— Э?.. — отозвался чей-то голос.

— Зеленый. Цвет рвоты — зеленый.

— Скорее, чуть желтоватый.

— Зеленый... — простонал директор.

— Но я сама вытирала рвоту с вашего лица, mon Directeur.

— Я имел в виду цвет, вызывающий рвоту, — ответил директор и, распахнув глаза, лихорадочно зашарил взглядом по комнате. Над ним тотчас склонилась Доминик Парилло. — Где я? В больнице?

— Под чужим именем. Ваше здоровье вне опасности.

— Расскажите мне, что случилось?

— Электронный глаз вспыхнул, вас стошнило и вы упали лицом в свой обед. По-моему, это были улитки.

— Улитки, и очень хорошие. А свет был зеленый. Ужасный!

— Электронный глаз уже изучают. Это лазер.

— Ш-ш-ш!

— Я хотела сказать, «источник индуцированного излучения». Наши специалисты заставили его светить розовым, зеленым, красным и желтым. Все эти цвета оказывают на нервную систему очень сильное воздействие.

— Я сам испытал его на своей шкуре. — Ренар уселся в постели и добавил: — Умираю с голоду.

— Хотите грушу?

— Merci. — Директор протянул руку, взял плод и, увидев, что он зеленый, начал медленно оседать на подушки.

— Что случилось?

— Она зеленая! Уберите! Она зеленая!

— Я должна идти. Меня направляют в Кляксу.

— Зачем?

— Там видели двух американских агентов. Подозревают, что это те самые люди, с которыми я встречалась в Нечестивых Штатах. А я — единственный работник ОВБ, не подверженный воздействию зловещего глаза.

— Где этот ужасный orbe[25]?

— Я не имею права сказать вам, где он находится. Этот запрет продиктован соображениями национальной безопасности.

— Тогда молчите, — отозвался директор и накрыл голову подушкой, чтобы не видеть зеленую грушу, которая стояла на прикроватном столике, словно сердитый Будда со вздутым животиком и напоминала о желудочных коликах.

Аллозавры выскочили из леса, словно перепуганная стайка ощипанных цыплят. Они были ярко-желтого цвета.

— Теперь я знаю, что это за место, — сказал Римо.

— Ну и?..

— За основу этого аттракциона взят нашумевший фильм «Парк юрского периода», который вышел на экраны пару лет назад.

— Что такое «юрский период»? — спросил Чиун.

— Одна из тех долгих эпох, в течение которых землю населяли динозавры.

— Я предпочитаю свою эпоху. — Кореец фыркнул. — А эти бестии, похоже, очень голодны.

— Машины-то? Они нас не съедят. Самое худшее — вырвут зубами кусок мяса и выплюнут.

— Что ж, мысль неплохая, — отозвался Чиун, протягивая руку к неподвижному тираннозавру. Изогнутые ногти мастера Синанджу вонзились в толстую пластмассовую шкуру и выдрали из шоколадно-бурой груди чудовища пучок проводов и деталей.

Потом Чиун повернулся и, как бы никуда не целясь, метнул провода в сторону приближавшихся аллозавров.

Пучок с тихим свистом описал плавную дугу и врезался в вожака, снеся ему голову.

Зверь продолжал мчаться, по-птичьи подпрыгивая на ходу, и сослепу загородил путь двум другим.

В результате столкновения механических тварей ничего особенного, если не считать эффектного зрелища, не произошло; живые аллозавры, вероятно, не натыкались бы друг на друга, но эти твари были роботами. И даже когда их конечности переплелись, они продолжали бежать.

Ноги с металлическим скрежетом стали рваться на части, и чудища повалились на пластмассовую траву, рассыпая вокруг осколки механизмов и электрические искры.

Но даже лежа на земле, лишившись ног, они продолжали ползти вперед. Один отхватил у другого изрядный кусок плоти, и в ту же секунду ящеры принялись пожирать друг друга.

— Замечательно, — улыбнулся Римо и топнул ногой по хвосту тираннозавра, расплющив часть его сильным ударом. Наклонившись, он одним рывком оторвал тонкий конец хвоста и завертелся вокруг своей оси, словно дискобол. Затем внезапно остановился и разжал пальцы. Хвост артиллерийским снарядом взвился в воздух и ударил по шеям двух аллозавров. Головы роботов остались на месте, а туловища продолжали бежать.

