– Думаю, Роза не врет, а заблуждается, – сказала я, выходя из лифта и направляясь к «жигуленку» Маруси. – Картина действительно упала, и дырка в шляпке есть, что касается копья…

– Не копья, а стрелы, – поправила меня Маруся, усаживаясь в машину и начиная терзать зажигание. – Я прямо вся с нее смеюсь. Стрелы-то нет, стрелу-то она так и не показала. Вряд ли Пупсу понадобилась эта стрела, да и шляпка – дело сомнительное. Взяла и проделала дырку сама, а потом все это сочинила. Кстати, и пульки нет. Надо бы расспросить подлую Тамарку, но это уже, старушка, работа твоя. Эх, жаль, сама не могу, но не мириться же с ней из-за этого.

Наконец «жигуленок» дернулся, с ревом сорвался и устремился вперед. Испуганная кошка шарахнулась в кусты, чудом избежав колес. Я вздохнула с облегчением, перевела дух и тут взмолилась, с ужасом увидев мирно беседующих на тротуаре старушек:

– Марусенька, сбавь скорость, пока не передавила всю живность в этом дворе.

– Что тут за скорость? – удивилась Маруся, с презрением глядя на спидометр, показывающий семьдесят километров в час. – Разве это скорость? – спросила она, лихо выруливая прямо на старушек.

Бабульки вскрикнули и разлетелись в стороны, а Маруся (очень довольная собой) продолжила беседу.

– И вообще, вся эта история сильно напоминает какой-то детектив, – задумчиво изрекла она. – Не помню, то ли Сименон, то ли Стаут. Кто-то об этом писал.

– Агата Кристи, – подсказала я. – И последовательность та же: сначала шляпка, пробитая пулей, потом картина, упавшая со стены.

– Нет, картина была третьим номером, между шляпкой и картиной была стрела. У Кристи стрелы не было, я не знаю, что там было, но помню точно, что не стрела. Кажется, у героини отказали тормоза.

– Маруся! – закричала я, с ужасом глядя на идущую впереди машину. – Тормоза отказали у тебя.

Если не сбавишь скорость, я пойду пешком.

– Если я не сбавлю скорость, – справедливо заметила Маруся, благополучно выруливая из весьма неприятной комбинации «Хонды» с «Мерседесом», – нас понесут на кладбище, а родственники всю оставшуюся жизнь будут выплачивать мафиозам долги. А у героини тормоза отказали, и, если бы не закончился бензин, она сиганула бы с обрыва.

– Какое счастье, что у нас нет обрывов, – порадовалась я сразу двум вещам, потому что вдобавок к вышеупомянутым обрывам, которых нет, Маруся еще и скорость сбавила. – Но ты не права, героиню пытались утопить. Впрочем, что мы гадаем. Какая разница?

Детективы так похожи и вместе с тем разнообразия в мире так мало, что мы из кожи будем лезть, чтобы помочь кому-нибудь уйти из жизни оригинально, а все равно выяснится, что все это уже многократно было.

– Да, но в разной последовательности, – не согласилась Маруся и на всякий случай сообщила:

– И лично я уходить из жизни не собираюсь.

– Как, вообще?

– Нет, пока. Позже обязательно уйду, это стоит у меня в плане. Должна же я прямо вся родиться в другой жизни. К сожалению, этого нельзя сделать, не уйдя из этой. Так что я обязательно уйду, тем более что мне прогнозировали, будто я в следующей жизни стану мужчиной. Интересно, кем там будет мой Ваня?

– Мечтаешь поменяться с ним ролями?

Маруся заржала:

– Ха-ха, старушка, если бы я была мужиком, представляешь, что тут началось бы? Епэрэсэтэ! Ох! Не стоит бередить душу Я прямо вся негодую от того, что я баба. А что касается Розы, то за шляпкой идет картина, если не считать копья.

– Стрелы, – подсказала я.

– Нет, старушка, Роза или стареет, или закисла с этим своим Пупсом Епэрэсэтэ! До чего довели гинеколога! Ей не хватает внимания, я прямо вся это чувствую. Как только оправлюсь от горя, сразу же возьму Розу с собой и… буду ставить ее жизнь на колеса. Ей надо срочно заводить любовника.

– Целиком и полностью с тобой согласна, но напомни, если забуду ей позвонить. Эти россказни про убийства, конечно, глупость, но лучше держать руку на пульсе. Для нашего же спокойствия.

