Вся моя родня происхождения сугубо нордического, читай: идиоты. – Предки Миллера как по отцовской, так и по материнской линии были выходцами из Германии. В своей оценке немцев Миллер вторит Ницше, сказавшему применительно к данному случаю: «„Немецкий дух“ – это мой дурной воздух: я с трудом дышу в этой, ставшей инстинктом, нечистоплотности in psychologicis. (…) И если нет чистоплотности, как может быть глубина? (…) То, что в Германии называется „глубоким“, есть именно этот инстинкт нечистоплотности в отношении себя, о котором я и говорю: нет никакого желания разобраться в себе» (там же. С. 760).

…но завтра все не наступало. – В своей «праведности» соплеменники Миллера – опять же по Ницше – «приносили себе в жертву будущее – они распинали все человеческое будущее», они «отстаивали свое существование за счет истины, равно как и за счет будущего» (там же. С. 765).

Я плоть от плоти того гордого хвастливого нордического племени… – Ср. заявление Ницше о себе: «Ибо я был приговорен к немцам» (там же. С. 715).

…племени, которое… рыскало по земле, переворачивая ее вверх дном, всюду сея гибель и разорение. – Говоря о мятежном, воинственном духе своих соплеменников германцев, Миллер следует Гердеру, который, разбирая древнейшую историю немцев, пишет: «Начиная с Черного моря и по всей Европе немцы наводили ужас; (…) в разные времена немецкие племена жили и основывали свои царства во Фракии, Мезии, Паннонии, Италии, Галлии, Испании, даже в Африке; они, а не кто другой, сгоняли с насиженных мест римлян, сарацин, гэлов, кимвров, лаппов, финнов, эстов, славян, пруссов, куру и друг друга, они основали все царства, которые существуют в Европе поныне, они учредили существующие сословия, утвердили их законы. Не раз брали они Рим, завоевывали и грабили его, не раз осаждали Константинополь и воцарялись даже там, они основали христианскую империю в Иерусалиме…» (Гердер И. Г. Идеи к философии истории человечества. С. 466).

…существует лишь одна грандиозная авантюра – путешествие к сокровенным глубинам своего «я»… – «Человек – микрокосм, – размышляет Н. Бердяев, идеи которого были также близки Миллеру, – в нем дана разгадка тайны бытия – макрокосма. (…) Человек-микрокосм есть столь же многосложное и многосоставное бытие, как и макрокосм, в нем есть все, от камня до Божества. (…) Человек потому постигает тайну вселенной, что он одного с ней состава, что в нем живут те же стихии, действует тот же разум. Человек – не дробная, бесконечно малая часть вселенной, а малая, но цельная вселенная» (Бердяев Н. А. Философия свободы. Смысл творчества. М.: Правда, 1989. С. 94–95). Авантюрность такого «путешествия» Миллер видит в том, что оно требует немалого мужества от человека, ставшего на этот путь познания, так как он ведет к обособлению от «мира сего», а значит, и к попаданию в разряд «чудаков», «чуждых обществу элементов».

Трудно представить, чтобы хоть одна из американских улиц… могли вывести человека на путь познания своего «я». – Улица у Миллера всегда ассоциировалась с Путем (Дао). В одном из ранних парижских эссе «Улица Лурмель в тумане» он говорит о ней: «Казалось, она не ведет никуда и проникает всюду». Именно так определяется Путь у даосов. Американские же улицы ассоциируются у Миллера с римской клоакой – Великой клоакой, как в Древнем Риме называли большой канал для отвода городских нечистот. Позднее Миллер напишет книгу эссе «Сага об улицах».

…если бы пошел ради этого на плаху… – Заратустра говорит о двух видах совершенной смерти: «Своею смертью умирает совершивший свой путь, умирает победоносно, окруженный теми, кто надеются и дают священный обет. (…) Так умереть – лучше всего; а второе – умереть в борьбе и растратить великую душу» (Ницше Ф. Соч.: В 2 т. Т. 2. С. 51).

…безумный Чолгош… – Леон Франк Чолгош (1873–1901) – американский анархист, последователь Эммы Гольдман, убийца 25-го президента США Уильяма Маккинли. Был приговорен к казни на электрическом стуле.

