– Вряд ли. Не более, чем я понял крик этого ворона.
– Вот именно. Но есть и разница. Если ты догадываешься, что это не просто шум вокруг тебя: люди разговаривают, – ты рано или поздно начнешь понимать их. Но звуки ворона ты изначально речью не считаешь, вот они и остаются для тебя только шумом… А ведь смысл есть во всем, что происходит вокруг тебя: летит ли птица, срывается ли с горы камень, клюет или не клюет рыба в реке…
Старик замолчал. Он сделал жест рукой, дав понять, чтобы я следовал за ним.
– Вороны вообще птицы особые. А может, и не птицы вовсе? По крайней мере, шаманы хорошо знают это. Люди видят лишь тень этой птицы в нашем мире. Бо́льшая часть ее энергетического тела – это часть непроявленного мира, людям не видимого. Оттого и говорят люди о странном, необъяснимом уме этой птицы. У нее дурная слава, люди связывают ее с несчастьями, рисуют ее вестником смерти. Но это все выдумки. Люди не любят эту птицу не потому, что она чем-то плоха, а лишь потому, что ее поведение не поддается пониманию. А чего не понимаем, того боимся…
28 июня.
Я все пытаюсь рассмотреть в привычном что-то особенное. Безуспешно. Может, я полная бездарность?
Даккар-ата никуда не торопится, его нисколько не раздражает мое слишком медленное учение-обучение. Сегодня мы собирали сухие ветки для костра, и вдруг прерванный разговор продолжился:
– Ты, сам того не понимая, остановился именно там, где нужно. Место, на котором мы с тобой сейчас стоим, – это след Света.
– Это вы мне сейчас сказали, и я вам верю. Но как мне самому увидеть это?
– Я не говорю, что это легко и у тебя тут же получится. Но если этому не учиться, знание не придет, это без сомнения. Попробуем увидеть мир без помощи глаз. Не спрашивай как, но это будет по-другому. Бывает так, что люди теряют зрение, но при этом они не умирают, а как-то научаются жить и ориентироваться в мире. То, что я тебе предлагаю, совсем просто.
Осмотрись и выбери относительно ровную площадку. Повернись к ней спиной и попробуй здесь походить, высматривая свой путь «затылком». Двигайся задом наперед, не оглядываясь, не глядя туда, куда идешь.
Двигайся в тишине, молча, держи внимание на тех ощущениях, что возникают в твоем затылке. Положись на интуицию и продолжай не меньше 20 минут. Таким образом, ты учишься видеть без глаз: затылком, подошвами ног, Бог знает чем. Главное, что это действительно какое-то новое видение, новый опыт, тебе раньше неведомый.
Мне это показалось интересным, и я тут же приступил к делу: развернулся и осторожно пошел задом наперед. Но далеко не ушел, зацепился пяткой за какой-то корень и увесисто шлепнулся на «пятую точку».
– Не торопись. Вначале посмотри на тот путь, который тебе предстоит пройти. – Шаман никак не комментировал мою оплошность, он просто добавил еще одну инструкцию. – Здесь главное, что ты учишься воспринимать привычное каким-то другим, необычным, способом. Вот почему так важно подавлять в себе стремление оглянуться. Оглядываясь, ты тут же разбиваешь слабенькую, только-только рождающуюся новую картину мира. И приходится начинать сначала.
Как только оглянешься, все сразу возвращается к привычному. Стоит оглянуться, и все превращается в самую обычную прогулку, а точнее сказать, в дурацкую прогулку. Как еще назвать взрослого человека, идущего задом наперед?
А ведь это действительно интересно: не с первой попытки, но ты все же имеешь шанс обнаружить, что можно видеть и как-то по-другому, например, спиной. Все твое тело может стать твоими глазами, только надо запастись терпением.
Я с удивлением и недоверием смотрел на него.
– Попробуй понять, чем это место отличается от другого. Это можно увидеть, а самое главное – почувствовать.
– Но я не понимаю, почему я остановился здесь.
– Если бы ты мог это сделать, ты бы сам был шаманом.
Вот еще один прием. Попробуй смотреть на мир невидящими глазами. Понимаешь, о чем я говорю? Глаза твои открыты, но ты ничего не видишь резко, в деталях.
