– Лорд Уэйлер?

Он обернулся. На пороге стояли Хивер Тью-Хокс, Хиллари и Майдра.

– В течение получаса за вами и вашим багажом прибудут морские пехотинцы, – сказала последняя. – Вы позволите нам войти?

– Разумеется, любезные леди.

Он жестом пригласил их рассаживаться по креслам и на диван.

Все трое переступили порог, но садиться не стали. Майдра, оказавшаяся в середине шеренги, держала руки за спиной и беспокойно их стискивала.

– Лорд Уэйлер, – начала она, – я должна сделать вам признание.

Натаниэль кивнул.

– Когда легат Уитерспун отбыл на Аккорд, а господин Марлаан внезапно ушел в отпуск, я была глубоко обеспокоена сохранением работоспособности легатуры…

– И правильно, – мягко вставил эколитарий.

– …и могла лишь удивляться тому, что на сложные переговоры прислали неопытного человека, профессора провинциального университета. Когда вы прилетели, я решила, что мои самые жуткие страхи воплотились в жизнь.

Майдра замолчала.

– Я тоже, – добавила Хивер. Хиллари лишь застенчиво потупилась.

– Вскоре дела пошли еще хуже. Нападение, взрыв, самые странные события – не говоря уже о том, что случилось с бедным Сэргелем, – все подталкивало меня к мысли об увольнении.

Натаниэль снова кивнул.

– Но вы этого не сделали, а остались и помогали мне справиться с трудностями.

– Вы были так спокойны – даже когда считали, что Империя навлечет на вас беду, – и так непреклонны в желании работать для общего блага! – Майдра улыбнулась, правда, довольно вяло.

– Я слышала от подруг, работающих в других легатурах, – сказала Хивер, – о том, как впечатлены были многие ответственные лица тем, сколько вам удалось сделать за короткое время. Наверно, никто из нас не понимал, что происходит.

«Надеюсь, – подумал эколитарий. – Надеюсь».

– Сначала, – продолжила Майдра, – я удивлялась, почему Аккорд не прислал никого присматривать за вами. Однако позднее все стало ясно.

– Вы просто гений, – добавила Хивер.

– Особенно хорошо мы это поняли после взрыва и того, как вас пытались похитить, – проговорила Хиллари.

– Делаем что должно.

– Это так, лорд Уэйлер, но мы хотели бы, чтобы вы знали: мы – все сотрудники – понимаем, сколь сложна была ваша работа и сколь осторожно вам приходилось себя вести. Перед тем, как вы нас покинете, мы хотели бы преподнести вам скромный дар.

Майдра протянула руку вперед. На ладони лежала маленькая черная коробочка.

– Но… – замялся Натаниэль.

– Открывайте же, – настойчиво попросила Хивер.

– Не бойтесь, не взорвется, – засмеялась Майдра.

Он осторожно поднял крышку. Внутри, на подушечке из зеленого бархата, лежала булавка для воротника с миниатюрным изображением официальной эмблемы Эколитарного Института.

Натаниэль рассмотрел ее и понял, что это не эмаль и не лак – черный и зеленый цвета шли из глубины самого металла.

– Великолепно, но я не заслуживаю подобного такого прекрасного, не я, – промямлил он.

– Мы собрали деньги, – сказала Хивер. Пожалуй, да, догадался эколитарий, и немалые. Булавка была изготовлена из цельного люстраля.

– Не способен принять подобный дар за выполнение своего долга. Он чересчур красив.

Майдра улыбнулась еще шире:

– Вы не можете нам отказать. Подарки в виде украшений, одобренные императором, надлежит принимать. В противном случае ваш поступок расценят как оскорбление Императорскому Двору.

Натаниэль перевернул булавку и прочел выгравированную надпись: «От персонала легатуры Аккорда и от Его Величества И. Л. М. Н'тройи в знак искренней благодарности». Под буквами виднелся крошечный оттиск императорской печати.

Зачем императору понадобилось добавлять к своей подписи слова «в знак искренней благодарности»?

– Зачем императору?.. – спросил Натаниэль вслух.

– Здесь начинается вторая часть моего признания, – ответила Майдра. – В тот день, когда вы были так подавлены и говорили о том, что Империя не понимает Аккорд и его возможности, а Аккорд не понимает, что Империя не понимает…

– Да-да?

