Например, лежим мы с ним в темноте в постели, и я даже не прикасаюсь к нему, …и он начинает говорить утиным голосом:
– О ГОСПОДИ, ТАК ПРИЯТНО! О, ДА, …о, …о, помедленнее, …О, ДА! О, ДА! Кто твой ПАПОЧКА? Кто твой ПАПОЧКА? О ГОСПОДИ! О, да, поиграй с моими ЯЙЦАМИ, …поиграй с моими ЯЙЦАМИ! О, это ТААААК ПРИЯТНО! Да, просто покатай их… руками! ООООО, БОЖЕ, …Я ЛЮБЛЮ, когда ты… о, подожди, о, …помедленнее, помедленнее, …ААААААХХХХ!
И затем он издает этот ужасный протяжный вопль голосом Дональда Дака, …словно кончает, …а затем тяжело вздыхает несколько раз и добавляет: «Не двигайся, Белла. Я сейчас принесу тебе полотенце».
Я знала, что Кэти не слышала его слов из-за того, что я очень громко смеялась, до слез.
– Не делай этого, Эдвард, – предупредила я его, бросая на него взгляд.
– Чего? – он улыбнулся, выглядя при этом, на мой взгляд, чересчур невинно, и сказал, – Я сейчас серьезно спрашиваю, …больше никаких утиных шуток, клянусь.
Да, верно. Он такой лгун.
– Ну…, – я наклонилась ближе, наблюдая за ним, – Скорее всего, он расскажет тебе, как у нее дела в школе и какие у нее оценки. Потом он может рассказать тебе, что Кэти сейчас проходит, …и что она будет проходить к концу учебного года, …а затем, если есть что-то особенное, что касается Кэти, о чем он хотел бы сказать…
Я пристально смотрела на него, и он рассмеялся, спрашивая:
– Что?
– Ты знаешь, что, – я украдкой взглянула на него, – Ты просто не можешь дождаться, чтобы снова заговорить голосом Дональда Дака.
– Я не буду, – пообещал он с хитрой усмешкой на губах, – Я знаю, что тебе больно смеяться, и ты не можешь остановиться. Я не стану смущать тебя здесь. Я приберегу это для сегодняшней встречи с учителем.
– Лучше не делай этого! – сказала я, немного повышая голос, а затем вновь понижая его, – Тебе лучше вести себя хорошо, это же учитель Кэти! Тебе нужно вести себя по-взрослому на родительском собрании, так что никакого утиного голоса! Обещай мне.
Эдвард выглядел так, словно маленькому мальчику не купили игрушку. Он повесил голову и пробормотал:
– Я обещаю.
– Дай-ка мне посмотреть на твои руки, – я подняла бровь, и он ухмыльнулся мне, показывая руки, которые держал за спиной, …и пальцы на руках были скрещены.
– Прекрати! – я разжала его пальцы и взяла за руки, – Пообещай мне еще раз.
– Я обещаю, – он сделал разочарованное лицо.
В школе все было очень мило. Мы поискали и нашли стихотворение, которое написала Кэти, на стене, среди стихотворений остальных учеников, и рисунки, которые все они рисовали, …эти небольшие стенды, полные рисунков, были просто восхитительны! Когда вошел учитель, я начала нервничать. Эдвард просто умирал от желания сказать что-нибудь голосом Дональда Дака, и я не знала, сможет ли он сдержать свое обещание, если искушение будет слишком сильным.
Вошел симпатичный молодой человек. На вид ему было немного за двадцать, …у него были коротко стриженные темные волосы, милая улыбка, и на нем был свитер, жилет и серые слаксы. Если честно, он напомнил мне Джека из сериала «Уилл и Грейс» (один из героев названного сериала в исполнении Шона Хейса; кому интересно, как он выглядит смотрите здесь – прим.пер.), и он подпрыгивал во время ходьбы.
– Привет, вы, наверное, родители Кэти! – сказал он, – Я Дональд Дак.
И все было бы отлично,… но он, блять, сказал это утиным голосом!
Мы с Эдвардом переглянулись и взорвались от смеха раньше, чем смогли сдержаться, …и мистер Дак рассмеялся вместе с нами.
Я быстро почувствовала слезы на глазах и вытерла их, как делала всегда, когда этим голосом говорил Эдвард. Сейчас я чувствовала себя перед учителем полной дурой!
– Я всегда делаю это, когда впервые встречаюсь с людьми, это хороший способ «сломать лед»! – сказал он, пока я продолжала смеяться, …Эдвард прекратил, а вот я не могла.
