Через секунду вернулась Анджела и спросила у Маркуса:

– Простите, мистер Чен, …но ничего, если я выброшу те овощи в ведро у духовки? Кажется, они протухли.

– Какие овощи? – Маркус нахмурился, а затем побежал обратно на кухню, – И нет, ничего не выбрасывайте! Я покажу, где Вы можете готовить, окей?

Я последовала за ними в кухню со своей собственной индейкой и едой, чтобы не остаться не у дел. Мы с Анджелой готовили каждая свою индейку, …это был эдакий компромисс, …и все остались довольны. В этом году это было для нас подходящим решением.

Coloring outside the lines. Глава 32 (часть 2)

От riddle: Все ждут ржачного Дня Благодарения от этих веселых «клоунов», мне жаль вас разочаровывать, что ж… читайте…

Глава 32. День Благодарения с разрушителем.

Часть 2.

EPOV

Первая фаза моего плана закончилась успехом: мы были в ресторане Джимми Чена. Хорошо.

Мне нужно купить Кэти какой-нибудь прекрасный подарок за ее роль в представлении. Она была превосходна. Естественна. В один прекрасный день она будет править миром, вот увидите.

Пока девочки захватили кухню Маркуса, я сидел рядом с Беном и смотрел по телевизору трансляцию парада в честь Дня Благодарения универмага Мейси (Macy’s Thanksgiving Day Parade – парад, устраиваемый универмагом Macy’s с 1924 года в некоторых крупных городах США – прим.пер.). Трансляция уже почти закончилась, но мне просто нравилось, что я могу снова увидеть Нью-Йорк, даже если он лишь на заднем фоне. Я почти вздохнул, глядя на высокие здания, серое, затянутое облаками небо,… улицы, полные магазинов, …полузамерзших детей на плечах у их отцов, улыбающихся при виде платформ, мимо которых они проходили.

Господи, я скучаю по Нью-Йорку.

Я знаю, что он не производит слишком большого впечатления – когда смотришь на него по телевизору, но Нью-Йорк на Рождество – это нечто. Все деревья в гирляндах с белыми фонариками и даже самые плохонькие деревья в городе, кажется, принарядились к празднику. Огромное количество рождественских узоров повсюду, трубят, глядя в небеса золотые ангелы, елка у Рокфеллер-центра (главная ель Нью-Йорка – прим.пер.), каток прямо под ней, … когда все у нас еще было прекрасно, мы с Таней обычно любили смотреть на проплывающие мимо улицы, …прижавшись друг к другу под одеялом, пока ехали в красивом такси, попивая горячий шоколад.

Смотрели «Эта прекрасная жизнь» или «Гринч – похититель Рождества» в Радио Сити Мьюзик Холле, …или «Щелкунчика» в Линкольн-центре, …прогуливаясь по 57-ой улице, разглядывая витрины всех магазинов, …и это были не просто витрины, это были ПРОИЗВЕДЕНИЯ ИСКУССТВА, и каждая следующая лучше предыдущей.

И каждый год в сочельник я ходил в кафедральный собор Святого Патрика, …вне зависимости от того, каково было мое отношение к Богу в этот момент, …и я вставал на колени и долго молился за Кэти. Чтобы с ней все было хорошо, потом – чтобы ее операции прошли успешно, чтобы она больше не испытывала боли,… чтобы у нее снова все было хорошо в следующем году без меня,…чтобы она не забыла меня, …или, не дай Бог, не прекратила меня любить. Я плакал каждый раз, когда стоял на коленях, скучая по ней так сильно, что почти не мог дышать.

«FAO Schwartz» (крупнейший магазин игрушек в Нью-Йорке – прим.пер.) был вторым местом, где я проводил много времени. Я всегда делал там покупки и посылал Кэти подарки, …не только на праздники и дни рождения, но и в течение всего года. После операции каждый день по утрам ее ждал от меня подарок, …и в дни реабилитации, когда ей могло понадобиться хорошее настроение. Это были горько-сладкие дни – когда я ходил в магазин игрушек в рождественские праздники. Думаю, я был единственным родителем, который по-настоящему плакал, пока делал покупки в этом магазине. Я бы купил ей все, о чем бы она ни попросила, …осознавая, что я не могу посмотреть на ее личико в тот момент, когда она открывает подарок, …и не могу наблюдать, как она играет. И в такие моменты я совершенно распускал сопли. Однажды Эмметт даже вышел из магазина, потому что я крепко обнял его.

