В тот же миг Джейн оказалась рядом с ним. Видя ее в таком возбуждении, Роб не на шутку перепугался, что жена вот-вот упадет в обморок. Но она издала восхищенный вопль, захлопала в ладони и побежала к задней двери.

Через несколько секунд Роб увидел через стекло, как Джейн бегает вокруг бассейна, и вдруг вспомнил ту молодую женщину, которую встретил в электричке по дороге домой с матча восемнадцать лет назад. Красивая, очень сексуальная и невероятно смешливая, она почти сразу завоевала любовь Роба, хотя ему потребовалось шесть месяцев, чтобы уговорить Джейн пойти с ним на первое свидание. Но шестнадцать лет брака сделали свое дело, и ее все стало раздражать, больше всего – он сам. Иногда Роб удивлялся тому, что сумел так долго прожить с Джейн бок о бок, а иногда желал, чтобы она просто исчезла из его жизни. Но сейчас Роб снова увидел ее, ту девушку – свою девушку, веселую, восторженную и полную жизни. Как же он скучал по ней.

– О господи, я поверить не могу!

Роб и не заметил, как Джейн вернулась в кухню. Ее волосы слегка намокли под дождем, который теперь забарабанил по широкому окну.

– Да, обалдеть можно, – ответил он с кривой усмешкой.

– Что с тобой? – спросила Джейн, озадаченно глядя на мужа. – До тебя не доходит, что ли? Мы богаты, Роб. Не просто богаты, нет, у нас денег как грязи!

– Да нет, доходит, но… Денек у меня сегодня выдался ого-го. Всего двадцать четыре часа назад у меня не было никакого дяди, не было денег и сезон вырисовывался вполне удачный. А теперь у меня покойный дядюшка, куча бабла, отец, превратившийся в задницу, и дилемма, которая не должна вставать перед человеком в здравом уме.

– Дилемма? Да где ты вообще видишь дилемму? Мы выиграли в лотерею!

Роб замотал головой и оперся спиной о столешницу, отметив, что она даже на ощупь баснословно дорогая. Купера начинала обижать полная неспособность жены проявить сочувствие к его бедственному положению.

– Ты в самом деле не понимаешь? – заныл он. – Ты вообще ничего не понимаешь?

Джейн улыбнулась, подошла к нему, обхватила его голову ладонями и посмотрела мужу прямо в глаза.

– Нет, Роб, это ты ничего не понимаешь. Послушай, я знаю, что «Юнайтед» для тебя значит очень много, правда знаю. Но знаешь ли ты, каково это жить с человеком, который все время ноет, у кого то и дело меняется настроение, кто постоянно висит на телефоне или торчит в Интернете и кто планирует свою жизнь, исходя из расписания матчей и телепрограмм? Ты представляешь, каково это – не иметь возможности сходить куда-либо так, чтобы ты не говорил непрерывно о футболе, не завязывал споры о футболе и не обсуждал проклятые футбольные фэнзины? Я вот знаю, каково это, потому что я так живу, и эта жизнь превратила меня в раздраженную, разочарованную женщину. – Джейн улыбнулась и убрала от его лица свои ладони. – Что же, мой милый муженек, наступило время расплаты.

– Но…

– Никаких но, Роб. Мне плевать, как у тебя это получится, но ты должен найти способ обойти свои мелкие проблемы и сделать так, чтобы наследство досталось нам. Или я отрежу твои яйца, положу их в блендер и заставлю выпить, а потом потрачу остаток своих дней на то, чтобы превратить твое существование в ад. – Джейн потянулась и поцеловала мужа в лоб. – А сейчас, если хочешь, приглашаю тебя пойти наверх и познакомиться со спальнями.

Роб посмотрел вслед жене, поднявшейся по лестнице на второй этаж, а затем окинул взглядом ослепительную кухню. Джейн, конечно, абсолютно права. Это же мечта, ставшая реальностью для них обоих. Проблема в том, что за нее предстоит заплатить ужасную цену, и платить придется Робу, ему одному. Не Джейн будет выполнять поставленное Артуром Купером условие, и не она будет смотреть в глаза самым разным людям, которые узнают о переменах в его жизни, и прежде всего – парням, с которыми Купер болел за «Юнайтед». Кое-кого из них он знал уже более тридцати лет. Роб даже представить себе не мог, какой будет их реакция, когда скажет им, что должен сделать. Из всех задач, стоявших перед ним, больше всего Роба страшило именно объяснение с парнями.

