В 1738 г., в царствование Анны Иоанновны, объявился самозванец Миницкий, объявивший себя царевичем Алексеем Петровичем. Самозванцу удалось «смутить» бывшего священника Г. Могилу и нескольких солдат и казаков. Дело сочли важным и решили произвести сильное впечатление на народ варварскими казнями. «Миницкий и священник села Ярославца Г. Могила были посажены живые на колья; некоторые из участников были четвертованы, другим отрубили головы». После казни самозванца Анна Иоанновна издала специальный указ, где рассказала о выступлении Миницкого и о мучительной казни, которой подвергся сам самозванец и те, кто ему поверил. Указ был оглашен по всей стране (37: 98).
Посажение на кол было одной из самых мучительных казней: под тяжестью тела казнимого кол медленно проникал в его внутренности и выходил наружу в грудь или между лопатками. Для увеличения мучений на колу делалась перекладина, которая задерживала опускание тела и тем самым замедляла смерть, доставляя казненному адские страдания. Иногда во время сидения преступника на колу ему проводился последний допрос, а священник давал напутствие. «Окопание заживо в землю» назначалось за мужеубийство. Осужденная зарывалась живой в землю по плечи с завязанными за спиною руками. В этом положении несчастную под стражей оставляли до тех пор, пока она не умирала от голода и жажды. Прохожим позволялось только бросать деньги, которые использовались на покупку ей гроба и свечей. Пока она была жива, к ней приходил священник, который напутствовал ее и молился за нее при зажженных свечах. По словам Котошихина, смерть при такой казни наступала на второй или третий день, но в отдельных случаях страдания прекращались лишь на 7-й, 8-йидажена 12-йдень. В течение второй половины XVII века смертная казнь через «окопание» то отменялась с заменой ее другими видами казни, то вновь восстанавливалась. Известны случаи применения этой казни в 1702, 1730 и даже в 1740 гг.
Со второй половины XVII века в России применяется такой вид квалифицированной казни, как повешение на железном крюке за ребро. Этот один из самых жестоких видов казней описан в «инструкции для искоренения разбойников».
Еще один вид экзотической казни-пытки описывает известный немецкий путешественник и ученый Адам Олеарий в Путевых записках о Московии XVII века. «Жертву привязывают к спине сильного человека, стоящего прямо на ногах и опирающегося руками на особое приспособление, похожее на высокую, в человеческий рост, скамейку, и в таком положении наносят 200 или 300 ударов кнутом, преимущественно по спине. Удары начинают наносить пониже затылка, и они идут сверху вниз. Палач с таким искусством наносит удар, что с каждым разом отрывает кусок мяса. Подвергшиеся истязанию большей частью умирают» (38:289). Подобная казнь применялась на Руси и в XIX веке, при Николае I, когда формально смертной казни не существовало. Преступника приговаривали более чем к ста ударам кнута, что равносильно смертельному приговору. Палач, понимая, что означает такой приговор, из чувства человеколюбия убивал несчастного третьим или четвертым ударом кнута.
В России квалифицированные способы смертной казни применялись вплоть до XVIII века. Утопление как вид казни применялось главным образом при массовых казнях. Так, в 1607 г. было утоплено по повелению царя Василия Шуйского до 4 тыс. мятежников: «Пленных мятежников каждую ночь выводили сотнями, ставили их в ряд и убивали как быков, ударяя дубиною по голове, а тела спускали под лед в Яузу». При царе Алексее Михайловиче казнь эта была применена к лицам, обвиненным за участие в бунте 1662 г.: «Пущим (т.е. главным) ворам в ночи учинен указ, — пишет Котошихин, — завязав руки назад, посадя в большие суды, потопили в Москве реке». При Алексее Михайловиче утопление вместе с собакою, петухом, ужом и котом назначалось также за отцеубийство и матереубийство (30: 95).