Последний уцелевший аллозавр все еще скакал вперед, словно обезумевший петушок.

— Оставить его тебе или успокоить самому? — спросил ученик учителя.

— Я убил троих, а на твоем счету лишь два ящера.

— На самом деле это птицы.

— Ладно, пусть будут птицеящеры.

В этот миг предмет спора взревел и наклонился.

Уловив намек, Римо дружелюбно помахал зверю рукой. В ответ аллозавр издал еще один рык и попытался ухватить его за голову зубами.

Римо отступил в сторону и, выставив ногу, зацепил аллозавра за чешуйчатую голень.

Ящер споткнулся и неловко растянулся, скользнув на брюхе вперед. Мастер Синанджу тут же сбил сандалией зубцы, которые венчали его голову.

— Что там говорят о превосходстве динозавров над человеком? — произнес Римо, и они с мастером двинулись на поиски входа в чрево Утилканара.

Доминик Парилло сидела в кабине зависшей в воздухе «газели» и рассматривала ужасную битву в бинокль.

— Они, те самые люди, — кивнула она пилоту. — Спустите меня на землю.

— В этом парке полно злющих динозавров.

— Чепуха! Обычные механизмы, созданные на забаву детишкам.

— Это опасные механизмы. Они могут проглотить мой вертолет.

Доминик вынула пистолет и показала пилоту его блестящее безжалостное дуло.

— Именем Франции! — воскликнула она.

Пилот бросил машину вниз, попеременно проклиная американцев и ОВБ. Он и не подумал приблизиться туда, где его могли настичь динозавры американского производства, самые отвратительные динозавры, когда-либо созданные руками человека.

Челюсть Рода Читвуда отвисала почти до колен. Он сидел в главном компьютерном зале Утилканара — один-одинешенек со времени вынужденной эвакуации персонала.

Когда на парк посыпались первые газовые бомбы, именно Род откликнулся на вызов ванахеймской штаб-квартиры компании.

— Приказываем отдать команду на самоподрыв, — заявил Ванахейм. — Начинайте обратный отсчет.

— Я не собираюсь отдавать свою жизнь за корпорацию Бисли, — прорычал Род в трубку спутниковой связи.

— Если вас захватят, французы предъявят вам обвинения по тысяче статей своего законодательства. Между прочим, гиперцветовой лазер — ваше изобретение.

— Решение об установке лазеров в парке принимало начальство. Я лишь выполнял приказы.

— Объясните это французскому магистрату.

— Объясню, не сомневайтесь. Умирать я не хочу.

— Предательство грозит вам самыми тяжелыми последствиями.

— Идите к черту! Я отказываюсь кончать с собой ради чужих интересов. И не стану цепляться за свою должность.

— Говоря о последствиях, мы имеем в виду нечто более серьезное, чем увольнение.

— Самоубийство и разгром «Евро-Бисли» не значатся в моем контракте.

— Всем уцелевшим выплачивается солидное вознаграждение.

Род вздохнул.

— Мои кошки прямо-таки задохнутся от счастья! Давайте поговорим о более реальных планах. У вас есть запасной вариант?

— Предлагаем вам любой ценой сохранить секрет гиперлазерной технологии. Он не должен попасть в руки противника. У нас царит неразбериха, но, как только мы наведем порядок, сразу вызволим вас оттуда.

— Откуда мне знать, что вам не захочется сгноить меня в этой дыре?

— Вы можете скомпрометировать корпорацию.

— Пожалуй, — задумчиво произнес Род. — Тогда вот что. Пришлите мне по факсу отказ от претензий на пультоискатель, и я постараюсь протянуть как можно дольше.

— Вымогатель, — раздался громовый рык Дяди Сэма.

— От вымогателя слышу, — парировал Читвуд. Теперь он не сомневался в том, что ему удалось ухватить компанию за крысиный хвост.

Факс поступил через пятнадцать минут. Род прочел текст договора и позвонил в Ванахейм.

— Я согласен. Только не заставляйте меня слишком долго ждать.