Повздыхав еще над своей горькой судьбой, Купер принудил себя встать и пойти туда, откуда по всему зданию разносились восхищенные вопли Джейн.

Роб мысленно заставил себя встряхнуться, перед тем как затормозить и поставить машину на ручник. Поглощенный раздумьями, он двигался практически на автопилоте и чуть не проехал на красный сигнал светофора.

К счастью, пассажиры не заметили, что он чуть не убил их, так как тоже были погружены в собственные мысли, правда характер задумчивости был диаметрально противоположным. Джейн, судя по легкой улыбке, витавшей на губах, и туманному взгляду, находилась в мире богатства, тогда как отец сидел с лицом человека, сожалевшего о том, что в свое время не оказался бесплодным.

Понаблюдав за ними в зеркало заднего вида, Роб снова направил взгляд за лобовое стекло, а мыслями обратился к событиям последних часов.

Как ни противно Куперу было признавать, но его все больше радовала перспектива обладания большими деньгами и вытекающие из нее последствия. Размер и класс дома заставили Роба взглянуть на вещи по-новому, к тому же он был приятно удивлен, обнаружив, что только содержимое кабинета имело некоторое отношение к вражескому клубу. Само собой, и этого было достаточно, чтобы Роб весь ощетинился и дал себе обещание, что если и въедет туда, то в первый же день очистит кабинет от всякой дряни. Да он все равно не заснул бы, зная, что под одной с ним крышей находятся фотографии игроков «Сити».

Громкий чих с заднего сиденья нарушил ход его мыслей, и Роб снова посмотрел в зеркало заднего вида.

– Не знаю, почему ты не зашел в дом, – сказал он, не поворачивая головы. – Дверь была открыта.

– Я уже говорил тебе, что ноги моей там не будет. Это дом врага, – последовал моментальный и непримиримый ответ.

– Но при этом ты не побоялся простудиться! – заметил Роб, трогаясь со светофора.

– Мне нужно было отлить, а вы там застряли на час.

– Тогда почему ты стоял под дождем?

– Я не стоял. Я ссал. В моем возрасте на это требуется время.

– Стоп! Останови машину!

Волнение в голосе Джейн вызвало у Роба моментальную реакцию, и он инстинктивно нажал на педаль тормоза, заставив «мондео» застыть посреди дороги. Почти сразу же раздался пронзительный визг шин, судорожно цеплявшихся за еще сырую после дождя дорогу. Взгляд Роба метнулся в зеркало заднего вида, но, к счастью, столкновения не последовало.

Послав немую молитву тому, кто изобрел антиблокировочную тормозную систему, Роб обратил внимание на жену, которая к тому моменту почти выпуталась из ремня безопасности и открыла дверцу.

– Черт побери, Джейн! Чего ради ты так заорала? Та идиотка сзади чуть не врезалась в нас!

– Увидимся дома, – сказала она и выпрыгнула из машины.

Роб был настроен все выяснить и побежал вслед за ней через дорогу.

– Джейн! – закричал он. – Какого черта?..

Заканчивать вопрос не имело смысла, так как Роб увидел большой серебристо-зеленый символ «ягуара», и ему хватило миллисекунды, чтобы понять, куда именно Джейн направилась и зачем.

«Ягуар» у нее всегда стоял на первом месте в списке того, что можно купить в случае крупного лотерейного выигрыша, а теперь, как Джейн сама сказала часом ранее, с ее точки зрения, такой выигрыш наконец состоялся.

– Ну, начинается, – пробурчал Роб себе под нос, затем развернулся и выбросил два пальца в сторону средних лет женщины, перед мысленным взором которой только что промелькнула вся ее жизнь и которая явно не была обрадована тем, что увидела, а потому вознамерилась излить все свое разочарование на кнопку автомобильного сигнала. И на Роба.

– Ну что? – раздался голос с заднего сиденья, когда Купер завел машину и снова влился в поток. – Что будешь делать, сынок?

Роб глянул в зеркало и поднял бровь в ответ на эту неуклюжую попытку разыграть карту отцовской любви. Отец никогда не называл его сынком, никогда. Он преимущественно пользовался словами «охламон», «оболтус» и «отродье».