Теперь он обвил ее вокруг моей шеи, застегивая ее и убирая мои волосы, пока пристально смотрел на меня,… и слезы из его глаз текли так же сильно, как и из моих.

– Но если бы ты никогда не воспользовалась шансом…, – он погладил меня по волосам, – И не поставила бы крест на всем, …не нарушила бы все правила, влюбившись в грязную шлюху вроде меня…

Я бросила на него злой взгляд, когда он произнес последние слова,… но он продолжил:

– Тогда у меня не было бы этой жизни,… не было бы шанса даже НАДЕЯТЬСЯ на что-то из того, что есть у меня сейчас, – закончил он мягко, – Я знаю, что нам еще долго путешествовать, прежде чем мы придем к этому,… но если вдруг тебе покажется, что мы все никак не сделаем это,… или то, что мы потерялись и этого никогда не будет,… я хочу, чтобы ты взглянула на это ожерелье… и знала,… что каждый сеанс, на который я иду,… каждое домашнее задание, что я делаю – это очередной шаг к тому месту, куда мы оба хотим попасть.

И даже если я веду себя порой как полный придурок и делаю ошибки,… я все равно хочу этого каждой клеточкой своего существа. Я люблю тебя, Белла. Я буду усердно трудиться, чтобы ты была счастлива каждый день,… и буду мужем, которого ты заслуживаешь. Я клянусь своей жизнью. Это мое тебе обещание,… моя клятва. И в мире, где большинство мужчин не держат данных ими обетов,… я сдержу. И это навсегда,… я хочу умереть в твоих руках,… и ни в чьих других.

Я снова была в его руках и плакала как идиотка, когда он настойчиво припал ко мне с «я-умру-если-не-поцелую-тебя» поцелуем, …думаю, я растворилась в небытии, пока его мягкие губы двигались поверх моих. И он начал сцеловывать слезы с моих глаз,… с моего лица…

– Без тебя я бы до сих пор был там,… прямо в эту секунду…, – сказал он голосом, полным эмоций, – Стоя на коленях у ног той суки,… позволяя своему ребенку, расти без меня,… не зная любви, такой, какая она есть…

Я заплакала сильнее, не в силах даже подумать об этом,… и поцеловала его, чтобы он прекратил говорить об этом.

– Никогда снова…, – выдохнула я, пока медленно целовала его лицо, – Тебя никогда снова не поймают в силки, я обещаю. Ты свободен. Ты мой. Не оглядывайся назад, пожалуйста,… не сегодня.

Часы Эдварда пикнули, и мы оба посмотрели на них. Полночь!

– С днем рождения, Белла, – он ласкал мое лицо так, словно пытался запомнить каждую черточку,… каждую маленькую деталь, – Мой доктор,… моя спасительница,… мой друг,… моя любовь,… моя ЖИЗНЬ.

– Мое сердце, – добавила я, глядя на него,… держа его лицо в руках,… целуя его еще крепче, чем до этого.

Он тут же потянул меня вниз, уложив на себя сверху,… не разрывая нашего французского поцелуя,… и это было ужасно ПРЕКРАСНО!

Я почувствовала, как его эрекция уткнулась мне в живот, и я улыбнулась, глядя на него сверху вниз, говоря ему тем самым: «Сейчас я тебя неистово оттрахаю».

– Время для подарка номер шесть? – спросил он, улыбаясь, убирая волосы с моего лица, чтобы лучше его видеть.

– Разве только ты хочешь подарить мне новый диван… или несколько новых табуреток? – усмехнулась я.

Он хихикнул:

– Нет,… прости. Это бы убило Солнце Полуночи.

– Хорошо, – я улыбнулась словно злая ведьма, заколдовывающая прекрасного принца, лежащего подо мной, – Потому что у меня есть все, что я хочу, прямо здесь… и я надеюсь, что Бог закроет глаза,… потому что я собираюсь сделать с тобой нечто непроизносимое…

– Оооо! – его глаза засветились возбуждением и желанием, – Белла!

– Это доктор Белла для ТЕБЯ, – я ухмыльнулась и опустила голову,… готовая вымотать этого мужчину так, что он больше не сможет ходить.

Coloring outside the lines. Глава 20 (часть 2)

Глава 20. Не злите фей, исполняющих желания!

Часть 2.

Солнце начало вставать вдалеке на небосклоне, еще не сияя во всю свою мощь. Мы с Эдвардом по-прежнему были голыми словно сойки, за исключением того, что на мне была его черная шляпа,… он сидел, обвив меня руками, а я прильнула к нему, сидя у него между ног, и мы с ним наблюдали за тем, как занимается заря.

Наконец, один из нас заговорил.

– Спасибо, Белла, – сказал он тихо, и его руки прижали меня немного крепче, пока он говорил это, – Это была одна из лучших ночей в моей жизни. Далеко не каждой девушке понравилось бы сидеть в лесу совершенно голой, поглощая едва теплую китайскую еду в свой день рождения.

– Ты шутишь? – я теснее прижалась к нему, по-прежнему глядя на то, как золотые полосы света прорезают темноту небосклона, – Это была лучшая ночь в МОЕЙ жизни. Определенно – это был мой лучший день рождения! И я решила, что занятия любовью на воздухе – это мой самый ЛЮБИМЫЙ способ.

– Девушка с записной книжкой…, – сказал он, целуя сзади мою голову, поглаживая ее, – В кого ты превратилась?

– Я стала лучше, – я оглянулась на него, чтобы увидеть, согласен ли он со мной.

И он уверенно кивнул головой и улыбнулся:

– Да, стала. Я до сих пор не могу поверить, что во всей этой неразберихе я, каким-то образом, сделал тебе что-то хорошее, вернув все, что ты дала мне.

– Ты себе не представляешь, – я ухмыльнулась, снова поворачиваясь к небу.

– Ну, теперь тебе двадцать один год, – заявил он, – И ты взрослая во всех смыслах этого слова. Мне ведь не придется вытаскивать тебя из баров, да?

Я рассмеялась, и он вместе со мной.

– Я уже была взрослой, когда мне было девять, – сказала я с горчинкой в голосе, пока пристально наблюдала за игрой света и тьмы на небесном холсте перед нами, – Я хочу быть молодой. Хочу ЧУВСТВОВАТЬ себя молодой,… прежде, чем я действительно СТАНУ старше,… ты даешь мне это, Эдвард. Впервые в жизни… я не ЧУВСТВУЮ себя так, словно мне двадцать один год. Я имею в виду,… когда пару недель назад я стреляла из водяного пистолета в «Пицца Хат», я делала это впервые в жизни, и мне очень понравилось.

– Так, тебе ПОНРАВИЛОСЬ, что я вел себя, как чокнутый ребенок, – заявил он, чуть ли не обвиняя меня в этом.

– Да, понравилось,…НЕКОТОРЫЕ МОМЕНТЫ, – я напряглась на последних словах.

– Расслабься, – он хихикнул, проводя пальцами вниз по моей руке.

– Хочешь поиграть в прятки? – спросил он, – Проигравший вылизывает победителя… полчаса… в любом месте, какое назовет победитель.

– Оооо, – я улыбнулась, – ЗВУЧИТ классно. Недолго, ладно?

– Ладно, – сказал он.

– А что получает победитель? – спросила я его тогда.

– Его вылизывают в течение получаса, – сказал он так, словно это было очевидным, – Никто не проигрывает.

– Клево, – я улыбнулась.

– Эй! – сказал Эдвард внезапно, – Мы еще не вскрыли наши «несчастливые печенья»! Я заказал их, …и лучше бы им оказаться на месте!

Теперь Эдвард искал печенья,… а я боялась, что если их там не будет, мы окажемся на спине у лошади и поскачем, чтобы снова увидеться с нашим приятелем Джимми Ченом.

– О, окей, – наконец сказал он, – Вот они.

Он вернулся и вручил мне одно, усаживаясь, когда я повернулась к нему лицом.

– Ты первый, – я кивнула на него, едва в состоянии дождаться, чтобы узнать, что написано в его печенье.

– Нет, ты, – он покачал головой, – Это твой день рождения.

– Хорошо, – я усмехнулась, разламывая печенье, и увидела светло-розовую скрученную бумажку внутри,… не красную.

– Оуууу…, – я улыбнулась ему, читая ее, – С днем рождения, девочка! Повеселись!

– Девочка, – фыркнул Эдвард, – Он даже не знает твоего имени.

– В любом случае я представилась ему своим ненастоящим именем, – напомнила я ему, – Это нравится мне больше, чем, если бы он назвал меня Мэри. Я ненавижу это имя. Когда люди зовут меня так, мне кажется, что они обращаются к кому-то другому, а не ко мне.

– Эй, попробовала бы ты жить, когда тебя постоянно называют МУРАВЬЕМ, – он поднял бровь.

– Окей, ты выиграл, – сказала я, когда он с вызовом слегка кивнул головой.

– Теперь открывай твое, – я ждала и надеялась, что там нет ничего слишком грубого.

– Хорошо, – он разломил свое печенье и вытащил бумажку,… красного цвета, как обычно.