Дженет ничего не могла добавить к этому. Она бросилась вниз по лестнице и отворила дверь. А может быть, на улице их ждет машина? Увы, там никого не было. Да и шаги давно уже стихли.

В это время появились миссис Норман и ее супруг, заспанные, в халатах и шлепанцах. Волосы мистера Нормана, в прямом смысле, стояли дыбом.

Дженет, всхлипывая, еле смогла выговорить:

— Я услышала шум… и… он… исчез… он… исчез…

— Пойдемте, моя дорогая, — сказал мистер Норман. Он подхватил ее под руку и повел в дом. — Вам не следует волноваться, ничего серьезного произойти не может…

И эти, казалось бы, пустые слова как-то успокоили Дженет.

— Садитесь, — ворковала миссис Норман, усаживая ее в кресло. — А теперь выпейте вот это.

Она отвернула пробку плоской фляжки, которую предусмотрительный мистер Норман захватил с собой, тщательно обтерла горлышко и скомандовала:

— Запрокиньте голову!

Поддерживая одной рукой подбородок Дженет, мистер Норман лично влил в рот молодой женщины несколько капель виски и посоветовал жене:

— Нора, отправляйся в спальню и осмотри там все хорошенько.

— Я сама пойду! — закричала Дженет.

— Сидите, сидите, дорогая. Все, что необходимо, сумеет сделать и Нора.

Проглотив виски, Дженет почувствовала головокружение и дурноту. Приземистая фигура Нормана закружилась перед ее глазами…

Но вдруг, сквозь звон в ушах, ей послышался плач ребенка. И она в полном смятении, с натянутыми до предела нервами вцепилась похолодевшими пальцами в ручки кресла и замерла.

Потом сверху донесся голос миссис Норман:

— Он здесь, в целости и сохранности!

— Нет! — воскликнула Дженет. — Нет! Я…

Она вскочила и, не чуя под собой ног, перескакивая через две ступеньки, помчалась наверх.

Миссис Норман стояла возле раскрытой двери спальни и, когда Дженет подбежала к ней, показала на ребенка, спокойно спавшего в материнской кровати.

— Я ничего не могу понять, — в который уже раз повторяла Дженет только что приехавшему Марку.

Она держала малыша на руках. Тот проснулся и не сводил с нее глаз.

— Скажите, ради чего им понадобился этот спектакль? Негодяи! Я никогда еще не страдала так. Это… — она перевела дыхание. — Но кто-то должен же разыскать Роджера. Не сомневаюсь, что эта история связана с ним. Я просто убеждена в этом.

Она взглянула на сына и заявила:

— Я ничего больше не могу сделать, но сегодня он должен спать в моей комнате. Я ни на секунду не оставлю его одного. Марк, будьте добры, перенесите его колыбельку в спальню.

Минут через двадцать она уже немного успокоилась. Две таблетки аспирина и чашка крепкого кофе помогли ей прийти в себя, на ее щеках даже появился легкий румянец. Дженет закурила сигарету, чего с ней почти никогда не случалось, и просительно посмотрела на Марка. Миссис Норман отправилась к себе, чтобы принести что-нибудь теплое для мужа, которого определила на пост возле спальни Дженет.

Марк позвонил в Ярд и доложил, что здесь произошло. Его заверили, что поиски Роджера уже начаты и что, как только будут получены какие-нибудь известия, они сразу же сообщат об этом по телефону.

— Больше мы ничего сделать не можем, — сказал Марк.

На улице раздались и замерли у калитки чьи-то шаги. Калитка распахнулась, потом с шумом захлопнулась.

— По-моему, Ярд кого-то прислал, и парень очень недоволен, что его разбудили среди ночи, — сказал Марк, поднимаясь и подходя к двери.

Распахнув ее, он тихо воскликнул:

— Роджер!

На пороге действительно стоял Роджер, весь в синяках и ссадинах, утомленный, грязный, в изорванном костюме.

— Роджер! — воскликнула Дженет, бросаясь к нему на шею.

— Жив и более или менее здоров, — с трудом выговорил Роджер. — Но у меня страшно болит голова! Не найдется ли чашечка кофе?

— Конечно. Мы только что пили чай, — ответила Дженет.