– Детка, возьми себя в руки, – Эдвард сделал серьезное, взрослое лицо, и я не смогла упрекнуть его за это, – Это же родительское собрание.
Мне понадобилась еще пара секунд, …но, наконец, я справилась с собой.
– Я Энтони Мейсен, это – Мэри Браун, – он представил нас, – Я отец Кэти, а Мэри – моя невеста.
– О, мои поздравления! – он поклонился, и его глаза сверкнули, – Аааа,… ну разве это не прекрасно – настоящая любовь!
Эдвард взглянул на меня и встретился с моим взглядом. Этот парень был просто ВЫЛИТЫЙ Джек из «Уилла и Грейс»! Если этот парень женат, я съем новую шляпу Питера!
Я чуть не спросила его, существует ли миссис Дак, но я не могла заставить себя произнести это без смеха. Я мысленно представила себе Дейзи Дак, а затем вспомнила грязные словечки Эдварда утиным голосом, …и сделала все возможное, чтобы сохранить на лице серьезное выражение, пока учитель говорил.
Эдвард был просто идеальным родителем, он слушал и задавал вопросы. Боже, я НЕНАВИЖУ его!
Все, о чем я могла думать, так это о том, как Эдвард говорит утиным голосом: «Поиграй с моими яйцами, поиграй с моими яйцами…».
Я отвернулась, приложив руку ко рту, делая вид, что я вытираю губы или нечто подобное. Я мысленно искала что-нибудь, о чем можно подумать, чтобы избавиться от голоса Эдварда в голове, но НИЧЕГО не находила.
Сейчас я представляла себе Дональда, Дейзи и трех младших Даков – Хьюи, Дьюи и Луи, (Билли, Вилли и Дилли в русском варианте соответственно – прим.пер.), преследующих нас в парке. Мне нужно было выбираться отсюда.
– Ничего, если я схожу в дамскую комнату? – спросила я, – Простите.
Эдвард встал, когда я поднялась с места, и Дональд последовал его примеру. Он объяснил мне, где находится дамская комната, и я чуть не бегом направилась туда.
Когда я вернулась в кабинет, Эдвард выходил из него с листом успеваемости Кэти к руке.
Я с грустью посмотрела на него и извинилась:
– Мне так жаль, малыш. Мне просто необходимо было отлучиться, иначе я бы описалась!
– Я знаю, я заметил, – он ухмыльнулся мне, – Все нормально – все прошло хорошо. Мне понравилось… собрание.
– Так что он сказал? – спросила я, когда мы сели в машину и он завел ее.
– Думаю, я знаю, почему недавно Кэти была раздражена, – сказал он.
– Да, и почему?
– Дональд сказал…
Я снова начала смеяться.
– Белла…
– Прости, прости, продолжай, – я попыталась взять себя в руки.
– Он сказал, что они готовят пьесу и репетируют ее, – пояснил Эдвард, – Они покажут ее в январе. Во всяком случае, это пьеса по мотивам мультфильма «История игрушек-2». И он хотел, чтобы Кэти играла Джесси, рыжеволосую девочку-ковбойшу…
– Да, – я улыбнулась, – И Кэти бы классно подошла эта роль! У нее рыжие волосы, есть ковбойская шляпа и все остальное!
– Он сказал, что она лучше всех из класса подходит для этой роли, – в голосе Эдварда прозвучала гордость, – Но она не будет играть ее. Он сказал, что она отказалась. Она согласилась на маленькую роль куклы Барби с одной-единственной жалкой строчкой текста!
– Я не смотрела этот мультфильм, а ты? – спросила я его.
– Нет, – сказал он, – Я смотрел только первую «Историю игрушек»…
– Затем он сказал, что она так красиво поет эту песенку, думаю, одну из песен в пьесе…, – Эдвард пожал плечами, – Она поет ее идеально. Он сказал, она заставляет тебя ПОЧУВСТВОВАТЬ ее. Но она расплакалась, пока пела, а остальные девчонки рассмеялись над ней. Он сказал, они назвали ее «малышкой», и с тех пор так и зовут.
– О, черт, – я взглянула в окно, – Я ненавижу маленьких девчонок!
– ЭЙ! – Эдвард подумал, что я включаю Кэти в их число.
– Но не Кэти, МОНГО, (думаю, Белла называет Эдварда так, намекая на то, что он сделал поспешный вывод; термин «Монго» имеет кучу значений, но в частности Монго – это пряничный человечек из «Шрека», которого наш зритель знает как Пряню; так же Монго – детектив-криминалист, карлик, герой нескольких детективных романов Джорджа К. Чесбро – прим.пер.), а тех злых девчонок! – уточнила я, – Почему они так жестоки?
