Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Несмотря на важное стратегическое значение, остров Гогланд не имел телеграфной связи с материком. Вследствие этого в Главном морском штабе в Петербурге об аварии узнали лишь 14 ноября[609]. Начались поиски способов спасения корабля[610], которому угрожала гибель: залив стал замерзать, и если бы даже броненосец уцелел до наступления тепла, то весной он был бы разрушен движущимися льдами[611]. В адмиралтействе, однако, была проявлена обычная медлительность: вопрос об устройстве связи с побережьем возник лишь через месяц после того, как «Апраксин» наскочил на скалы Гогланда. Ввиду того, что залив уже замерзал, о телеграфном кабеле не могло быть и речи. Поэтому Морской технический комитет обратился к управляющему Морским министерством с предложением связать Гогланд с находящимся на северном берегу Финского залива городом Котка беспроволочным телеграфом. Первая докладная записка председателя Морского технического комитета вице-адмирала И. М. Дикова[612] управляющему Морским министерством П. П. Тыртову датирована 10 декабря. «Если бы встретилась надобность, — писал Диков, — связать о. Гогланд телеграфным сообщением без проводов с материком, то при средствах, имеющихся в нашем распоряжении, это дело является вполне осуществимым»[613].

В морском ведомстве действительно было уже достаточно сведений, не оставлявших сомнения в том, что Попов вполне способен справиться с задачей, о которой Диков писал Тыртову. Результаты выполненных Поповым исследований, указывал адмирал, позволяют устроить станции в Котке и на Гогланде при условии установки надлежащих антенн — мачт, высотой в 140–150 футов (около 50 метров). Это должно было обеспечить связь с «Апраксиным». Все же для большей уверенности было выдвинуто предложение устроить еще промежуточную станцию на острове Ранке, находящемся на расстоянии около 10 километров от Котки и 25 километров от Гогланда. Диков отметил, что для осуществления этих сооружений морское ведомство обладает всеми необходимыми средствами и приборы могут быть доставлены на Гогланд через Ревель (Таллин), а в Котку и на Ранке по железной дороге.

В распоряжении морского ведомства было тогда не только оборудование. Принимавший участие в опытах Попова персонал был подготовлен к сооружению и эксплуатации проектируемых станций. Диков это особенно подчеркнул в своей записке, отметив, что «личный состав для трех станций с полным его снабжением может быть доставлен Кронштадтом». Руководство сооружением станции он предлагал поручить Попову и его ассистенту П. Н. Рыбкину, практическое же осуществление возложить на опытного офицера, дав ему помощника из числа офицеров-электротехников.

Казалось бы, записка председателя Морского технического комитета, содержавшая конкретную программу действий, должна была побудить высшее начальство немедля взяться за осуществление радиосвязи, необходимой для спасения броненосца, но она не могла преодолеть нерешительность адмирала П. П. Тыртова. Последняя нашла характерное выражение в наложенной им на докладе Дикова резолюции: «Попытаться можно».

Все же Тыртов дал необходимые указания Главному морскому штабу и Главному управлению кораблестроения и снабжения. Помощник главного инспектора минного дела капитан второго ранга И. И. Залевский[614] был назначен начальником экспедиции, а его заместителем — лейтенант А. А. Реммерт[615]. Руководство сооружаемыми станциями было возложено, как просил Диков, на Попова и Рыбкина. Уместно отметить, что на другой же день кронштадтская газета сообщила об этом: «Мы слышали, что Морское министерство решило соединить остров Гогланд с Коткою (расстояние около 30 верст) при помощи телеграфа без проводников, для чего будут посланы имеемые в Министерстве приборы и командирован их изобретатель А. С. Попов»[616].

Сначала было решено строить три станции. Необходимая для них аппаратура имелась в готовности в Минном офицерском классе. Участники разделились на две группы: одна морем, через Ревель, должна была отправиться на Гогланд, а другая по железной дороге — в Котку. Первую партию возглавил Залевский, а вторую — Реммерт. К Залевскому был прикомандирован Рыбкин, Попов же отправился в Котку. Когда 16 декабря Залевский приехал в Петербург, то выяснилось, что остров Кирккомансари, находящийся на таком же расстоянии от Котки, как и от Ранке, связан телеграфом с материком, так что идея промежуточной станции сама по себе отпала.

