не хотел ехать к Голливудскому водохранилищу на такси, опасаясь вызвать подозрения. Заказывать такси в последний путь, будь то на кладбище или к водохранилищу, как-то не принято, а поймать его в Лос-Анджелесе практически невозможно, а на то, чтобы взять машину в аренду, уже не было времени. Да и глупо докучать автомобильным агентствам, если ему суждено умереть неестественной смертью. История с лимузином — всего лишь незначительная услуга, как, например, оплата счетов или заказ костюма у знаменитого модельера — в данном случае оказанная ему шофером. Ведь шофер тоже обеспечивает комфорт, в свою очередь гарантирующий успех и награды. И только законченный неудачник вынужден мчаться холодным дождливым вечером к пустынному водохранилищу, обнесенному высокой стальной решеткой, чтобы принести свою жизнь на алтарь кровной мести. «Видишь, им удалось тебя запугать. И ты уже выполняешь их волю. Нет, надо быть полным кретином, чтобы нестись черт знает куда, на верную гибель, да еще угнать автомобиль, и не какой-нибудь, а лимузин».

— Рэп-музыка, родившаяся в недрах гетто Нью-Йорка и Лос-Анджелеса, — звучным голосом разглагольствовал ведущий, — обрела статус одного из современных музыкальных стилей, признанных и популярных во всем мире.

«Совсем как я, — с горечью подумал Сэл, лавируя в густом потоке машин, в час пик буквально запрудивших улицы Лос-Анджелеса. — Я тоже объехал весь чертов мир». Вручение призов «Грэмми» началось рано, в самое удобное для телезрителей Восточного побережья Америки время, куда велась трансляция в прямом эфире. "Ни разу в жизни я не выезжал за пределы нью-орлеанского округа, но за последнее время объехал весь мир. Все страны Европы, проехал всю Северную и всю Южную Америку. Где только не побывал. Как это говорила Сонни Скализе? «Увидишь Неаполь, и можно умирать!» Родственники Сонни были уроженцами Неаполя. Как Джованни.

— Я — убийца, я — гангстер, я — наркоман, — самозабвенно похвалялся рэп-певец, монотонно бубня одно и то же.

Громоздкий лимузин на Голливудской скоростной автостраде был как дельфин среди мальков тунца. У водителя автобуса, мексиканца, Сэлу удалось узнать дорогу к водохранилищу, но, едва очутившись на автостраде, он потерял ориентацию. Южнокалифорнийцы, видимо, не умели ездить по скользкому мокрому асфальту и двигались осторожно, как черепахи.