– Это так охуенно горячо, – прошептал я, держа ее за запястья, пока она дергала ими, пытаясь одолеть меня.
Я с легкостью перевернул нас, теперь лежа сверху на ее дергающемся теле и она рычала, притворяясь взбешенной, …и пока я держал ее руки над головой, я целовал ложбинку между ее грудями, там, где вырез футболки почти открывал ее обнаженные груди.
– Эдвард! – она продолжала попытки лягнуть меня, и это также пробуждало Франкенчлена. – Что ты делаешь?
– Завтракаю, – я пошевелил бровями и прикусил воротник ее футболки, оттягивая его вниз на дюйм, …это было все, что мне было нужно – теперь у меня был сосок.
– АХХХХХХХХ…, – Белла тут же обмякла, когда я лизнул и влажно пососал милый розовый бугорок.
– Ммммм… – я низко стонал, пока пробовал ее на вкус, покусывая сосок, и ее спина немного выгибалась. Я выпустил ее руки, …но она оставила их лежать на месте, …и я двинул свои пальцы под ее футболку, …проводя ими вверх-вниз по ее белой фарфоровой коже груди.
Белла снова негромко охнула, когда я снял с нее маленькие хлопковые шортики, не обнаружив под ними трусиков, …а лишь еще больше ее нежной, ароматной плоти.
– Ммм, да, …время завтракать… – прорычал я, смыкая губы и хорошенько вылизывая языком ее одинокий маленький клитор, ждущий между ног.
Я любил слушать крики Беллы и то, как она дышала, пока я поедал ее идеальную маленькую киску. Она была такой теплой и вкусной, что я сходил с ума от желания съесть ее. Я не мог дождаться, когда ее ноги дернутся и широко раздвинутся, пока я заставляю ее кончать снова и снова. Воскресенья – это, блять, идеальные дни! За исключением тех случаев, когда нужно идти на работу! Я ведь мог бы провести с ней вот так весь день, но нет! Я должен идти убирать навоз ебаных больных лошадей!
Не секрет, что я без особого вдохновения шел сегодня на работу. И Белла чуть не рассмеялась над моим выражением лица, когда я вышел из ванной, полностью вымытый и готовый к выходу.
– Посмотрите на эту недовольную гримасу! – она усмехнулась, пытаясь не рассмеяться, когда я прошел к кухонному столу и стащил ломтик тоста.
– Я не гримасничаю, – ровным тоном сказал я.
– Ну, не грусти так, – она обняла меня сзади, целуя в лопатку, – Держу пари, что сегодняшний день окажется не таким уж плохим, как ты думаешь.
– Я принимаю пари, – с горечью сказал я.
– Оууу, …ты слишком милый, чтобы так грустить, …давай, …подари мне свою милую маленькую улыбку… – Белла ворковала со мной как с двухлетним ребенком, сжимая мои щеки и сводя их вместе.
Она была такой забавной, что я невольно улыбнулся ей, … и она рассмеялась, целуя мой улыбающийся рот.
– Я люблю тебя, женщина, – я усмехнулся, снова целуя ее.
– Я люблю тебя, мужчина, – ответила она.
Я отправился на работу, негодуя из-за того, что вынужден покинуть свой идеальный маленький мир по имени Белла и из-за того, что не увижу Кэти до ужина. Я добрался туда и прошел на конюшню, надвигая свою черную шляпу на лоб, чтобы отгородиться от солнца.
– Боб? – позвал я, подходя к Йо-Йо и осматривая его первым.
– Ты в порядке, большой парень? – я посмотрел ему в глаза и затем проверил его зубы. Ни слизи, ни воды в глазах и в носу… хороший признак.
– Эй, Боб! – крикнул я снова через плечо, …и услышал, как кто-то выдохнул и сказал: «Шшш!».
Я застыл, и холодок от плохого предчувствия пополз вверх по моей спине, когда я услышал чьи-то твердые и медленные шаги и очень слабый звук… шепот?
Я двинулся вдоль линии стойл, где стояли все лошади, постоянно оглядываясь за спину, словно там мог кто-то прятаться. Все лошади выглядели хорошо. Они не были больны.
Я тихо снял вилы с крюка на стене и выставил их перед собой как оружие, готовый ударить, размышляя, кто прячется здесь, поджидая меня. Я представил себе Джеймса, …я представил Рейвен, …затем сэра Кевина, …и, Господи помоги, я даже представил себе поджидающую меня Викторию, …прячущуюся здесь, …и умирающую от желания увидеть мое лицо, когда она набросится на меня.
