– Все нормально, – сказала на это Кэти, – Я могу просто поужинать каким-нибудь сладким пирогом. Невеликое дело.

Сработало. Глаза Анджелы наполнились слезами и она сказала:

– Нет, малышка, у тебя сегодня будет горячий и вкусный ужин. Это особый день для всех для нас.

Затем она улыбнулась Эдварду и, молча, дотронулась до его лица, показывая тем самым, что она понимает, что это особый праздник. Эдвард закрыл глаза и склонился к ее руке, …а затем она сказала:

– Соберите все, что хотите взять с собой. Мы едем в китайский ресторан.

– УРА! – Эдвард первым радостно закричал и обнял Анджелу, – Ты не пожалеешь, мам, …это будет великий день, я обещаю. Никаких китайских драконов или чего-то подобного.

– Это уже великий день, Эдвард, – она вытерла глаза, – Ты здесь. Это все, чего мы хотели последние шесть Дней Благодарения. Не волнуйся, я не собираюсь жаловаться.

– Я люблю тебя, мам, – он обнял ее даже крепче, – Спасибо.

– Ах, …ты пытаешься переломать все кости старушке? – она уже жаловалась. – Ослабь хватку, мальчик, …дай моей крови течь по венам…

Он выпустил ее и заржал, сказав:

– Извини.

Затем Анджела взяла на себя сборы и раздала всем задания. Бен должен был надеть цепи на колеса машины на улице. Эдварду же было поручено собрать Кэти все, что ей понадобится.

– Повеселись там, на улице, Бен, – подразнил Эдвард, когда направился с Кэти в ее комнату.

– ЭЙ! – крикнул Бен, – Почему это не ОН ДОЛЖЕН ИДТИ НА УЛИЦУ?

– Он занят более важным делом, так что заткнись и проваливай! – Анджела бросила Бену пальто, – Прекрати ворчать и просто сделай хоть что-нибудь полезное!

– ЭЙ, БЕН! – Эдвард просто не мог не бросить в адрес Бена последнюю колкость, – Ты не мог бы слепить для меня снежного ангела, пока будешь на улице?

– Я из ТЕБЯ сделаю снежного ангела! – он бросился к Эдварду, но Анджела снова спасла его, вставая у Бена на пути и указывая ему пальцем на дверь.

Эдвард показал Бену язык, пока Анджела стояла к нему спиной и Бен лишь проворчал:

– Ладно, Эдвард, …погоди. Месть – это блюдо, которое лучше подавать холодным.

– Не забудь свою шапку, Бен, – Эдвард улыбнулся ему в ответ, – И шарф, …на улице кажется ОООЧЕНЬ холодно. И не забудь свои галоши.

Даже я вынуждена была рассмеяться над этим. Бен всегда называл свои ботинки галошами. Эдвард порой такой злой, но его невозможно не любить.

Мы загрузили грузовик Бена и даже взяли с собой телевизор! Бен отказался ехать без него! Он вел грузовик медленно и ровно, но у нас все равно не заняло много времени, чтобы добраться до ресторана Джимми Чена. Мы услышали, что в следующие пару часов снегопад усилится, и Кэти не уходила из дома, пока мы не позвонили доктору Питеру и не сказали ему об изменении планов. Ему это тоже подходило, потому что он жил ближе к ресторану Джимми, чем к нашему дому.

Когда мы остановились у ресторана и увидели, что это единственное место во всем городе, где есть свет и горит неоновая вывеска, я понял, что случится настоящее чудо, если Маркус вообще пустит нас всех к себе. Но вывеска гласила, что ресторан открыт. На парковке не было ни одной машины, …и весь город действительно казался вымершим.

Ни одного свидетеля.

Эдварду хватило ума, чтобы вести Кэти за руку. Я чувствовала себя откровенно плохо, стоя у двери Маркуса с руками, занятыми коробками с едой и Беном, стоящим позади всех с телевизором в руках.

Серебряный колокольчик, который Эдвард принес ему в тот день, все еще стоял на стойке для хостесс и Эдвард позвонил в него даже раньше, чем я успела войти в дверь.

Кэти хихикнула, и тогда Эдвард приподнял ее немного, чтобы она тоже смогла позвонить в колокольчик. Каков отец – такая и дочь, …мило.

– Кулдык! Кулдык! Кулдык! – Кэти изобразила звук, издаваемые индейкой, и Маркус выглянул из окна кухни, где он находился.

– Вот ОНА! – Эдвард указал на Кэти, – Самая большая в мире ИНДЕЙКА!

Она издала утробный смех, когда Маркус медленно вышел к нам.

