Внезапно он взглянул на меня так, словно сказал слишком много, и затем прочистил горло, спросив:

– Так что теперь? Что мне с ним делать? Я не могу просто дать ему уйти сейчас, на дворе зима! Спроси у него, хочет ли он остаться со мной?

Я был удивлен таким внезапным поворотом событий, но я сделал то, о чем попросил меня Маркус, и спросил у Тао:

– Маркус хочет знать, хочешь ли ты остаться с ним. Ты ему нравишься. Он хочет, чтобы ты остался.

Тао улыбнулся, посмотрел на Маркуса и его глаза озарились счастьем.

Он повернулся ко мне и сказал:

– Мне тоже нравится Маркус. И я останусь с ним, …так долго, как смогу.

Я посмотрел на Маркуса и сказал:

– Он говорит, что ты тоже ему нравишься, и он останется с тобой. Он сказал, что останется так долго, как сможет, и я думаю, что это означает, что у него пока есть проблемы с доверием, что вполне естественно после того, через что он прошел. Ты должен быть осторожен с ним, Маркус. Не кричи на него и не бей, …ничего такого. Иначе он уйдет.

– Бить его? – прорычал мне Маркус, – С чего ты взял, что я собираюсь его бить? Черные люди всегда бьют детей, так, белый парень?

– НЕТ, НЕТ! – я бросил на него сердитый взгляд, – Ничего нельзя СДЕЛАТЬ с тем, что ты ЧЕРНЫЙ, ИИСУСЕ! Ты грозился ИЗБИТЬ МЕНЯ с того дня, как я пришел в твой ресторан!

– Это другое! – возразил Маркус, – Это ТЫ. Я не бью женщин и детей. Меня правильно воспитали.

– Окей, хорошо, – я долго смотрел на него, затем повернулся к Тао, который выглядел обеспокоенным с тех пор, как увидел, что Маркус кричит на меня.

Я сказал Тао:

– Он очень счастлив. Думаю, это отличная идея – что ты поживешь здесь. Думаю, Маркус очень одинок, несмотря на то, что он ведет себя так, словно ему никто не нужен, …думаю, ты ему нужен. Ему нужен вменяемый человек, чтобы присматривать за ним.

Тао улыбнулся и хихикнул, когда взглянул на Маркуса.

– Что это было? – Маркус указал на меня, – Что ты ему только что сказал? Он смеялся! Что ты сказал?

– Я сказал ему, что ты черный Папаша Вобакс (Папаша Вобакс – вымышленный персонаж, герой комиксов «Little Orphan Anny», белый и лысый – прим.пер.), – я закатил глаза, – Ничего! Я сказал, что ты счастлив, что он остается с тобой. Не стоит стрелять в единственного переводчика в этом городе!

Раздался негромкий стук в дверь, и Белла просунула голову внутрь.

Они с Кэти вошли и глаза Тао по-настоящему расширились и засияли!

– Эй, это же тот милашка из ресторана! – Белла улыбнулась ему и подошла ближе.

Тао шлепнул меня по руке и указал на Кэти, спрашивая меня по-японски:

– Кто это?

Я нахмурился и ответил:

– Это МОЯ дочь, Кэти. А что?

– Она очень милая, – теперь он разговорился, – В тот день она принесла мне поесть и пригласила меня в ресторан. Я видел, как все вы веселились в снегу, и пошел за ней.

Я вспомнил, что видел, как Кэти в тот день стояла у заднего входа в ресторан с пустой чашкой в руках. Тао был за дверью, мерз в снегу, а она ничего мне не сказала. Я разберусь с ней позже.

– Ты знаешь этого парня, Кэти? – спросил я строго.

– Да, это Тао, – она пожала плечами, затем помахала ему рукой, улыбаясь, и он улыбнулся ей, сжимая и разжимая свои пальцы в ответ.

– Откуда ты узнала его имя? – спросил у нее Маркус.

– Я приложила руку к груди и сказала: «КЭТИ», …и тогда он приложил руку к своей груди и сказал: «ТАО», – ответила она, – Это не слишком трудно выяснить.

Я рассмеялся, видя, каким удрученным выглядит Маркус от того, что он за месяц не смог понять, как зовут мальчика, тогда как Кэти это удалось за десять минут.

Тао был веселым и милым маленьким мужчиной, и мне нравилось с ним говорить. Когда пришло время отправляться по домам, Маркус выглядел так, словно хотел, чтобы я отправился вместе с НИМИ, чтобы я мог продолжать переводить, но я пообещал, что продолжу, если он придет завтра, на Рождество, или в любой другой день, когда я ему понадоблюсь. Я даже записал ему несколько фраз, которые могли ему понадобиться в повседневной жизни с Тао, такие, как… «Пора одеваться», «Почисти зубы», «Пора есть». Их было недостаточно, но до тех пор, пока я не научу Маркуса говорить по-японски, этого должно было хватить.

