— Добро пожаловать, Макфейн, — возбужденно воскликнул он.
— Спасибо, Колин. — Малькольм с трудом спешился. — Позаботься о Каине как следует. Он преодолел большой путь.
— Будет исполнено, милорд. — Польщенный доверием, Колин дождался, пока спешится Гэвин, и увел коней в стойло.
Быстро, насколько позволяла нога, Малькольм вошел в зал, залитый светом факелов. Здесь собрался почти весь клан. Дункан и Эндрю, уже успевшие вернуться, настороженно уставились на Малькольма. Элизабет стояла в дальнем углу, бледная и испуганная. Ариэллы в зале не было.
— Где Ариэлла? — властно спросил Малькольм.
Воцарилось молчание. Наконец Ниэлл ответил:
— У Родерика.
— То есть как? — Малькольм не верил своим ушам.
— Сегодня днем Родерик и его люди схватили Агнес и Кэтрин, — объяснил Дункан, явно успокоенный возвращением Малькольма. — Мерзавец прислал Ариэлле записку и потребовал в обмен на них меч Маккендрика. Он велел доставить его на рассвете, в противном случае угрожал перерезать горло Кэтрин. Ариэлла так испугалась за девочку, что еще затемно отправилась к нему, правда, без меча. Она надеется его отвлечь до прибытия Гарольда Макфейна с отрядом.
Малькольму дали прочесть записку.
— Боже всемогущий! — вскричал он. — Неуж-то Родерик действительно верит россказням о волшебном мече?
Старики озадаченно переглянулись.
— Только не убеждайте меня, будто обладаете мечом чудодейственной силы, — сказал Малькольм старикам.
— Дело в том, — смутился Энгус, — что это правда.
— А как же! — подхватил Дугалд. — Мы владеем мечом вот уже четыреста лет.
— Четыреста двенадцать, — уточнил Гордон. — Так говорит Элпин, а уж он все знает. В тот год великий Кендрик зарубил этим мечом страшное двуглавое чудище.
Малькольм, пораженный тем, что они верят подобному вздору, не стал терять времени на споры с ними. Под угрозой жизнь Ариэллы!
— Ради Бога, раз у вас есть ржавый меч, обладающий, по вашему мнению, волшебной силой, отдайте его Родерику, и дело с концом!
— Все не так просто, Макфейн, — возразил Ниэлл. — Чтобы меч обрел волшебные свойства, его должна вручить сама Ариэлла.
— А тот, кто его получит, станет следующим лэрдом Маккендриком, — добавил Эндрю. — Нам придется покориться ему.
— Смех, да и только! — отмахнулся Малькольм. — Волшебных мечей не существует, а вашему клану незачем признавать вождем негодяя, вооружившегося ржавой железкой.
— Если Ариэлла вручит меч Родерику, Маккендриком станет он, — серьезно возразил Гордон. — Это всем ясно.
— Поэтому на Ариэллу возложена ответственность оберегать меч от людей, способных причинить нам вред, — объяснил Энгус. — Ее долг — выбрать для нас достойного лэрда.
— Это священное право Ариэллы, полученное при рождении, — заключил Дугалд, — а также тяжкий долг.
Малькольм едва сдерживал раздражение. Сам он не верил в волшебство, но переубедить Маккендриков не мог. Видимо, и Ариэлла не отличается от своих соплеменников. Родерик тоже потерял голову от этих россказней. Что за наваждение?!
— Предположим, все это чистая правда, — начал Малькольм, делая вид, что и сам склоняется к такой мысли. — Раз Родерик захватил Ариэллу, Кэтрин и Агнес и держит их в плену, надо отдать ему меч. Другого выхода нет. — Нахмурившись, он сурово спросил: — Вы знаете жестокость мерзавца?
Все молчали, но на лицах людей был написан страх. Первое нападение Родерика на клан показало, что он не остановится ни перед чем. Конечно, подлая резня, которую он учинил в клане Макфейнов, далеко превзошла его деяния у Маккендриков, однако те все же осознали грозящую им опасность.
— Выбора у нас нет, — заключил Малькольм. — Времени — тоже. Давайте ваш меч, и я отнесу его Родерику, потребовав, чтобы он отпустил пленниц. Если только Ариэлла наделена правом вручить волшебный меч, Родерик получит еще один — велика ли беда?
— Но мы лишимся меча, — заметил Эндрю. «Так сделайте новый!» — подумал Малькольм.
