Взгляды Лебедева, рассматривавшего свою научную деятельность как службу родине, необычайно ценившего коллективизм в научной работе, были взглядами и самого Столетова.

Лебедев становится соратником Столетова не толь ко по университету. Молодой друг ученого принимает деятельное участие и в Обществе любителей естествознания и в Политехническом музее.

В начале 1891 года Столетов радостно встречает вернувшегося в Московский университет Р. А. Колли. Вместе со своим старым другом Столетов строит планы будущей совместной работы, мечтает создать метеорологическую и магнитную обсерватории.

Но этим планам не было суждено осуществиться.

Вскоре после возвращения в университет, 2 августа 1891 года, Колли умер. Умер старый товарищ Столетова, с которым когда-то он начинал первые свои работы в Московском университете, создавал лабораторию.

Глубоко скорбит Столетов о друге. В некрологе, посвященном памяти Колли, Столетов рассказывает о больших заслугах покойного перед наукой, перец родиной. Глава русских физиков воздает почести умершему деятелю русской науки.

Произносит Столетов надгробное слово и над умершей в том же году Софьей Васильевной Ковалевской. Он говорит о величии научных побед, одержанных этой женщиной. Русское общество должно знать, каких людей оно теряет. Этих людей не оценило самодержавие, их третировала казенная наука, но Столетов высоко держит знамя науки передовой, деятелями которой были умершие товарищи.

Утраты русской науки — это его личные утраты. Его семья — это университет, это русские ученые. Русская наука! В ней была вся жизнь Столетова.

Деятельное участие принимает Столетов в работе VIII съезда русских естествоиспытателей и врачей, подготовкой которого руководил великий ученый — создатель науки о почве В. В. Докучаев.

Этот съезд был знаменательным событием в русской науке.

В России еще никогда не было научного съезда такого огромного масштаба. 2 224 делегата приняли участие в работе съезда.

Важным отличием VIII съезда от всех предыдущих съездов естествоиспытателей и врачей было то, что на нем были широко представлены так называемые «прикладные» науки. Докучаеву же удалось добиться того, что на съезде была создана агрономическая секция, блестящие работы ее привлекли всеобщее внимание.

Съезд явился подлинным смотром сил отечественной науки.

На съезде присутствовали и выступали с докладами лучшие представители русской науки — Д. И. Менделеев, А. Н. Бекетов, А. П. Карпинский, Н. В. Склифософский, П. А. Костычев, Н. Д. Зелинский, А. А. Иностранцев, Д. Н. Анучин, Н. Е. Жуковский.

Со страстной пропагандой эволюционной теории, с гневной критикой метафизического направления в русской Академии наук выступил на съезде Тимирязев.

3 января 1890 года на кафедру общего собрания VIII съезда поднялся Столетов прочитать свою лекцию «Эфир и электричество».

Образно и увлекательно, очень просто рассказывает Столетов слушателям о том, «как зреет один из самых величавых синтезов нового времени», о том, как приближается наука к разгадке тайны электричества. Он рисует перед участниками съезда новую величественную картину мира. И тепловые лучи, и лучи света, и лучи ультрафиолетовые, и видимый свет, и волны, порождаемые электрическими приборами, — все это ближайшие родственники, все это электромагнитные колебания, отличающиеся только длинами своих волн.

Мир наполнен электрическими волнами.

«Нет ли в спектре солнца лучей с большой длиной волны, вроде герцевских лучей? Весьма возможно, что есть, что солнце шлет к нам лучи, летящие далеко за пределами инфракрасного спектра, не производящие заметного нагревания, но способные действовать электромагнитно. Быть может, такими лучами придется объяснить несомненное магнитное действие солнца на землю», — говорил с гениальной прозорливостью Столетов. И в самом деле, сейчас открыто, что солнце излучает радиоволны.

Столетов рассказывает слушателям, как можно с помощью электрических приборов заставить колебаться «эфир», возбудить электромагнитные волны. Он рассказывает и о своих опытах, где один из представителей мира электромагнитных колебаний — свет — рождает электрический ток. Понятие «электромагнетизм» становится необычайно емким, вмещающим в себя множество разнообразных явлений. Возможно, и химические процессы имеют электрическую природу.