— Что у вас творится? — изумленно спросил Роджер. — Марк, чего ради ты здесь очутился? И почему у Дженет такой вид? — Он замолчал, услышав чьи-то шаги.

Появилась миссис Норман в теплом халате, с клетчатым пледом, перекинутым через плечо.

— Эй вы, бессовестные люди, говорите скорее, что у вас тут происходит?

— Да так, небольшой переполох, — ответил Марк. — Но уже все в порядке.

Дженет вдруг обрела дар слова… Роджер с каменным лицом слушал ее. Когда она окончила рассказ, он медленно произнес:

— Значит, они предупредили нас о том, чего можно ожидать. Но я нагоню полный дом людей, и пока не прекратится эта подлая игра… Они у меня еще попляшут! — добавил он мстительно.

— Пожалуйста, не беспокойтесь, мистер Уэст, — поспешно вмешалась миссис Норман, — мой муж стоит на страже, наверху…

— Э! — оторопело воскликнул Роджер. — На страже? А, понятно. Вы хорошие люди. Однако я не хочу вас задерживать, я совершенно уверен, что сегодня можно больше не опасаться никаких неприятностей. Но в одном, миссис Норман, вы могли бы нам помочь. Не согласитесь ли вы с завтрашнего дня приютить парочку моих людей, чтобы они приглядывали за нашей квартирой? Они не будут мешать вам, уверяю вас. Конечно, никто не должен знать, что они находятся у вас и чем занимаются.

— Ничего не может быть проще, — ответила миссис Норман и закричала, обращаясь к мужу: — Тед, Тед, все в порядке! Ты можешь оставить пост.

Через несколько минут после того, как Норманы удалились, из Скотленд-Ярда прибыли два человека в штатском. Они были поражены, увидев Роджера. После этого Уэст долго говорил с Ярдом, сообщая приметы задержавших его людей.

Когда и с этим было покончено, он собрался было связаться с администрацией кинотеатра, но, поразмыслив, отложил этот разговор До утра.

Сотрудники Скотленд-Ярда были размещены в гостиной. Уэст приказал разбудить его при малейшей тревоге. После этого Роджер отправился спать. Марк остался ночевать у Уэстов.

Роджера разбудил стук почтальона в дверь. Один из сотрудников Ярда отворил дверь, расписался за заказное письмо и громко спросил, что ему с ним делать.

Роджер вышел на площадку и попросил принести письмо наверх.

На маленьком конверте, с красной печатью, помимо напечатанного на машинке адреса была приписка: «Инспектору Уэсту, лично».

Он заглянул в спальню. Дженет все еще спала, хотя малыш что-то весело лопотал про себя. Светало, время приближалось к семи.

У дверей появился Марк.

Роджер надорвал конверт и вынул сложенный пополам лист бумаги с напечатанным на машинке текстом:

«В свое время ты узнаешь, как это просто делается. Это письмо будет отправлено до того, как мы навестим твой дом и побеседуем с тобой. Мы знаем, чего хотим, и обязательно добьемся своего, хотя вовсе не стремимся причинить зло твоей жене или ребенку, однако…»

Роджер усмехнулся и передал записку Марку.

— В самоуверенности им не откажешь, верно?

— Они дураки, — коротко ответил Марк. — Никто, кроме дурака, не вообразит, что можно запугать сотрудника Скотленд-Ярда, но если даже они рассчитывали на то, что ты отступишься, им следовало бы знать, что половина Ярда станет преследовать их тотчас же по пятам.

— Это только половина дела, — сказал Роджер. — Очевидно, они думают, что мне известно что-то, о чем не догадываются остальные. Видимо, они не хотят, чтобы об этом узнали другие.

— Ну, а что, собственно, тебе известно?

— Если я догадываюсь о чем-либо, то пока очень смутно. Одно очевидно, — сказал он, подмигивая, — они страшно обеспокоены. Мы, конечно, знаем, что это дело сложное, но как приятно сознавать, что мы не даем им покоя. Кто первый принимает ванну — ты или я?

Мартин вдруг громко заплакал, и Дженет встала, чтобы спуститься вниз за бутылочкой. Роджер принял ванну, побрился и подошел к телефону. Он отправил своих людей завтракать, приказав им возвратиться через час. Они заверили его, что чувствуют себя вполне нормально, так как спали поочередно и выспались.