Я стал смотреть именно так. Дело простое, кто не знает выражение: «Смотрит в книгу – видит фигу…» Так я и смотрел, так поначалу и видел.
– Когда ты так смотришь, – пояснял мне дальше Даккар-ата, – ты отказываешься от привычного, от того, чему учился все свою жизнь. Сознание запутывается и начинает учиться новому видению. При этом, возможно, ты обнаружишь рядом с собой много такого, чего раньше не замечал. Точнее сказать, ты можешь однажды увидеть то, чего раньше не замечал. Но сейчас у тебя это вряд ли получится. Ты не можешь увидеть следы Духа, потому что твоя энергия уходит на болтовню.
– Так я же молчу. С кем тут разговаривать, с камнями и сойками?
– Я говорю о внутренней болтовне, о той словесной каше, что вертится у тебя в голове. Люди ведь не умеют слушать, потому что не умеют молчать. Я говорю о том, что называю Отрешенным Безмолвием, молчанием человека, которого в этом мире нет. Отрешенное Безмолвие освобождает огромное количество внутренней энергии, которую теперь можно направить на другое. Вернее сказать, тут уже выбор не за тобой, твой Дух решает, какие возможности в тебе откроются.
Представь себе, что ты видишь мир через зеркало. Он там, за стеклом. А ты здесь, с другой стороны стекла. Ты можешь видеть происходящее, но тебя ТАМ нет. Именно это я называю Внутренним Безмолвием: смотреть, но ничего не думать, никак не оценивать то, что ты видишь.
– И что с того? Думать – не думать, мы ведь про глаза говорим?
– Да ведь мы не глазами видим, головой… Глаза только свет собирают, а голова твоя решает, что следует видеть, а на что обращать внимание не следует: глупости это, пустышки, искажения реальности. Но это не так. Отбрасывая неважное, ты можешь не увидеть уникальное, просто потому что не узнаешь его. Тем более что то, о чем я говорю, – это и видение, и ощущение одновременно. Могу я это описать словами? Нет. Если ты сможешь это сделать, ты поймешь, о чем я говорю. А на нет и суда нет. Мы ведь не о словах говорим, о личной практике. Если ее нет, зачем тебе слова. Они ни ума, ни счастья не добавят.
В этот день мне ничего не открылось. Один раз я увидел боковым зрением какое-то мерцание над кустом багульника, но в ту же секунду моргнул… и все исчезло. Но Даккар-ата я тогда ничего не сказал: чем хвалиться?
Может быть, не дано мне шаманского таланта, но, по крайней мере, у меня появилось какое-то понимание пути, пусть даже и довольно туманное.
Глубже колодца
Однажды лягушка из океана пришла и прыгнула в колодец. Там ее встретила лягушка, жившая в этом колодце. Она спросила:
– Интересно, океан – это глубоко, больше этого колодца?
Океанская лягушка рассмеялась и ответила:
– Очень трудно сказать что-нибудь, там нет меры, не с чем сравнивать.
Колодезная лягушка сказала:
– Тогда я дам тебе меру, чтобы ты могла сравнить.
Она нырнула на четверть глубины колодца, а потом вынырнула и спросила:
– Океан – это так же глубоко?
– Нет, – сказала океанская лягушка.
Тогда колодезная лягушка нырнула на половину глубины колодца и снова спросила:
– Этого хватает? Океан такой же глубокий?
– Нет! – снова сказала океанская лягушка. – Океан глубже.
Тогда колодезная лягушка нырнула до самого дна колодца.
После чего с гордостью сказала:
– Океан такой? Глубже ведь не бывает?
И снова океанская лягушка сказала «нет».
Тогда колодезная лягушка возмутилась:
– Убирайся отсюда, обманщица! Ничто не может быть глубже этого колодца!
* * *
Люди глухи, потому что не слушают. Люди слепы, потому что не смотрят. Вернее, мы смотрим, но видим лишь маски, не саму жизнь, а наши представления о ней, наши личные миражи. Они нам заменяют реальность, «отводят» глаза. Все остальные барьеры восприятия вторичны. Они как металлические жалюзи, которые мы устанавливаем на окнах, а потом смотрим на мир через щелочки. Ничего удивительного, что в таком состоянии мы вечно чего-то боимся, вечно ошибаемся и нарываемся на неприятности.