В Петербурге был утвержден состав экспедиции: на Гогланд вместе с Залевским и Рыбкиным отправились один минер (электротехник) и два телеграфиста Кронштадского военного телеграфа. Первыми русскими радистами во флоте были минный квартирмейстер[617] Семен Славнов, старший унтер-офицер Степан Славик и младший унтер-офицер Филипп Кулаков. В партию Реммерта вошли минный квартирмейстер Безденежных, минер Доброхотов, сигнальщики Штафетов, Соколов, Кикин, Петров. Были прикомандированы еще квартирмейстер Меньшиков, марсовой[618] Головин, матросы 1-й статьи Павлов, Тихомиров, Козлов и Боргардт. Имена этих доблестных моряков не раз встречаются в рапортах, где их действия характеризуются как подлинно героические. Потом по завершении работ над сооружением радиостанции на острове Кутсало Безденежных был назначен ее начальником. Он участвовал в Русско-японской войне и геройски погиб в Цусимском бою[619]. Среди командированных на Гогланд и в Котку были моряки, принимавшие участие в опытах Попова на Балтийском и Черном морях.

Заведующий Кронштадтским крепостным телеграфом капитан Д. С. Троицкий[620], с самого начала помогавший Попову в его исканиях, к осени 1899 года устроил станцию в Ораниенбауме (ныне город Ломоносов) и дал таким образом возможность продолжать работу зимой. Эту станцию Попов использовал для обучения личного состава экспедиции. В Кронштадте же была разработана подробная инструкция, которой должны были пользоваться на проектируемых станциях. Она сохранилась у П. Н. Рыбкина, опубликовавшего ее содержание в своих записках[621].

Через неделю после утверждения состава экспедиции Реммерт был уже в Котке и приступил к работам по сооружению станции. Обследование местности убедило его, что остров Кутсало, находящийся неподалеку от Котки и связанный с ним телеграфной линией, является наилучшим пунктом для устройства станций. Гораздо хуже обстояло дело с отправкой партии на Гогланд. Из-за длительной проволочки она прибыла туда лишь через месяц — 14 января 1900 года.

Залевский выехал 19 декабря из Петербурга в Ревель, чтобы оттуда отправиться на Гогланд. В Ревеле он тотчас же приступил к постройке разборного домика для станции и изготовлению мачты для нее. Команда прибыла 7 января на ледоколе «Ермак», который должен был перевезти на Гогланд оборудование станции и другие грузы для «Апраксина». Погрузка «Ермака» потребовала больше времени, чем предполагалось, и ледокол покинул гавань лишь 13 января, а 14-го подошел к «Апраксину».

Неудачное начало не лишило, однако, начальника экспедиции уверенности в успехе начатого дела. В своем рапорте Залевский писал: «Судя по донесениям, Реммерт весьма обстоятельно устраивает дело в Котке, и, следовательно, вся задержка пока — за невозможностью попасть на Гогланд… Я не только твердо уверен в полном успехе сообщения Гогланда с Коткой, но имею некоторое основание думать, что можно будет даже переговариваться между Гогландом и Кронштадтом, поэтому, имея в виду эту возможность, буду выбирать подходящее место для установки мачты на Гогланде»[622].

вернуться

609

Ларионов Л. В. Указ. соч. С. 236.

вернуться

610

Броненосец стоил 4,5 миллиона рублей (см.: Макаров С. О. «Ермак» во льдах. Описание постройки и плаваний ледокола «Ермак» и свод научных материалов, собранных в плавании. СПб., 1901. С. IV).

вернуться

611

Вот что писал С. О. Макаров: «С наступлением тепла лед мог оттаять от берегов и начать двигаться. Такое обстоятельство угрожало броненосцу большой опасностью. Были завезены якоря для удержания броненосца на месте, но когда ветром начнет жать к берегу огромные поля, то якоря с их канатами окажутся ничтожным средством… По вскрытии льда броненосец оказался бы на морском берегу, совершенно открытом к востоку Все ветра, начиная от N через Е к S, своим волнением могли причинять вред корпусу, а в случае если ветер усилился бы до степени шторма, то могло произойти полное разрушение судна» (Там же. С. 332).

