Красный свет подфарников стал постепенно удаляться и наконец совсем пропал.

Спустя минуту я увидела, что дорога разветвляется. Одна ветвь шла прямо, а вторая поворачивала налево. Последняя была перекрыта двойным рядом колпаков с оранжево-белыми полосками. У каждого наверху была лампочка, которая предупреждающе мигала. Я остановилась, вспомнив, что Винстон рассказывал мне о таком заграждении, которое он видел в ту ночь, когда заметил машину Виолетты.

У меня была альтернатива: я могла отнестись к заграждению либо как к подлинному предупреждению о ремонте дороги или о закрытии проезда, либо как к хитрости и в таком случае, объехав его, оказалась бы прямо на Уинслет-роуд. Я напряженно думала. В ста ярдах я заметила переднюю часть припаркованного пикапа. Я поняла игру. В этом месте угол двух дорог был, возможно, не больше сорока пяти градусов, и расстояние между ними составляло ярдов четыреста. Пэджет поджидал меня между ними, при этом совсем не имело значения, какую из них я выберу: в обоих случаях я попадала в ловушку. Я откинулась на спинку сиденья и дернула руль вправо. Развернувшись, включила первую скорость и покатила назад по той же дороге, откуда приехала.

Я смотрела в зеркало заднего вида, ожидая погони. Ничего подобного. У меня появилась надежда, что все может закончиться хорошо, когда послышался звук спускаемых шин. Я попыталась повернуть руль, который вдруг сделался неповоротливым и тугим, стараясь не потерять управление, несмотря на снижение давления в шинах. Мне пришлось остановиться. Я не ошиблась: это Пэджет приезжал сегодня к миссис Вирик. Ломик для льда мог послужить прекрасным инструментом для того, чтобы шины спускались постепенно. Не сразу, как тогда — в мотеле «Сан-Боннет», когда он проколол сразу все шины: теперь он хотел дать мне возможность некоторое время проехать на машине, по крайней мере чтобы оказаться здесь.

В этот момент за моей спиной загорелись фары его машины.

Пэджет не спешил. Мотор моего «фольксвагена» заглох, но я все равно не могла бы победить в этом «заезде». Первой моей мыслью было открыть дверцу и попытаться скрыться, но я знала, что далеко убежать не удастся. Даже если бы я мчалась во весь опор через одно из широких темных полей, ему не сложно было бы догнать меня на своем пикапе. Я взяла пистолет и взвела курок.

Том Пэджет подъехал совсем близко и остановился, тоже заглушив мотор. Подождав минуту, он вышел, не выключив фары, заливавшие мой автомобиль ярким светом. Он сделал несколько шагов и, подойдя ко мне со стороны пассажирского сиденья, постучал в окно, несмотря на то что я смотрела прямо на него.

— Колесо спустило? — спросил он хрипловатым голосом. И издевательски улыбнулся.

— Все в порядке. Отойдите от меня.

Он наклонился и скептически посмотрел на шины.

— Я так не думаю. — Он положил руку на крышу моей машины, с интересом разглядывая меня. — Вы что, меня боитесь?

Я наставила на него пистолет.

— Я сказала, убирайтесь к дьяволу.

— Сдаюсь! — крикнул он и поднял руки вверх. — Полагаю, что вы ошибаетесь, мэм. Я хочу предложить вам помощь…

Мне следовало застрелить его прямо на месте, но я подумала, что должен же быть другой выход, чтобы не пришлось убивать безоружного человека. Я положила пистолет на колени, нажала на акселератор и проехала несколько ярдов. От рывка Пэджет потерял равновесие, но его это не рассердило, а даже как будто позабавило. Может быть, потому что он понял, что я боюсь. Я включила самую малую скорость, рискуя сломать переднюю ось и бог знает что еще, но мне во что бы то ни стало надо было добраться до цивилизации. Я оглянулась и увидела, что Том Пэджет озадаченно покачал головой и не спеша направился к своему пикапу.

Он сел, завел мотор и медленно поехал за мной, зная, что в любой момент сможет меня обогнать. Обода теперь прорезали шины. Они скрежетали по асфальту, поднимая яркий, как петушиный хвост, сноп искр. Руль совсем не слушался, но я боролась за свою бесценную жизнь. Погоня продолжалась на малой скорости; мой преследователь держался возле моего заднего бампера, время от времени ударяя по нему, просто для того чтобы напомнить о себе.

