Обращение к KRYork: Оо, блин! Я хотела бы обдумать эту мысль о местонахождении автомата для изготовления «Слэрпи». ОУУУ! Я могу позаимствовать эту идею, и позднее Питер подразнит Эдварда. LOL! Спасибо!
И да, Эдвард здесь не такой, каким он был в КЛ. В той части истории он делал свою работу и был «хорошим маленьким рабом/танцором/артистом». Позднее, когда он почувствовал покой рядом с Беллой, вспомните – он вел себя как ребенок и дурачился время от времени… (в то утро с банным халатом с медвежонком, мультики про Губку Боба, спасение Беллы из запертой ванной), …а когда он был пойман в ловушку, вел себя определенным образом. Он был опечален, и у него не было надежды. Тогда он был более серьезен. Он скучал по дочери. Он думал, что никогда не увидит ее снова. Затем он влюбился в Беллу и думал, что ему придется попрощаться по прошествии тех двух недель, и это тоже было очень тяжело для него.
Затем, когда Белла заняла прочное место в его жизни и, в конечном счете, его личина фальшивого «любовника» стала понемногу слабеть, он стал больше походить на обычного бойфренда. Ему это нравилось. И теперь, когда он полностью свободен и вернул Кэти, ходит к психотерапевту, и Белла тоже с ним, …ДА – он другой – он СЧАСТЛИВ! Порой так сильно, что ведет себя как ребенок.
Не забывайте, что у него особо никогда не было возможности быть счастливым и беспечным ребенком, пока он рос в школах-пансионатах и пока его воспитывали слуги родителей. Поэтому он любит играть, и сейчас, впервые за шесть лет, он может! И ему хочется наверстать упущенное время с Кэти, которая порой ведет себя как более взрослая девочка из-за всего, через что она прошла. Эдвард добр с Кэти, он дает ей быть маленьким ребенком и смеяться. Она нуждается в этом.
Я знаю, что порой мой Эдвард может раздражать, но я думаю, что он восхитителен, пока ведет себя так. Это лишь демонстрирует то, что он на седьмом небе от счастья, …в противовес тем ужасам, которые он пережил. Ему станет лучше со временем, от терапии.
Я очень по всем вам соскучилась и теперь в эти выходные я писала историю, так что… я рада вернуться. Спасибо за ожидание!
Люблю вас, ребят, Winnd*
BPOV
Я проревела все глаза, пока Эдвард рассказывал мне историю Питера и его жены, Эммы. Я не могла говорить следующие несколько минут, и Эдвард обнял меня, поглаживая по волосам.
– Я знаю, – он поцеловал меня в лоб, вытирая мне слезы своими нежными пальцами, и его головокружительный взгляд прожег мне душу, пока он долго и пристально смотрел на меня, …словно этим взглядом он мог излечить меня изнутри, просто заглядывая достаточно глубоко. И его глаза сделали это.
– Порой это ебанутый мир… – сказал Эдвард тихо и задумчиво, – Я не могу поверить, что это тот же мир, который дал мне величайшую печаль и страхи в моей жизни…
Он погладил меня по щеке и поднял мой подбородок так, чтобы мои глаза смотрели в его, …и он закончил:
– В то же время дал мне ТЕБЯ… и Кэти, …те две недели, которые мы провели вместе, …и каждый день с тех пор, …я часто задаюсь вопросом – существует ли Бог, …и если да, то почему Он так злится на меня порой, …а затем столь щедро одаривает,…и Он напоминает мне Викторию. Я никогда не знаю, чего ждать – пощечины или поцелуя.
Я шмыгнула носом и опустила глаза, качая головой, а затем сказала:
– Но… Питера… не только избили до полусмерти, …он вынужден был смотреть на то, …что они делали с его женой, …и он был так близко, но не мог прикоснуться к ней…
Эдвард сильно вздрогнул и когда он закрыл глаза, на них выступили слезы, крупные и блестящие.
– Я все время жаловался на то, что люди сделали мне…, – голос Эдварда надломился и треснул, – Но если бы я был вынужден просто лежать там и наблюдать, как КТО-ЛИБО причиняет такую боль тебе… или Кэти…
– Шшшшш… – я прижала его ближе к себе, целуя его закрытые глаза и чувствуя, как он дрожит, – Ничего подобного не случится. Мы в безопасности. И мы живем в самом скучном месте на планете, так что забудь об этом. Я здесь, …и я с тобой. Ничто и никто никогда не будет достаточно силен, чтобы забрать меня у тебя. Не беспокойся об ЭТОМ.