Я приблизился к двери за лошадиными стойлами, где хранилось сено и зерно, и прислушался, прислонившись к ней, не двигаясь ни на дюйм и даже не дыша.
Я услышал неразборчивый шепот, но не смог разобрать слов. Теперь я был уверен – там кто-то есть. Я приготовил вилы и медленно схватился за ручку двери, резко открыл ее и закричал, выставив вилы перед собой, готовый встать лицом к лицу с врагом, поджидающим меня внутри.
– РРРРРРР! – прорычал я и услышал:
– СЮРПРИЗ!
Я опустил вилы, сфокусировал зрение, …и увидел Боба, стоящего передо мной. Он совершенно без проблем выхватил у меня из рук вилы и воткнул их в землю рядом со своими ногами.
Белла бросилась мне на руки и расцеловала меня, смеясь, а Кэти бегала вокруг меня, дуя в бумажный рожок, и бумага в нем раскручивалась и скручивалась в такт с ее дыханием.
Я увидел Питера, на голове у которого была очень высокая шляпа с бирюзовыми полями в форме праздничного торта со слоями белого и розового цвета, который венчали зеленые, синие и красные свечи и войлочное пламя на верхушке каждой из них, желто-оранжевое. Буквы в «горошек» на вершине торта гласили: «С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!». Он улыбнулся мне и отошел, позволяя мне обнять своих девочек, и мне показалось, что я вижу в его глазах крошечные проблески грусти, словно он хотел бы оказаться на моем месте или, возможно, просто завидовал тому, что у меня есть мои девочки, а у него таких нет. Но помимо всего прочего, он улыбался мне. И это – одна из вещей, за что я люблю Питера. Он убирает свою собственную боль в сторону и разделяет с тобой радость. Давным-давно я поклялся, что сделаю то же самое для него.
– С днем рождения, малыш! – счастливо прощебетала Белла, снова целуя меня в губы. – Я не могу поверить, что ты совершенно забыл про свой собственный день рождения! Я чуть не проболталась сегодня утром, но мне не хотелось портить сюрприз!
– Ты чуть не устроила сюрприз, – я немного подразнил ее в ответ, – Я чуть не проткнул Боба вилами.
Я увидел Маркуса, стоящего рядом с Дженной, и она хлопала в ладоши, а Тао усмехался, глядя на меня, уже поедая шоколадный батончик, кажется «Милки вей».
Среди остальных я увидел Шэрон, Бена с Анджелой, стоящих сзади, а также других парней, которые работали здесь, и разнообразных знакомых, с которыми мы подружились в кафе-мороженом, во время домашних консультаций Беллы и в ресторане Джимми Чена. Мне действительно показалось, что здесь собрался, черт возьми, весь город!
– Куда вы убрали все зерно? – спросил я, когда все подошли пожелать мне всего наилучшего. Питер напялил мне на голову свою шляпу, а сам забрал мою, …и через несколько минут меня вывели на улицу за конюшню, где на открытой площадке ждало всевозможное праздничное угощение. Здесь были воздушные шары всевозможных цветов, аппарат для приготовления свежей сахарной ваты, автомат для приготовления «Слэрпи», возле которого в тот момент возился Питер (наверное, это был аппарат из его дома). За конюшней, на прекрасном июньском солнце, стояли, накрытые белыми скатертями, длинные столы, за которыми сидели люди и ели блюда из ресторана Джимми Чена, а также тонны другой еды, приготовленной и принесенной с собой всеми гостями. Пахло очень вкусно, и мой рот наполнился слюной от одних лишь ароматов. Слева я заметил парней, которые жарили на открытом огне стейки, хот доги и гамбургеры! Это было просто ПРЕКРАСНО!
Дети катались на пони, Бен с Анджелой принесли мороженое, и я застыл, когда увидел большой плакат, на котором было написано: «С 30-м днем рождения, ТОНИ!».
Это ТОЧНО были проделки Маркуса. И когда я осмотрелся по сторонам, увидел людей с большими значками, на которых красным была написана цифра «30», …а когда я присмотрелся, увидел, что на значках надпись: «ТОНИ СЕГОДНЯ 30 ЛЕТ!».
Ну ладно. Я надену костюм мистера Ти (афроамериканец, актер, колоритная фигура в шоу-бизнесе – прим.пер.) к Маркусу на свадьбу.
У пары девушек на головах были оленьи рога с большими цифрами «30» на каждом.