Вдалеке виднелось 106-е шоссе. Было десять часов вечера — и ни одной машины, но должна же работать по крайней мере бензоколонка. Кромвелл был ближе, чем Санта-Мария, и я решила как-нибудь добраться до него. Пэджет ехал на нейтральной скорости, но затем снова включил первую и сильно ударил сзади по моей машине. Я так крепко вцепилась в руль, что костяшки пальцев побелели от напряжения. Впереди показалась строительная площадка, слева от которой были припаркованы ярко-желтый бульдозер и экскаватор. Пэджет дважды врезался в меня так сильно, что машина стала походить на смятую консервную банку. Я ощущала запах горящего масла и жженой резины, и каждый раз, когда мои покрышки хлопали об асфальт, раздавался страшный скрежет. Сзади тянулся шлейф черного дыма. Моя машина, как раненый зверь, с трудом продвигалась вперед, а я, как к стону умирающего, прислушивалась к скрежету металла.

Пэджет испробовал еще один трюк с мотором, но перестарался, и машина остановилась. Он повернул ключ зажигания, и я слышала, как стартер завелся и двигатель, кашляя, вернулся к жизни. Пэджет сразу же отъехал назад, покружил вокруг меня и встал на дороге. Я подумала, что он сдался, но оказалось, что радоваться было рано. Он съехал на гравий, выключил фары и вылез из машины. Я видела, как он не спеша прошел к бульдозеру, ухватившись за боковую ручку, подтянулся, поставил ногу на гусеницу и забрался в кабину. Там он устроился поудобнее и включил двигатель. Бульдозер с ворчанием заработал. При свете фар этой махины я видела, как подонок потянулся к рычагам. Я не могла понять, что он собирается делать, пока не заметила холм земли посреди поля справа от себя: Пэджет вырыл для меня яму.

Бульдозер двигался прямо на меня. Я нажала на тормоза и схватилась за ручку двери. Двигатель заглох, и, прежде чем я успела выскочить, Пэджет опустил край ковша бульдозера на мою машину со стороны водительского сиденья, заблокировав дверь. Он начал подталкивать ее к яме. Я не видела ее, но знала, что она там. «Фольксваген» раскачивался из стороны в сторону, неумолимо приближаясь к горе сырой земли. Я сунула пистолет за пояс джинсов и соскользнула на пассажирское сиденье. Снова надавила на дверную ручку и сильно толкнула, стараясь открыть дверь, несмотря на надвигающуюся массу земли и раскачивание машины. Безрезультатно! Я оставила попытки открыть дверь и быстро опустила стекло. Земля уже доходила почти до окна, у меня совсем не оставалось времени на размышление. Сгруппировавшись, я вывалилась из окна машины за секунду до того, как она, прошелестев рядом со мной, рухнула в яму. Бульдозер резко остановился. «Фольксваген» словно не желал сдаваться — его задние колеса продолжали крутиться.

Я вскочила на ноги и помчалась через поле к дороге. Почва была недавно вскопана, она была рыхлой и проваливалась — мне приходилось высоко задирать ноги, словно на параде. Мне казалось, что я бегу словно во сне, бегу и остаюсь на одном и том же месте. Сзади меня настигал Пэджет на своем бульдозере со скоростью девяносто пять миль в час, легко сокращая расстояние между нами. Я резко свернула влево, но он легко развернул бульдозер, который оказался необычайно маневренным для такой махины в сорок тысяч фунтов.

Я достала из-за пояса пистолет, хотя понимала, что пока буду прицеливаться, он раздавит меня. Оставалась единственная надежда — добежать до его пикапа, который был уже виден впереди с левой стороны. Мое дыхание было прерывистым, в груди полыхал пожар, мышцы ног горели, и казалось, что кроссовки стали вдруг страшно тяжелыми, просто неподъемными. Спотыкаясь, я бежала наискосок в направлении дороги, пока бульдозер позади меня лязгал и гремел железом, а металлические протекторы покрышек срезали верхний слой почвы, который я с таким трудом преодолела. Желтый экскаватор издалека казался маленьким, но я знала, что если добегу до него, окажусь на дороге. У меня было ощущение, что я еле-еле бреду по болоту, едва не падая от усталости, силясь обрести твердую почву под ногами. Ряды труб на дальней стороне дороги делались все шире, а желтый экскаватор начинал приобретать свои нормальные габариты. Я уже была на последнем издыхании, когда почувствовала, что ступила на твердую землю. Выбравшись на асфальтированную дорогу, я изо всех сил рванула по ней. У пикапа Пэджета я обернулась и, облокотившись на край машины, прицелилась. Я видела, как поднимается ковш. В долю секунды я сняла предохранитель и выстрелила подряд четыре раза. Или пан, или пропал, мелькнуло у меня в голове: тщательно прицеливаться было некогда.