…пристрелил… президента Мак-Кинли… – Мак-Кинли Уильям (1843–1901) – 25-й президент Соединенных Штатов (1897–1901), занимавший этот пост перед Т. Рузвельтом; в 1901 г. убит анархистами.

…в глубине моей души сидел убийца… – В этом заявлении Миллера содержится протест, бунт против «мира живой смерти, пронизанного фальшью мира культуры и цивилизации», воплощением которого была для него Америка. «Признаюсь, я люблю всех, кого называют бунтарями и неудачниками, – пишет он в эссе „Время убийц“. – Я люблю их за то, что они „человеческие, слишком человеческие“. Мы знаем, что Бог тоже любит их более всех других. За что? За то ли, что они – испытательное поле духа? За то ли, что именно их приносят в жертву?» (Иностранная литература. 1992. № 10. С. 181). Ср. также у Ницше: «Я люблю великих ненавистников, ибо они великие почитатели и стрелы тоски по другому берегу» (Ницше Ф. Соч.: В 2 т. Т. 2. С. 10; «Так говорил Заратустра»).

До встречи с той… – т. е. с Джун Мэнсфилд, которая стала второй женой Генри Миллера.

…я всерьез полагал, что разгадка всех вещей кроется где-то вовне – в жизни, как говорится. (…) Я нашел то, чего не искал, – самого себя. – Ср. у Бердяева: «Познать сущее нельзя извне, можно только изнутри. Во внешнем объективировании сущее не познается, оно умерщвляется. Лишь углублением в микрокосм познается макрокосм» (Бердяев Н. А. Философия свободы. Смысл творчества. С. 95).

…я ощущал себя крошечной крупицей гигантского сыра… – т. е. включенным во Всеединство. Представление о мире, о Вселенной как о сырной голове у Миллера не случайно: в некоторых космогонических построениях древних процесс мирообразования представлен как сгущение, пахтанье, валяние (шерсти). Ср. также: «Не ты ли вылил меня, как молоко, и, как творог, сгустил меня, кожею и плотью одел меня…» (Иов, 10: 10). Термин «коагуляция» (сгущение) Миллер употребляет далее в тексте, говоря о предощущении своего очередного рождения или возрождения.

…не сказал, что он оказался в лучшем мире, потому что в конечном счете его «я» исчезло. Он ушел, а с ним и его страдания… – «Если бы смерть была концом всему, – говорит Сократ, – она была бы счастливой находкой для дурных людей: скончавшись, они разом избавлялись бы и от тела, и – вместе с душой – от собственной порочности. (…) Ведь душа не уносит с собою в Аид ничего, кроме воспитания и образа жизни, и они-то, говорят, доставляют умершему либо неоценимую пользу, либо чинят непоправимый вред с самого начала его пути в загробный мир» (Федон, 107 с – d).

…когда впервые влюбился. – Миллер имеет в виду свою школьную влюбленность в девочку с льняными волосами и фиалковыми глазами по имени Кора Сьюард. Позднее, сравнивая себя с Рембо, который, впервые влюбившись, был «перепуган, как 36 000 000 новорожденных пуделят», Миллер напишет: «Сам я испытывал то же самое, и у нее тоже были фиалковые глаза. Этот первый неудачный опыт окрасил собою всю мою жизнь. Самое странное состоит в том, что вовсе не она меня отвергла… Это я относился к ней с таким благоговейным страхом, что от нее же и бежал» (Иностранная литература. 1992. № 10. С. 151). В преклонном возрасте он даже собирался заказать скульптурный портрет Коры, чтобы, умирая, иметь перед собой ее образ.

Принято все валить на войну. – Имеется в виду Первая мировая война 1914–1918 гг.

…меня, моей жизни война не коснулась никаким боком. – В июне 1917 г. в Америке проводилась регистрация мужского населения в возрасте от 21 до 30 лет, и Генри, опасаясь «загреметь» в армию, а там и на фронт, по совету одного из своих друзей женился на своей тогдашней подруге Беатрисе Сильвас Уикенз, что освободило его от воинской повинности.

…я менял одну жалкую работенку на другую… – Миллер не мог удержаться ни на одной «общественно полезной» работе. В «Книге о друзьях» он приводит типичный эпизод своего увольнения, когда причиной был назван его характер: