Он рассмеялся и прочел:

– Если ты соврал мне про то, что у нее день рождения, я порву твою ебаную пасть, белый парень!

И ему пришлось перевернуть листок, чтобы прочитать сообщение целиком, потому что Маркусу не хватило места на одной стороне.

Мы рассмеялись, и я сказала:

– Он никогда не разочаровывает, да?

– Ага, – он улыбнулся, укладывая предсказание в контейнер, стоящий на земле, чтобы сохранить его, как он уже поступил с другими.

Позднее мы сыграли с ним в прятки и мне «пришлось» вылизывать Эдварда в течение получаса. Он просто наслаждался процессом и, думаю, после этого я несколько раз дала ему себя найти. Эдвард отлично умел прятаться, хотя, пару раз я пугалась, что потерялась,… и тогда Эдвард спрыгивал с какого-нибудь дерева или камня и обнимал меня до тех пор, пока я не успокаивалась. В те разы не считалось, что я его нашла.

Позднее он показал мне водяные пистолеты, которые ПРИВЕЗ с собой,… и мы наполнили их в озере, …и играли с ними словно два маленьких придурка. Большую часть дня мы были одеты,… раздеваясь только тогда, когда один из нас должен был обслужить другого за проигрыш очередного раунда нашей новой игры.

Сегодня он сделал мне еще один подарок: играть весь день напролет,… быть ребенком, …ну, …до тех пор, пока мне не приходилось в любом случае расплачиваться за проигрыш,… но это было хорошо и для меня,… мне нравилась та часть, в которой я играла взрослую роль.

– Может, теперь здесь будет наше особое место? – спросила я его позже, когда мы, отдыхая, лежали на краю утеса,…и теплое солнце с любовью гладило наши тела.

– Это и есть наше особое место, – согласился он, – Мы все время будем приезжать сюда. Только ты и я, …и та лошадь, на которой мы приедем.

– Договорились, – я закрыла глаза, и у меня появилось ощущение, что я смогу взлететь, если захочу, – Сегодня мы столько веселились,… я люблю быть с тобой ребенком.

Его рука нашла мою, он поднес ее к своим губам и поцеловал.

– Я тоже, – ответил он, – Меня всегда наказывали, когда я вел себя как маленький ребенок. Виктория ненавидела это. Повзрослей, орала она мне все время. И я всегда сдерживал себя,… и даже сейчас, ты думаешь, что я нервничаю, или даже боюсь вести себя так,… но почему-то рядом с тобой это не так. Я знаю, ты сказала, что я свободен,… и я знаю, что так и есть,… но я не всегда ЧУВСТВУЮ себя свободным,… но сейчас,… здесь, с тобой,… играя в эту игру, …я чувствую это.

Потом, когда, наконец, настало время собираться и уезжать, я увидела, что Эдвард царапает что-то на дереве рядом с тем, за которое был привязан Солнце Полуночи. Я улыбнулась, когда увидела слова: «Эдвард любит Беллу».

– Как это похоже на «Маленький домик в прериях», – подразнила я его, но на самом деле мне понравилось. Ни один мальчик не делал для меня раньше ничего подобного.

– Просто помечаю нашу территорию, – усмехнулся он, дунув на написанные слова так, что деревянная стружка разлетелась по воздуху.

Он в последний раз, прежде чем мы уехали, поцеловал меня… и от этого поцелуя у меня чуть не подогнулись колени, когда я прислонилась к словам, которые он нацарапал. Затем он взял меня на руки и закинул на спину лошади. Утром Эдвард напоил и накормил коня, так что, казалось, он снова готов идти,… возможно, он соскучился по дому.

Когда мы подъехали к нашему дому, то увидели развешанные перед домом розовые и белые воздушные шары,… и я заметила машину Бена на подъездной дорожке.

Эдвард зло пробормотал себе под нос:

– Чокнутый старый козел,… вечеринка-сюрприз предполагает сюрприз,… а он развешивает шарики снаружи и паркуется прямо на подъездной дорожке…

Я хихикнула и оглянулась на него, пока Эдвард вел коня на наш задний двор, сказав ему: – Тпру, мальчик, – добравшись до центра травянистой лужайки.

– Прости, Белла, – извинился он, – Я объяснял все это Бену, но он, очевидно, перетрудился, накладывая мороженое в своем кафе.

– Все в порядке, – я пожала плечами, – Не волнуйся об этом.

Он первым слез с лошади и затем научил меня, как правильно слезать с нее самостоятельно. Он по-прежнему выставил руки, чтобы поймать меня, но я приземлилась на ноги сама.