— Вот освобожу Ариэллу, Кэтрин и Агнес — и верну вам меч, — пообещал он.
Энгус все еще сомневался:
— Как ты собираешься это сделать, мальчик мой?
— С нашей помощью, разумеется, — сказал Дункан. — Когда Ариэлла, Кэтрин и Агнес вернутся сюда, мы нападем на лагерь Родерика.
— Однажды мы уже нанесли поражение негодяям, — подхватил Ниэлл, — а теперь должны их прогнать, чтобы они больше никогда не досаждали нам.
По залу пробежал ропот одобрения.
— Нет! — отрезал Малькольм и заметил разочарование Дункана.
— Почему?
— Увести людей подальше от их домов и семей — обычная хитрость Родерика, — объяснил он. — Когда-то я стал ее жертвой. Родерик убедил меня, что дружественному клану угрожает уничтожение и эти люди нуждаются в моей помощи. Я увел своих воинов, оставив в замке совсем малочисленный отряд. — Малькольм страдал, вспоминая об этом. — Мой клан постигла столь страшная участь, что… это невозможно передать словами.
Маккендрики с сочувствием взирали на него, не до конца понимая трагедию его ошибки. По их разумению, случившееся нельзя было ставить ему в вину.
Малькольм не мог больше их обманывать. Видя безграничное доверие Маккендриков, он ощутил неодолимое желание выложить им всю правду.
— В ту ночь смерть приняли больше двухсот женщин и детей — молодых и старых, здоровых и недужных. Не пощадили даже беременных. Родерик и его сообщники перебили всех, и это произошло потому, что великий Черный Волк, лэрд Макфейн, был пьян. Винные пары затмили мой разум. Я поверил, что настоящий враг где-то далеко. За эту непростительную ошибку меня лишили звания лэрда и навечно изгнали из родного клана. Я больше не Макфейн, — безжалостно закончил он, — и давно уже не предводитель непобедимого войска. Мы с Гэвином живем вдвоем в жалкой хижине в трех днях пути отсюда. Там меня и отыскала Ариэлла.
Ответом ему было молчание потрясенных людей. Он смотрел на искаженные ужасом лица, стараясь не выдавать мучительной боли. Видя, что они уже не восхищаются им, Малькольм убеждал себя: «Я правильно поступил, сказав правду». Ошеломленные Маккендрики по-прежнему молчали.
«Я этого заслуживаю, — с горечью думал Малькольм, не позволяя отчаянию завладеть им. — Я не стою их уважения, тем более восхищения. Моя ложь заставила этих людей поверить, будто я все еще Черный Волк. Они не могли увидеть меня в истинном свете. Это оказалось под силу одной лишь Ариэлле». Ошеломленный вид Маккендриков смутил бы каждого. Однако Малькольм не прятал глаза, считая, что заслужил презрение: он не только обрек на погибель свой клан, но и обманул этих людей, выдав себя за славного воина. У них есть все основания ненавидеть его. Но несмотря на это, он спасет Ариэллу, если даже клан не доверит ему дурацкий меч. Ничто не остановит его: Ариэлла, Кэтрин и Агнес вернутся домой! А Родерику уготована одна участь — смерть.
— Это ужасное событие произошло не по твоей вине, — наконец нарушил гробовое молчание Энгус.
— По моей, — обреченно возразил Малькольм. — Я отвечал за благополучие клана, и, если бы не увел своих воинов, все женщины и дети остались бы живы.
— Ты поступил так по велению совести и долга, — присоединился к Энгусу Дугалд, — ибо считал, что союзный клан погибнет без твоей помощи.
— Я был пьян! — бросил Малькольм, чувствуя отвращение к самому себе. — Нельзя было так оставлять замок!
— Возможно, — согласился Гордон. — Но если бы другой клан действительно подвергся нападению? Ты привел бы туда немногочисленный отряд и не предотвратил бы смерти тех людей.
Малькольм удивленно взглянул на стариков. Чего ради они пытаются его оправдать?
— На твою долю выпало очень трудное решение, и опьянение здесь ни при чем, — присовокупил Дункан. — Только что я призывал мужчин клана броситься в лес и дать бой Родерику и его банде. Не появись ты, мы бы так и поступили.
— Тогда перерезали бы всех наших женщин и детей, но нам бы не пришло в голову сваливать вину на Дункана, — подхватил Рамси. — В случившемся виноват только Родерик. Ну и, конечно, его головорезы.