Как и в Европе, в России казни совершались публично при большом стечении народа. Устраивались торжественные процессии к месту казней, а трупы или части тела казненных выставлялись на месте казни. Иногда казненные надолго оставлялись на виселицах, на колу или на колесе; при четвертовании отрубленные члены выставлялись в разных концах города или прибивались к деревьям по дорогам, а голова казненного водружалась в публичном месте на кол. Иногда казни носили издевательский характер. В работе историка русского права Николая Павловича Загоскина «Очерк истории смертной казни в России» приводится пример такой казни, когда две женщины, казненные «окопанием в землю», после смерти были еще повешены верх ногами на виселице. В 1696 г. по приказанию Петра I была совершена казнь над трупом умершего за 13 лет перед тем боярина И.М. Милославского, которого Петр считал идейным вдохновителем стрелецкого движения. Тело умершего было извлечено из могилы и отвезено на тележке, запряженной шестью свиньями, в Преображенский приказ, где было облито кровью казненных стрельцов, а затем рассечено на части (39: 27). Нередко тела казненных отдавались на съедение собакам. Так, части тела четвертованного Стеньки Разина были выброшены в различных местах Москвы, а внутренности брошены собакам. По свидетельству современника, «псам на съедение отдан»; равным образом, и Никита Пустосвят был «главосечен и в блато псом на снедь» (40).
Иногда «заплечных дел мастера» еще и от себя усугубляли характер казней. Так, при царе Василии Шуйском при повешении самозванца лже-Петра веревка оказалась слишком толстой и петля не могла затянуться; тогда палач, взяв дубину у стоявшего поблизости мужика, размозжил повешенному голову. Через несколько лет при повешении четырехлетнего ребенка «паньи Маринки проклятого сынка-ворёнка», из-за того, что ребенок был легок, мочальная петля не затянулась, и несчастный, полуживым, был оставлен в метель и стужу мученически умирать на виселице. Речь идет о сыне Марины Мнишек и Лжедмитрия II. Марина Юрьевна Мнишек (1588—1614)—дочь Сандомирского воеводы Ежи Мнишека и Ядвиги Тарло, жена Лжедмитрия I, венчанная с ним в мае 1606 г., незадолго до его гибели, и коронованная как русская царица. Единственная женщина, коронованная в России до Екатерины I. После казни Лжедмитрия I — жена следующего самозванца, Лжедмитрия И, выдававшего себя за первого. Активно участвовала во всех основных событиях Смутного времени. По сообщениям русских послов польскому правительству, после ареста «умерла с тоски по своей воле»; по другим источникам — была повешена или утоплена. Перед смертью, узнав о казни сына, якобы прокляла род Романовых, предсказав, что ни один из них не умрет своей смертью (29: 65).
Православный народ России смотрел как на Антихриста и на другого горячего поклонника смертной казни — на Петра I (1682—1725). Воинский устав Петра 1 1716 г. предусматривал смертную казнь за 123 преступления. Примерно в половине случаев в уставе был определен способ смертной казни. В остальных — его оставляли на усмотрение суда. В отличие от Уложения 1649 г. число способов смертной казни при Петре было сокращено до трех: расстрел (аркебузирование), обезглавливание и повешение. Расстрел применялся только к военнослужащим. Обезглавливание осужденных производили мечом на плахе или бревне, а не топором, как при предшественниках Петра. По сравнению с Уложением царя Алексея Михайловича в Воинском уставе Петра число преступлений, караемых смертью, увеличилось почти в два раза. Преступлениями против веры в Петровскую эпоху считались «союз с дьяволом», «заговор ружья», «непосредственное сношение с адом с целью причинения вреда другим людям». Эти «преступные деяния» карались сожжением. Богохуление влекло за собой смертную казнь с предварительным прожжением языка раскаленным железом. К преступным деяниям была отнесена и лжеприсяга — при значительных последствиях преступление каралось смертью, при незначительных — отсечением двух пальцев и каторгой. Важным политическим преступлением в Воинском уставе считались неуважительные высказывания против царя: «Кто против Его Величества особы, — говорит 20-й артикул этого документа, — хулительными словами погрешит, его действия и намерения презирать и непристойным образом о том рассуждать будет, имеет живота лишен быть и отсечением главы казнен».