– Хорошая работа, – он одобрительно улыбнулся; сейчас шляпа была на его голове.

Он отвел лошадь к дереву и привязал там, как и раньше. Я последовала за ним, погладила нашего милого пожилого коня, и он негромко довольно захрапел. Он мне очень понравился.

– Он любит это, – сообщил Эдвард, улыбаясь нам почти с ревностью во взгляде.

– Оу, ты тоже хочешь? – спросила я, поглаживая его по лицу так же, как до этого гладила коня по морде.

Эдвард захрапел как лошадь, и я хихикнула, взяв его за руку, пока мы шли к двери, на мою … «сюрприз-вечеринку».

Внутри нас не ждала толпа народа, а лишь важные для нас люди. Бен, Анджела и Кэти хором крикнули:

– СЮРПРИЗ!

Бен даже дунул в маленькую красную трубу после того, как все замолчали.

– Сюрприз? – Эдвард хмуро взглянул на Бена, – С шариками, развешенными по двору и твоей машиной, припаркованной прямо перед домом?

Я немного покраснела и попыталась сделать вид, словно это не имеет для меня большого значения, но Бен вступил в спор.

– Не надо говорить этого МНЕ, – проворчал он, – Я не занимался декорациями!

– Тогда чем ты занимался? – спросил Эдвард, – Играл на трубе?

– Прекратите это, парни… дайте девушке войти и отпраздновать свой день рождения, – Анджела встала между ними и наступила тишина, а потом она обняла меня, – С днем рождения, милая.

– Спасибо, Анджела, – я улыбнулась.

– У Кэти тоже для тебя есть очень особенная открытка и подарок, – сказала мне Анджела. Эдвард взглянул на свою дочь напряженно и озабоченно, а Кэти испуганно взглянула на него в ответ.

– Давай, Кэйтлин, – сказала Анджела, присаживаясь на диван и подталкивая меня к ней, пока Эдвард с Беном стояли рядом, глядя на нас.

– Вот, – Кэти опустила глаза, протягивая мне конверт, усыпанный блестками, с моим именем, написанным на нем огромными буквами.

– С днем рождения, – сказала она затем, украдкой глядя на меня, пока я аккуратно пыталась вскрыть конверт, чтобы не повредить ее художества, добавляя:

– Так красиво,… я люблю красные блестки.

Кэти слабо улыбнулась, пока я вскрывала его; внутри оказался листок бумаги, сложенный пополам,… она сделала для меня открытку. На ней были нарисованы я, Кэти и Эдвард, убегающие от стаи уток, которые выглядели очень злыми с тяжелыми бровями и раскрытыми клювами.

Само собой, Эдвард был впереди, возглавляя побег, его рот был широко раскрыт, а его большие глаза с маленькими точками в центре, выглядели ужасно испуганными; его рыжие волосы неистово торчали во все стороны. «БЕГИТЕ, СПАСАЙТЕ СВОИ ШКУРЫ!», – было написано в маленьком шарике, который был нарисован у его большого круглого рта.

Я рассмеялась и показала это Эдварду, который уже стоял рядом, заглядывая в открытку, и на его лице тоже появилась улыбка.

– Это был лучший день, – прокомментировал он, когда я открыла открытку, читая текст про себя.

Открытка гласила:

Дорогая Белла,

Я очень извиняюсь за то, что сказала о твоей еде. Ты хорошо готовишь, и я прошу прощения за то, что была такой жестокой к тебе и использовала твою косметику. Я обещаю никогда так больше не делать.

Я рада, что ты живешь с нами, и мне нравится то, каким счастливым ты делаешь моего папу. Раньше он был все время грустным. А теперь нет, благодаря тебе. Ты была права, это НАШ дом, и я счастлива, что ты здесь. Пожалуйста, не уезжай.

Я надеюсь, ты больше не злишься. Я люблю тебя.

С днем рождения!

Люблю, Кэти XXX OOO

(крестики означают «целую», кружочки – «обнимаю» – прим.пер.).

Неужели каждый в этом семействе решил на этих выходных довести меня до слез? Без сомнения, у нее тот же дар к письму, как и у ее отца.

Взгляд Кэти был полон стыда,… и этим она тоже напомнила мне своего папу. Я просто обняла ее и погладила ее длинные шелковистые волосы. Она обняла меня в ответ и облегченно вздохнула. И я почувствовала, что руки Эдварда тоже гладят волосы его ребенка,… безмолвно говоря ей тем самым впервые за несколько дней, как сильно он любит ее и соскучился по ней.