– Тебе следует записать его в школу после рождественских каникул, – сказал я Маркусу, – Я не думаю, что здешние школы будут требовать от тебя заполнить кучу бумаг и пройти всю эту дурацкую процедуру установления опеки. Я выясню.

Маркус согласился с этим, зная, что школа – это очень важно, особенно для ребенка, который годами не посещал ее. Я хотел узнать подробнее историю Маркуса, но был Сочельник и у меня были кое-какие собственные большие планы, о которых следовало позаботиться. Позже, сказал я себе, я узнаю про Лиан и про то, что с ней случилось, и как Маркус попал сюда, открыл ресторан, если до этого он был солдатом и копом. И он жил в Нью-Йорке.

Я представил себе, как Маркус знакомится с Дональдом Даком, и чуть не намочил штаны от смеха, пока мы ехали домой. Бен с Анджелой ехали прямо за нами в своем грузовике. Они ночевали у нас, чтобы утром вместе отпраздновать наступление Рождества.

Затем я позвонил Маркусу по мобильному и спросил:

– У тебя найдется парочка подарков для Тао на завтрашнее утро, да?

– Да, если ТЕБЕ, блять есть до этого хоть какое-то дело! – рявкнул он в ответ.

– Вау, – я улыбнулся шире, – Ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО милый парень!

Я нажал «отбой» прежде, чем у него появилась возможность сказать мне хоть какое-нибудь ругательство.

BPOV

Даже раньше, чем встало солнце, все мы были разбужены криками нашего «ребенка»:

– РОЖДЕСТВО! РОЖДЕСТВО!

– Мы знаем, Эдвард, прекрати кричать! – прохныкала я, чувствуя, как раскачивается кровать, пока он прыгал на ней, пытаясь меня разбудить. И затем он повернул выключатель и зажег свет над головой!

– Я ОСЛЕПЛА! – запричитала я, прикрывая глаза, в которых плясали голубые точки.

Он спрыгнул с кровати, рассмеявшись, и побежал в комнату Кэти, …чтобы теперь проделать это же с НЕЙ, …и понадеялась, что она даст ему за это прямо по яйцам.

– Просыпайтесь! – кричал он, – ПРОСЫПАЙСЯ, БЕН! ДАВАЙ! Я всю свою жизнь ждал этого Рождества! САНТА ПРИШЕЛ! САНТА ПРИШЕЛ!

Все мы выползли из кроватей, щурясь и потирая глаза, когда рождественская елка, вся увешанная цветными огоньками, словно по волшебству засверкала, озаряя их светом гору подарков, лежащих под ней.

Бен прошаркал по комнате и плюхнулся на диван, сверля Эдварда недобрым взглядом, и заявил:

– Я тебя ненавижу.

Анджела довольно улыбалась, когда вошла и села, глядя только на Кэти, которая сидела на полу, совершенно возбужденная. Я тоже сидела на полу рядом с обоими детьми, готовыми к раздаче подарков.

– Успокойся, РЭНДИ, – я положила руку Эдварду на спину, – Веди себя хорошо.

Мы позволили Кэти открыть подарки первой, не желая пропустить ни секунды этого шоу. Она получила в подарок ай-под, мобильный телефон, …много разных кукол Барби, другие игрушки, которые просила, …несколько милых предметов одежды от Бена и Анджелы, …ух ты… облегающие джинсы! Когда Эдвард попытался спросить у них про джинсы, я вручила ему один из его подарков, и он с легкостью забыл о том, что хотел спросить.

Эдвард разорвал обертку на подарке квадратной формы и уставился на картину, которую я сделала для него. Это был портрет Эдварда и Дэнсер, которые стояли, прислонившись друг к другу лбами. Глаза Эдварда на картине были закрыты, он улыбался и держал морду Дэнсер в руках.

Эдвард просто смотрел на нее, будучи не в состоянии говорить,… он просто дышал, …и выглядел совершенно ошарашенным.

Я наклонилась к нему и сказала:

– Я заплатила своей подруге из колледжа, чтобы она нарисовала ее. Она учится на факультете живописи. Линн, моя подруга, помнишь? Ей нужно было немного понаблюдать за тобой, чтобы уловить черты твоего лица, так что прости, если ты чувствовал себя неловко рядом с ней. Она больше не будет пялиться на тебя, она обещала. Я думаю, что она проделала невероятную работу, вы с Дэнсер очень похожи на самих себя, – я погладила его волосы на затылке, а затем спросила, – Тебе нравится?