Вместе со Столетовым на съезд приехал и Иван Филиппович Усагин. Перед аудиторией, теперь уже состоящей не из студентов, а из ученых, он воспроизводит опыты Герца и Столетова.

Образно рисует Столетов непрерывный великий круговорот электромагнитной энергии.

«Лучом солнца, как источником тепла, мы можем вращать динамомашину переменного тока и током ее питать вольтову дугу, а это «электрическое солнце» в своих лучах обратно изольет часть энергии в мировое пространство. Все главные стадии этого цикла мы в праве обозначить как электромагнетизм, и все они совершаются по специальному типу света в широком смысле этого слова».

В своей лекции Столетов обрушивается на сторонников идеалистической теории «действия на расстоянии», утверждающих, что тела таинственным, необъяснимым образом могут действовать друг на друга, ничем не будучи связаны между собой. Столетов говорит, что всякое действие передается лишь посредством среды, окружающей тела. Он наглядно поясняет свою мысль:

«Легкое тело всплывает в воде, аэростат взлетает в воздухе. Значит ли это, что они отталкиваются землей? Нет, источник силы подъема — в окружающей среде: всякая часть воды или воздуха, будучи сдавлена, обладает некоторой энергией, и эта-то частичная энергия всей жидкой массы проявляется в стремлении вытолкнуть вверх погруженное тело».

Защитники теории действия на расстоянии ссылаются на то, что электрические и магнитные силы проявляются в безвоздушном пространстве, в пустоте. Но кто сказал, что существует пустота в полном смысле этого слова? — говорит Столетов. Нет и не может быть полной пустоты — все в мире заполнено материей. В соответствии с воззрениями многих передовых физиков того времени Столетов говорит, что все пространство наполнено особой материей — «эфиром». Теперь физика отвергла представление об эфире и пришла к понятию всепроникающего электромагнитного поля.

Лекция «Эфир и электричество» — одно из лучших произведений Столетова.

С огромным интересом выслушали ученые лекцию прославленного физика. Шумными рукоплесканиями огласился беломраморный зал Петербургского благородного собрания, когда Столетов кончил говорить.

После выступления Столетова на съезде слава о нем как о блестящем ораторе, замечательном популяризаторе науки еще шире пронеслась по всей России.

Постоянно борясь за приобщение русских людей к завоеваниям науки, Столетов в эти годы много сил отдает ее популяризации. Он часто выступает в аудитории Политехнического музея с рассказами о новостях науки.

Несколько вечеров Столетов тратит на то, чтобы ознакомить московскую публику с фонографом, этим удивительным аппаратом, умеющим воспроизводить, музыку и человеческий голос. Столетов подробно объясняет слушателям принципы устройства аппарата, демонстрирует действие единственного в те времена в Москве фонографа. «Успех вышел колоссальный — нечто небывалое, — радовался, как ребенок, Столетов, — представьте себе битком набитую аудиторию. Начинаю я — кратким объяснением (около получаса), с рисунками в приложении. Затем перед нами поочередно раздаются — соло на кларнете, декламация Южина, пение Nikita, английская сцена со свистом и хохотом, и пр. и пр. Затем начинаем творить новые фонограммы: певица поет романс, граф Толстой fils (студент) играет на балалайке, студенты поют «Вниз по матушке» и «Gaudeamus»; все это по очереди записываем и воспроизводим» (письмо В. А. Михельсону от 21 ноября 1890 года).

Интересы Столетова широки и многообразны. И, как всегда, в центре его внимания — электротехника.

«Заехав (не удержался таки!) на кратчайшее время во Франкфурт, чтобы взглянуть на электрическую выставку, — я колебался, продолжать движение на юг, или вернуться вспять, — пишет Столетов В. А. Михельсону (25 июля 1891 года). — Франкфуртская выставка недурна, но самое главное (передача работы на 180 км) еще не готово; испытания (экспертиза) начнутся в августе».