– В тот день я… ну… я записала ваши слова. Я не могла бы их повторить, поэтому записала и передала товарищу, имеющему прямой доступ к императору. – Она развела руками. – Я знаю, что не следовало так делать, но вы не хотели заявлять это публично, а если бы и сказали все прямо, никто бы не поверил. К тому же ваша правота и ваша подавленность…

– Не имеет значения. Просто примите подарок, – посоветовала Хивер.

– Мы хотели, чтобы у вас что-нибудь осталось на память, и едва успели к сроку, – добавила Майдра.

– Ну же, давайте наденьте, – улыбнулась Хиллари. Натаниэль начал застегивать булавку, но не сумел с ней справиться.

– Позвольте я помогу, – предложила Хиллари.

– Майдра, он весь покраснел от смущения, – хихикнула Хивер. – Весь покраснел!

Натаниэль пожал плечами.

– Что сказать?

– Ничего. Ничего не говорите, – ответила Хивер. – Просто радуйтесь.

– Вы заслуживаете награды, лорд Уэйлер. Едва ли легат Уитерспун, господин Марлаан или кто-либо на Аккорде полностью осознают, что вы для них сделали. А уж имперцы-то – точно нет.

Эколитарию оставалось лишь беспомощно стоять и молчать.

– Идемте, сударыни. Нам еще надо работать. Однако приятно, что хоть раз мы сумели лишить посланника дара речи.

Выходя из кабинета, все трое довольно улыбались.

Натаниэль упал в кресло и стал думать: сколько же они знают и – что еще важнее – сколько знают все остальные. Правда, вопрос этот являлся, в общем, сугубо академическим, поскольку договор был уже подписан и утвержден имперской стороной, а Палата Уполномоченных едва ли пошла бы на самоубийственный шаг, отказавшись выполнять обязательства Аккорда.

Он опять включил новости. На первом канале обсуждали нехватку синдебобов. Натаниэль щелкнул тумблером.

– …церемонии, прошедшей без особой помпезности в Крытом саду, император подписал новое торговое соглашение с Координатурой Аккорда. Хотя наблюдатели полагают, что это рутинный документ, ситуация вокруг переговоров в определенное время становилась в буквальном смысле взрывоопасной: не так давно в легатуре Аккорда прогремел взрыв.

Эколитарий покачал головой: помнят еще.

– В ходе независимых расследований, проводившихся Имперской Службой Разведки и Министерством обороны, не удалось установить ни виновных в этом террористическом акте, ни причины, по которым он был совершен. Однако полученные улики привели к перестановкам среди личного состава ИРС и к отставке лорда Мерсена и лорда Ротоллера из Министерства коммерции. Ожидается, что пересмотр ставок пошлины и новые условия торговли пойдут на пользу транспортной и микропроцессорной отраслей имперского хозяйства…

Натаниэль выключил экран. Пора. Сейчас придут пехотинцы, и он выступит в направлении порта. Вскоре челнок доставит его на пришедший с Аккорда курьерский корабль. Когда он прилетит домой, как раз придет срок Палате Уполномоченных ратифицировать соглашение.

Эколитарий погладил булавку – вероятно, самый дорогой предмет, когда-либо оказывавшийся в его личной собственности.

Негромко тренькнул сигнал – кто-то звонил по частной линии. «Может, не отвечать?» – подумал Натаниэль, но все же коснулся указательным пальцем панели приема.

– Лорд Уэйлер.

На экране появилась Марселла Ку-Смайт.

– Поздравляю вас, лорд Уэйлер.

– Вас также. У вас все хорошо?

– Полагаю, все будет в порядке. Я многому научилась, наблюдая за вами, и теперь работаю у лорда Фергуса.

Очень удобная система, подумал эколитарий. Номинальные главы ведомств меняются, а структура остается на месте, и те же женщины по-прежнему всем заправляют.

– Собираетесь улетать? – Она указала сквозь экран на стоящие у дверей вещмешки.

– Да, скоро лечу.

– Хорошо, что я вас застала. Знаете, я ведь через какое-то время сама отправлюсь на Аккорд – надо закрывать наш отдел в имперской легатуре в Гармонии и давать заключительную оценку. Мы могли бы встретиться.