— Я не предвижу каких-либо трудностей в управлении этой подводной лодкой. Командир и экипаж больше меня заинтересованы в том, чтобы ничего плохого с ней не случилось. Корабль — их ставка в игре. Но вы можете забрать капитана ненадолго, если хотите, — закончила она равнодушно. — Я послала за книгой о древних подводных лодках, и мы, конечно, ознакомимся с ее устройством. Однако не позволяйте Совету удерживать его слишком долго.

Ларен посмотрел на нее с возмущением. Ему, очевидно, не нравилось открытое презрение Дорилеи к Совету. Когда он заговорил, его недовольство стало еще сильнее.

— Мы не собираемся делать что-либо без мудрого руководства Совета, — сказал он. — Может быть, он даст командиру какую-нибудь полезную информацию. Мы знаем, что Совет не сделает ничего, ущемляющего наши интересы.

Наконец крылатый человек понял, что зря тратит время, убеждая лейтенанта Клен, он повернулся к Кенлону:

— Надеюсь, вы не будете возражать против того, чтобы проследовать в наш город.

Кенлон ответил не сразу. Он слушал разговор с некоторым замешательством. Вспомнив, что Неммо рассказывал ему о Совете, он смутился еще больше.

Общая картина была ясна. Совет птицелюдей имел такой уровень науки, который позволил им создать несколько машин времени, а потом перенести «Морского змея» и другие суда в 24 999 год. И все же Совет противился тому, чтобы захваченные корабли принимали участие в военных действиях, а птицелюди игнорировали пожелания Совета.

Выглядело все это очень странно.

— Вы не можете представить, командир, — снова заговорил Ларен, — как мы сожалеем о тактике, которую вынуждены использовать. Насилие и обман противны нашей природе… Надеюсь, вы не против увидеться с Советом.

Кенлон не хотел создавать впечатление, что он отказывается. Больше всего ему нужна была информация. Он повернулся к Дорилее и спросил:

— Надеюсь, лейтенант, вы не будете против, если я приму некоторые предосторожности, чтобы защитить мое судно?

— Можете быть уверены, что в вопросах, касающихся защиты, вы получите поддержку, — ответила Дорилея. — Со стороны рыболюдей можно ожидать любых действий.

«И не только со стороны рыболюдей», — мрачно подумал Кенлон, вспомнив ящеров расы йяз.

Кенлон слегка поклонился амазонке в знак признательности, затем объяснил Ларену, что Неммо говорил о поврежденном кожухе лампы, и добавил:

— Отсоедините ваши машины времени с носа и кормы, поместите их ниже, в воду, и включите. — Их мощность так велика, что они сделают воду на некотором расстоянии от лодки буквально прозрачной. Джоанны смогут держать наблюдение.

Он увидел, что Ларен улыбается.

— Лампы, — пояснил крылатый человек, — идеально подходят для вашего плана. Они дают очень яркий свет и не имеют опасных побочных эффектов. — Он снова улыбнулся и закончил: — Я сделал так, что этот разговор слышали в нашем коммуникационном центре, так что скоро сюда прилетят техники.

Кенлона занимало, каким способом его переправят в город птицелюдей. Ответ стал очевиден, когда он увидел более сорока крылатых людей, спускающихся с неба. Они несли с собой что-то вроде гамака, тонкими ремнями прикрепленного к их поясам.

Когда лампы были установлены, Кенлон вскарабкался в гамак и скоро уже покачивался высоко над палубой. Он смотрел на длинную, обтекаемой формы субмарину, дрейфующую в прозрачной воде. Свет, исходящий от ламп, горящих под водой, усиливал впечатление, будто это игрушечная подводная лодка плавает в ванне, а лампы на потолке отражаются в воде.

Кенлон медленно повернулся, чтобы гамак не слишком сильно раскачивался. Слева он увидел блестящие металлические корпуса кораблей — большое судно Гэнда и корабль Сессы Клен.

По мере того как он все выше поднимался, корабли становились все меньше, а море превращалось в ровное плоское бескрайнее пространство. Черная стена колонии птицелюдей нависала над ним, занимая три четверти обзора в том направлении, которое приборы его подводной лодки определяли как западное.