– Лучше, чтобы у тебя, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, была хорошая причина для ЭТОГО, белый парень! – сказал он, пока действительно не повышая голоса.

– ТЕБЕ тоже счастливого Дня Благодарения! – сказал Эдвард с полным восторгом в голосе и крепко обнял Маркуса, …и тот почти немедленно оттолкнул его.

– Счастливого Дня Благодарения, мистер Эванс, – мило и вежливо сказала Кэти, и это заставило даже Маркуса немного улыбнуться.

– Счастливого Дня Благодарения, Кэти, – он усмехнулся ей, – Тебе следует научить своего папу делать так время от времени.

– Как же я пыталась! – сейчас Кэти говорила, словно тридцатипятилетняя мама.

– Маркус, – сейчас Эдвард был серьезен, – У нас электричество отключилось с час назад, …и я знаю, что прошу о многом, и я никогда не попрошу тебя об этом снова, но… можно нам поторчать здесь сегодня, …и не мог бы ты позволить девочкам приготовить своих индеек у тебя на кухне?

Маркус уставился на Эдварда так, словно тот попросил у него разрешения насрать на стол.

– Что-нибудь еще? – спросил он, – Ты уверен, что не хочешь здесь переночевать?

– О, да, – Эдвард посмотрел на меня, а затем на Маркуса, – Нам может понадобиться и это тоже. Если снега навалит столько, сколько обещают, …милое приглашение, …спасибо, чувак.

– Приглашение? – огрызнулся он в ответ, – Посмотри это слово в словаре, КЛЭЙ!

Эдвард поманил Кэти к себе и она подошла, …и он поднял ее на руки, чтобы ее лицо оказалось прямо рядом с его.

– Ладно, я знаю, что нас не приглашали, так что мы пойдем, – Эдвард вздохнул, – Я лишь надеюсь, что мы без происшествий доберемся до дома по этим дорогам… со стариком за рулем…

– ЭЙ! – крикнул Бен сзади, – Я НЕ старик! Я вожу так же хорошо, как и всегда!

Эдвард проигнорировал его слова и продолжил:

– И я полагаю, что если мы доберемся до дома живыми, значит, мы всегда сможем придумать, как разогреть какие-нибудь замороженные куриные наггетсы или еще что-нибудь, …даже несмотря на то, что у нас нет ни микроволновки ни духовки, …может быть, я буду поджигать спички и на них готовить…

Маркус продолжал сверлить Эдварда взглядом.

– Но я не люблю куриные наггетсы, папа, – сказала Кэти глупым грустным голоском.

– Прости, Кэти, но это лучшее, что я могу сделать, …есть люди, у которых есть гораздо меньше того, что есть у нас, …нам следует быть очень благодарными за все, что мы имеем, …мы все еще есть друг у друга, – Эдвард вздохнул, – Прости, что мы побеспокоили тебя, Маркус… счастливого тебе Дня Благодарения. Честное слово – ты настоящий друг. Пока.

Эдвард сказал это без какой бы то ни было доли сарказма. Черт, а он хорош. И Кэти тоже действительно хороша. Команда, против которой сопротивление бесполезно. И нужно было быть Чарльзом Мэнсоном (маньяк-убийца, прославившийся непревзойденной жестокостью к своим жертвам – прим.пер.), чтобы выгнать нас после этого маленького представления.

Мы развернулись и направились к двери, даже, несмотря на то, что Бен даже не пошевелился. Он все еще держал в руках телевизор с каменным выражением лица и написанным на нем нежеланием уходить.

– Блять, вернись сюда, ты, заноза в заднице, – сказал Маркус почти теплым тоном, …за исключением того, что он ругнулся.

– Следи за языком! – Эдвард закрыл Кэти уши, когда Анджела вошла, ища глазами кухню.

– Я уже слышала мат и раньше, папа! – Кэти закатила глаза, высвобождаясь из рук Эдварда.

– Где? – начал допрос Эдвард.

– Спасибо, мистер Чен, – мило сказала Анджела, не осознавая, что называет его чужим именем, и Эдвард попытался сдержать смех, …но потерпел поражение и громко расхохотался.

– Да, спасибо, Джим, – пробурчал Бен, проходя вглубь ресторана и ища глазами место, где можно было включить телевизор в розетку.

– Что за ЧЕРТ? Ты что – ОБНАГЛЕЛ? – сказал Маркус, наблюдая за тем, как телевизор пронесли мимо него и Бен двигает стол к розетке, чтобы включить его.

– Он старый, телевизор – это его женщина, что тут еще скажешь? – Эдвард пожал плечами, – Мы могли бы позже посмотреть игру.