Однажды я был там, кажется, тридцатого ноября, и, когда завернул в очередной проход между рядами, увидел там Викторию. Я чуть не выронил то, что держал в руках, и она ухмыльнулась. Она знала, что делаю покупки в этом магазине и никогда не запрещала мне этого,… это мое дело, как всегда она говорила. На секунду я испугался, что сейчас она запретит мне ходить сюда по какой-нибудь дурацкой выдуманной причине, но она этого не сделала. У нее был для меня сюрприз.

Тогда Кэти было около пяти лет, и я очень гордился ее успехами в детском саду, куда она ходила первый год. Она получала сплошные «пятерки» и Бен даже прислал мне копию ее листка успеваемости. Так что в этом году я покупал ей все, сколько бы это ни стоило.

Виктория улыбнулась мне и спросила:

– Это для тебя… или для малышки?

У меня в руках было много розовых коробочек с надписью «Барби» по всей их поверхности… это была мебель для кукольного «дома мечты», которая была отложена для меня. И еще несколько кукол.

Она всегда называла Кэти малышкой. Я ненавидел это. Не знаю, почему, …просто она так произносила это слово, …словно это было нечто оскорбительное.

– Моей дочери пять лет, – сказал я просто и слегка усмехнулся, – И да, это для нее. Игрушки для меня чуть дальше – в отделе для мальчиков.

Она рассмеялась и взъерошила мои волосы пальцами, …мои руки были заняты, поэтому я не мог остановить ее. Я не смог бы остановить ее, даже если бы мои руки не были заняты, …но я отступил…

– Такой милый…, – сказала она мне, когда я улыбнулся ей, на секунду надевая счастливую маску.

– Спасибо, – ответил я. На людях мне было необязательно называть ее Госпожой, я просто должен был вести себя уважительно и слушаться ее.

– У меня для тебя небольшой сюрприз, – призналась она, пока шла рядом со мной, а я рассматривал игрушки в следующем ряду.

– Дай угадаю…, – подразнил я слегка, – Планы на Рождество для нас.

Каждое Рождество было одно и то же. Вечеринки с большим скоплением народа, …море алкоголя, …я, обнаженный и связанный, игрушка в темнице каждой Госпожи, и каждый год был более изнурительным, чем предыдущий.

В прошлом году я был их живой рождественской елкой, и они украсили мое тело, вставив мне в рот елочную звезду, и я должен был откинуть голову назад и держать ее, не давая ей упасть; они повесили мне на соски и на член тяжелые металлические гирьки, которые раскрасили красной и зеленой краской, …затем они повесили на меня электрическую гирлянду, …и долго забавлялись, покалывая меня специальным жалом, которое при контакте с человеческим телом причиняло несильную зудящую боль. Они даже расставили рельсы игрушечной железной дороги вокруг меня, стоящего на коленях и держали меня в такой позе в углу часами, пока пили и наслаждались вечеринкой.

Я был предметом, ничем не лучше настоящей елки, который мог улыбаться время от времени, когда разговор стихал, …нечто, поставленное и позабытое, яркая вещица на заднем фоне, …и я был рад быть предметом, …это было лучше, чем когда они вдруг вспоминали обо мне, …и желали играть со мной в кое-какие игры.

Но сейчас Виктория приготовила для меня большой сюрприз. Я сомневался, что вообще буду удивлен, но я продолжал играть.

– Да, я планирую кое-что другое в этом году, – Виктория выглядела так, словно готова взорваться, – Раз ты так хорошо вел себя в этом году, Санта сказал мне, что у него есть отличная идея!

– Дом Рейвен? – предположил я, и в моем голосе не слышалось большого энтузиазма.

– Неа.

– Твой дом? – снова предположил я, совершенно не желая играть в эту игру.

– Это… дом твоей малышки! – сказала она, и я застыл на месте посреди прохода.

Я взглянул на нее и на секунду потерял дар речи. Тогда до меня дошло, что она пошутила. Я был очень зол на нее.

– Это не смешно, Виктория, – сказал я глубоким, ровным голосом, отворачиваясь от нее и продолжая выбирать игрушки.