В этот момент я увидела кондитерский магазин и закричала:

– Маруся, останови! Куплю Саньке торт!

– Правильно, – сказала Маруся. – А я прямо вся куплю Саньке шоколадку.

– О, как ты добра!

В кондитерском Маруся сразу же встретила старую знакомую, с которой когда-то работала в своем буфете.

Встретила и тут же бросилась делиться новостями, их изрядно скопилось за те пять лет, что приятельницы не виделись. Я поняла, что это надолго, и приуныла, но не решилась их тревожить (знакомая, к несчастью, стояла за прилавком).

Каким-то чудом я успела купить торт раньше, чем Маруся обнаружила, что продавщица и знакомая – одно лицо. По этой причине я топталась рядом с Марусей, нетерпеливо перекладывая торт из одной руки в другую. Видимо, Марусе это действовало на нервы, потому что она дала мне ключ от «жигуленка» и раздраженно приказала:

– Чем приплясывать тут, старушка, лучше пойди положи в багажник продукты.

И я пошла.

И тут же у входа в магазин нос к носу столкнулась с Тамарой.

– Мама, – радостно закричала Тамара, – как удачно я тебя встретила. Какими здесь судьбами?

– Мы с Марусей делали покупки, – ответила я. – Маруся осталась трепаться с приятельницей, а я иду к ее машине.

Радость из Тамары мгновенно улетучилась.

– Как неудачно, Мама, я вас встретила, – хмурясь, сказала она. – Хорошо, что ты меня предупредила, сейчас бы налетела на эту корову. Теперь я совсем туда не пойду, хотела купить кекс Дане.

– Да хватит вам дуться друг на друга, – сказала я, имея в виду их ссору, – уже не дети.

– Вот именно, что не дети, – буркнула Тамара, – поехали, Мама, со мной, я сегодня без охраны и сама за рулем. – Она кивнула на свой, стоящий рядом с Марусиным «жигуленком», «Мерседес».

Я понимала, что увести меня из-под носа Маруси для Тамары дело чести, и в, общем-то, не была против, да и Маруся повела себя беспардонно (так долго трепаться – преступление), но, с другой стороны, у нее горе.

– У Маруси горе, – скорбно качая головой, сообщила я.

– Да ты что! – смягчаясь, воскликнула Тамара. – Умер кто-то?

– Да нет, ее Ваня ушел.

Тамара удовлетворенно рассмеялась:

– Нашла горе. С таким горем она родилась, с ним же и умрет.

– Ну-у, – замялась я, понимая, что отчасти Тамара права, – все же жалко ее.

– Мама, ты невозможная, нашла кого жалеть! Ты чем заниматься сейчас собираешься?

– Сяду в «жигуленок» Маруси и буду ее ждать. Должен же нас с тортом кто-то отвезти домой, не телепаться же в метро.

– С ума сошла? – ужаснулась Тамара. – Маруся умеет трепаться часами, а ты будешь ее ждать? Твой торт плесенью покроется. Поехали, я отвезу тебя.

Кстати, у меня есть новость.

С этими словами Тамара схватила меня за руку и, не принимая возражений, потащила к своему «Мерседесу». Я вырвалась и метнулась в магазин. Без всяких объяснений сунула ключи от «жигуленка» Марусе в декольте (она меня даже не заметила) и вернулась к Тамаре.

«Нечасто можно увидеть Тамару без ее телохранителей», – уже в «Мерседесе», в оправдание себе, подумала я, глядя на превращающийся в точку «жигуленок»

Маруси.

– Ты не надумала с квартирой? – тем временем поинтересовалась Тамара, следя цепким взглядом и за мной и за тем, что творится на дороге. – О будущем Саньки надо позаботиться уже сейчас, тем более подвернулся удачный случай.

Компания Тамары в Питере за бесценок приобрела долгострой и развернула бурную деятельность. Около года Тамара убеждала меня купить в этом строящемся доме квартиру моему сыну, главным аргументом выдвигая ее дешевизну.

– Тома, – раздраженно отмахнулась я, – если ты думаешь, что мне некуда выбросить свои деньги, то жестоко ошибаешься. С этой задачей легко справляюсь и без тебя, а что касается Саньки, то он как раз в школу пойдет, когда ты сдашь в эксплуатацию свой дом.

Однако Тамара была непробиваема.

– Вот и хорошо, – обрадовалась она. – Санька будет лучше учиться, зная, что жильем он уже обеспечен.