И тогда Эдвард заговорил о Дне Благодарения.
– И нашей самой большой проблемой этого Дня Благодарения является вопрос о том, кто будет готовить ужин, – сказал он, заставляя меня почувствовать себя маленькой и незначительной, …и он был прав.
– Маркус одинок, Питер одинок… – размышлял он вслух, – У нас есть так много всего, за что стоит быть благодарными, в первый раз за шесть лет для меня, …я хочу сделать кое-что в этом году на День Благодарения.
– Что бы ты ни захотел, я буду согласна, Эдвард…, – я быстро и нежно поцеловала его в губы, и мне нравилось, что когда я целовала его, они напоминали мне тающее масло – мягкие, почти жидкие.
– Я сильно задолжала тебе с этим, – призналась я, – Я вела себя как дура, как эгоистичная задница последнюю пару недель. На самом деле дело не в ПИЩЕ… на День Благодарения, …а С КЕМ ты будешь ее есть.
– Точно, – он улыбнулся, и затем маленький озорной блик света появился в его темно-изумрудных глазах, …и я знала, что они планирует прямо сейчас. Порой, я клянусь, когда он делает такое лицо, я вижу в нем Люси Рикардо. У всех у нас настоящая проблема. Но я спокойно улыбнулась и ждала, пока он озвучит свои идеи.
Утро Дня Благодарения шло своим чередом, и даже погода благоприятствовала нам. Шел легкий снежок, …в прогнозе погоды обещали в дальнейшем усиление снегопада. Анджела с Беном остались вчера у нас на ночь, чтобы встать пораньше, и мы с ней смогли начать готовить индейку с самого утра. Было около девяти, когда телевизор, по которому транслировался парад в честь Дня Благодарения, погас. Все окна у нас были завешены шторами либо щитами от холодного воздуха, который, казалось, просачивается понизу, так что у нас в доме горел свет, …и сейчас мы оказались в темноте.
Первым, кого мы услышали, был Бен, …который сидел на диване с Кэти.
– ЭЙ! – выкрикнул он грубым тоном, словно выключение телевизора причиняло ему физическую боль, – ЭЛЕКТРИЧЕСТВО ВЫРУБИЛОСЬ!
– Правда что ли, Бен? – я хитро улыбнулась ему в темноте, – Ты уверен?
– Либо так, либо мы все одновременно ослепли! – Кэти хихикнула.
Я улыбнулась и тоже захихикала на это замечание, касаясь ее головы, когда она пришла с дивана в мои объятья, – Знаешь, ребенок, у тебя развивается ТАКОЕ ЖЕ чувство юмора, как у твоего отца.
– Прости, – сказала она ровным тоном.
– Да все нормально, мы все еще тебя любим, – я поиграла с ее волосами и огляделась, – Эдвард! Где ТЫ?
– Здесь, – отозвался он, направляясь к нам из другого конца дома, и сейчас входя в гостиную, – Я был в ванной.
– О, сейчас там неподходящее место, чтобы найти тебя в темноте! – сказала Кэти.
– Расскажи мне об этом, – ответил он, положив свою руку на мое предплечье и подходя ближе к тому месту, где все мы собрались, – Я рад, что знаю место, где ничего не видно, либо у меня были бы большие проблемы.
– ОУУУ, – прокомментировала Кэти.
Эдвард раздвинул шторы на паре окон в гостиной, так, чтобы в комнату проникал хоть какой-то свет, …и Кэти села за стол рисовать в своей тетради. Я была рада, что пока она не жалуется. Но главным нытиком сегодня был Бен.
– Итак, это означает, что мы сегодня без телевизора! – заявил он, по-прежнему нажимая на кнопки пульта от «мертвого» телевизора.
– Да, обычно отсутствие электричества означает именно это, Бен, – сказал Эдвард, усаживаясь на диван, – Щелкая пультом, этого не исправишь.
– Ну, а что будем делать с индейкой и всем остальным, что нам нужно приготовить? – спросила Анджела.
– Наверное, у Маркуса в ресторане есть электричество, – сказал Эдвард, – У него там действительно хорошая система, с запасным генератором. Нужно пойти к нему. Мы возьмем с собой всю еду и приготовим ее там.
Бену было все равно, куда идти, лишь бы там можно было посмотреть телевизор и перекусить. Анджела была вынуждена вступить со мной в беседу по этому поводу, …но, в конце концов, мы задействовали Кэти, чтобы уломать ее.