вернуться

612

Диков Иван Михайлович (1833–1913) — адмирал. В чине гардемарина участвовал в Севастопольской обороне. В Русско-турецкую войну 1877–1878 годов командовал флотилией; впоследствии командовал Черноморской практической эскадрой. Пост председателя Морского технического комитета занимал с 1897 по 1900 год, состоя одновременно членом адмиралтейств-совета. После Русско-японской войны был назначен председателем комиссии по расследованию причин неудач морских боев на Дальнем Востоке. В 1907 году был назначен морским министром и занимал этот пост два года (Военная энциклопедия. Т. IX. СПб., 1912. С. 98–99).

вернуться

613

РГАВМФ. Ф. Морск. техн. ком. Минный отд. Д. 53. Ч. 21—1898. Л. 65.

вернуться

614

Залевский И. И. — воспитанник Минного офицерского класса (VII выпуск). В его отчете содержатся ценные материалы, относящиеся к постройке станции беспроволочного телеграфа на острове Гогланд (см.: Изобретение радио А. С. Поповым… С. 181 и сл.).

вернуться

615

Реммерт Александр Адольфович — воспитанник Минного офицерского класса (XVIII выпуск), ученик А. С. Попова. В рапортах Реммерта председателю Морского технического комитета (см.: Изобретение радио А. С. Поповым… С. 137, 138 и 142) содержатся подробные сведения, относящиеся к постройке станции беспроволочного телеграфа в районе города Котки. Реммерт написал воспоминания об этой совместной его работе с А. С. Поповым (см.: Александр Степанович Попов в характеристиках и воспоминаниях современников. С. 187 и сл.).

вернуться

616

Котлин. 1899. 11 дек.

вернуться

617

Квартирмейстерами во флоте до 1907 года называли младший начальствующий состав.

вернуться

618

Матрос, обслуживающий марс — площадку судовой мачты.

вернуться

619

См.: Реммерт А. А. Первая радиостанция, установленная А. С. Поповым в России // Александр Степанович Попов в характеристиках и воспоминаниях современников. С. 191.

вернуться

620

Троицкий Дмитрий Степанович — один из первых военных радистов. Об его участии в открытии возможности приема на слух и вообще начальных работах по радиотелеграфии Попов писал: «С этого времени (1898 год. — M. P.) во всех моих работах по телеграфированию принимал участие и оказывал мне всякое содействие, предоставляя в мое распоряжение помещения телеграфа на фортах и личный состав телеграфистов этих станций, заведывающий Кронштадтским крепостным военным телеграфом капитан Троицкий, лично участвовавший почти во всех опытах, и как специалист хорошо ознакомился с делом. Весной 1899 г., работая вместе с ассистентом Минного офицерского класса П. Н. Рыбкиным, во время одного испытания приборов между фортом Константин и фортом Милютин, сделали первый опыт применения телефона к приему депеш беспроволочного телеграфа. Совместно с нами работа капитана Троицкого продолжалась в течение всего лета, в особенности по разработке телефонного приемника. В августе во время опытов на Черном море мы могли воспользоваться услугами двух нижних чинов — телеграфистов Кронштадтской крепости, весьма опытных и хорошо ознакомившихся с новыми приборами. Осенью 1899 г. мы продолжали опыты между Кронштадтским морским телеграфом и Ораниенбаумским берегом, где капитаном Троицким при помощи его команды была установлена небольшая мачта возле станции Военного телеграфа, и опять мы пользовались личным составом этой станции» (Изобретение радио А. С. Поповым… С. 211).

вернуться

621

Рыбкин П. Н. Десять лет с изобретателем радио… С. 41–42.

вернуться

622

См.: Рапорт капитана второго ранга Залевского главному инспектору минного отдела Остелецкому о подготовительных работах по оборудованию радиостанции на Гогланде // Александр Степанович Попов. Сборник документов… С. 151–152.

50
{"b":"197300","o":1}