Еще через несколько минут исчез «Сегомэй-8», закрытый выступающим краем горы, а затем один за другим скрылись из виду и другие корабли. Наконец в поле зрения остались только пятнышко, которое было «Морским змеем», и высоко сидящий на воде красный корабль Сессы Клен.

Кенлон прикинул, что он находится примерно в миле над морем, значит, до небесного острова осталось еще полмили. Он взглянул наверх, чтобы проверить свою догадку. Так и оказалось.

Ларен, должно быть, заметил напряженное выражение лица первого помощника, когда тот подсчитывал расстояние до летающего города. Спустившись к Кенлону, он полетел рядом.

— Вас что-то беспокоит? — спросил он мелодичным голосом.

Кенлон отрицательно покачал головой; на самом деле ему хотелось взвыть. Беспокоит? Да все его беспокоит, весь этот перевернутый вверх тормашками мир будущего! Сейчас для него самое важное — это информация. Как можно больше сведений, которые помогут ему привести все в порядок. Информация, которая восполнит все пробелы. Информация! Сначала о Совете.

Он изложил свои сомнения, затем закончил:

— Я хочу знать, почему Совет передумал?

— Долго рассказывать вам о Совете, — важно проговорил Ларен. — Теоретически он всеведущ. Честно говоря, нас очень беспокоит его реакция на эти события. Вы поймете сложность проблемы, как только увидите Совет.

Кенлон, нахмурившись, обдумывал его слова. Всеведущий Совет, чье мнение является решающим, — это странно. Первый помощник вновь повернулся к Ларену:

— Почему вы не послали кого-нибудь, — начат он, — в эпоху последних земных людей? Видимо, они лучше вооружены, чем подводная лодка из двадцатого века, и могли бы…

Неожиданно Кенлон обнаружил, что разговаривает с пустотой. Ларен, очевидно приняв его молчание за окончание разговора, уже летел футах в ста от него.

Кенлон хотел было позвать крылатого человека, но после минутного размышления передумал. Учитывая то, что он узнал, было очевидно, что Совет правильно уяснил ситуацию. Будучи абсолютными альтруистами, они в свое время уже помогли Земле и теперь не встали бы ни на чью сторону.

«Таким образом, — решил Кенлон, — нужно лучше обдумать вопросы, которые он задаст всеведущему Совету».

Он все еще напряженно размышлял о том, что ему нужно будет спросить у Совета, когда почувствовал, что больше не поднимается вверх. Его воздушное путешествие подошло к концу.

Кенлон увидел, что они оказались только на полпути к вершине горы. Огромные открытые врата высотой и шириной примерно по сто футов зияли прямо перед ним. Ведущие вверх мраморные ступени терялись высоко в небе.

Это был один из многих входов в здание, гигантские размеры которого Кенлон смог оценить только сейчас. Оно венчало гору, поражая своей величиной, и словно парило в облаках, а верхняя часть его, расстояние до которой Кенлон определил примерно в двести метров, едва просматривалась сквозь туманную дымку.

Здание являлось своего рода городом.

Он повсюду видел крылатых мужчин и женщин, группами и поодиночке, правда, все они держались в некотором отдалении. Кенлон с удивлением глазел на крылатых женщин, но рассмотреть их как следует не мог; они находились слишком далеко.

У одной из тех, что оказались ближе всех, очень длинные золотистые волосы развевались по ветру. Она напомнила Кенлону ангела, и он был рад, что крылатые женщины не подлетели ближе; ему не хотелось разочаровываться.

— Идите вперед, только осторожно, — сказал Ларен.

Очевидно, Кенлон должен был оставаться в помочах, прикрепленных к летунам. Предостережение заставило его на мгновение задуматься о том, что ждет его внутри крепости, но времени на раздумья не оставалось, и Кенлон вошел в летающий город.

Он оказался в хорошо освещенном пустынном зале. В полу, потолке и стенах зияли огромные проемы — входы в сверкающие туннели, которые вели в глубину здания. Вполне возможно, что из этих огромных коридоров можно было пройти в жилища, потому что в некоторых горизонтальных туннелях он заметил закрытые двери.