Лили опустила золотистые ресницы, их тени затрепетали на ее щеках, как крылья бабочек. Ей не следовало говорить с Сарой столь открыто. Особенно о человеке, который доводится ей братом и перед которым она преклоняется. Но не могла же она допустить, чтобы наивная девушка и вправду поверила, будто он по-настоящему полюбил свою жену. Да и себя не стоило обманывать. Мэт представления не имеет о том, что такое любовь.

— Не суди Мата слишком строго, — смущенно попросила Сара, искренне желая, чтобы две заблудших души наконец обрели друг друга.

— Нет никаких сомнений: твой брат предпочитает мне Клариссу.

— Ты ошибаешься, — горячо возразила Сара'. — За последние пять лет у него была тысяча возможностей жениться на ней. Но выбрал-то он тебя. Что теперь скажешь?

— Деньги, дорогая моя Сара, деньги. — В голосе Лили вновь зазвучали саркастические нотки. — И еще родословная, как у породистой гончей. У Клариссы нет ни того, ни другого.

— Ты не должна так говорить! Мне показалось, нет, я уверена, что, едва Мэт заговорил о Клэе…

— А что он сказал? — насторожилась Лили.

— Думаю, Мэт просто с ума сходит от ревности. Уезжая, он приказал не пускать Клэя на порог Хоуксхевена.

Что это, как не проявление любви?

— Мэт — собственник и не позволит никому и пальцем прикоснуться к своему достоянию, — мгновенно отреагировала Лили. — Я принадлежу ему — и руки прочь от любимой игрушки. Лишь он, по своему усмотрению, может пренебрегать мною, не замечать меня, использовать для любовных утех. Но одна мысль о том, что я могу предпочесть другого, для него непереносима.

— Думаю, ты ошибаешься. Не спрашивай почему.

Просто что-то в душе подсказывает мне, что Мэт по-настоящему привязан к тебе. Видела бы ты сегодня утром его лицо! Он был похож на кота, который только что полакомился сметаной.

— Это ничего не доказывает, — резко ответила Лили. — Разве ты не была бы счастлива после бурно проведенной ночи? Вот выйдешь замуж, узнаешь.

— А сама-то ты, Лили? — неожиданно спросила Сара, переходя в атаку. — Любишь ли ты Мэта?

Лили с минуту смотрела прямо перед собой остановившимся взглядом, храня напряженное молчание.

— В данную минуту я хотела бы ненавидеть его каждой клеточкой тела.

Увидев, как изменилось лицо Сары, Лили несколько смягчила ответ:

— Хочу, но не могу. Прошлая ночь показала, что я испытываю к Мэту очень сильные чувства. Я бы не смогла так отвечать на его ласки, если бы в моем сердце не теплилась хоть искорка любви к нему.

— О, Лили, — обрадовалась Сара, — я знала…

— Я не сказала, что люблю его. — Лили нахмурилась, не в состоянии выразить, что же она чувствует на самом деле.

— Конечно, не сказала, но это и так видно! — игриво воскликнула Сара.

— Возможно, — нехотя допустила Лили. — Вот только Мэт не верит в любовь. И я знала об этом с самого начала, еще до того, как мы поженились. Просто у меня не было другого выхода.

— Я, наверное, самая счастливая девушка на свете, раз меня любит такой парень, как Джеф, — вздохнула Сара, думая о всех проблемах на пути у Лили и Мэта.

— А ты и есть самая счастливая, Сара, и вполне заслужила свое счастье.

Клэю было отказано от дома, Джеф продолжал бывать в Хоуксхевене почти каждый день. Во время его частых визитов Лили чувствовала себя чужой и ненужной. Она выдумывала каждый раз предлог, чтобы сразу после обеда оставить влюбленных наедине. Одиночество прочно поселилось в душе Лили, отзываясь тупой болью в сердце.

Следующие недели принесли некоторое спокойствие. Она узнала, что не беременна, и ей стало легче. Ребенок навсегда привязал бы ее к мужу, и о побеге из Хоуксхевена нечего было и помышлять.

Летом 1812 года Лили редко видела Клэя. Лишь иногда, когда Сара навещала Джефа в его адвокатской конторе и брала ее с собой, они обменивались парой фраз. Джеф сообщил Уинслоу о решении Мэта, и тот молча подчинился. Как бы ни любил он Лили, она по-прежнему оставалась чужой женой, и с этим фактом следовало примириться.

Бостон кишел английскими солдатами, а флот Ее Величества перекрыл вход в гавань. Отныне американские суда не могли ни пристать здесь к родным берегам, ни выйти в море. Это, разумеется, касалось и кораблей Мэта. Лили понимала, что он не может вернуться, не подвергая свою жизнь смертельной опасности.

Осень сменила лето, и вскоре над Бостоном вновь засвистели зимние ветры. Каперы и их роль в этой войне часто обсуждались у камина долгими холодными вечерами.

Президент Медисон поощрял это узаконенное пиратство, и американские моряки, чувствуя за собой могучую спину родной страны, то и дело наносили сокрушительные удары по британскому королевскому флоту. Всякий раз, когда приходило сообщение об очередной победе или просто кровавой стычке, сердце Лили тревожно замирало: как там Мэт? Жив ли он? Не ранен ли?

Рождество прошло невесело. Хотя девушка и предпочитала не говорить ни с кем о Мэте, она отчаянно по нему тосковала и боялась за него.

Одним холодным январским днем в Хоуксхевен прискакал Джеф. Его лицо сияло от радости. Едва отдышавшись, он поведал, что его дядя прислал письмо, в котором предлагает ему место в своей адвокатской конторе в Новом Орлеане. Город превратился в настоящий деловой центр страны, люди и деньги текли туда рекой, и старик с трудом справлялся с работой. Торговцы, разбогатевшие на армейских поставках, банкиры, открывающие свои новые филиалы, — все шли к нему, самому известному в округе юристу, и предлагали гигантские суммы за то, чтобы он вел их дела. Упускать таких клиентов было просто немыслимо, и дядя вспомнил наконец о своем любимом племяннике.

Джефа буквально распирало от счастья. Он давно мечтал о такой возможности. Его собственная адвокатская практика, которую он делил с Клэем, приносила вполне солидный доход, но честолюбивый жених страстно желал большего. Кроме того, он давно уже перерос рамки своей конторы и вполне мог бы справляться с куда более сложными делами.

— Говорят, жизнь в Новом Орлеане еще веселее, чем в Париже, — задыхаясь от восторга, тараторил он. — Это не то, что наш старый скучный Бостон. Там каждый вечер приемы, балы, спектакли.., всего и не перечислить! Такой шанс выпадает только раз в жизни.

— Это просто замечательно! — воскликнула Сара и бросилась его целовать.

— Я тоже так считаю, дорогая, — рассмеялся Джеф, — поэтому незамедлительно известил дядю о своем согласии.

Правда, есть одно «но».

Лицо Сары вытянулось.

— В чем дело? Ты что, передумал на мне жениться?

— Да что ты, глупая, я же люблю тебя! — ласково улыбнулся Джеф. — И именно поэтому мы должны срочно готовиться к отъезду. Дядя не потерпит проволочек, а от него зависит наше будущее. Нам надо максимально ускорить свадьбу, чтобы выехать сразу, как позволит погода.

Мы должны покинуть Бостон мужем и женой.

Сара вздохнула и опустила глаза.

— Что такое, дорогая? — встревожился Джеф. — Ты не хочешь уезжать из Бостона?

— Вовсе нет, — поспешно ответила она. — Но какая же свадьба без Мэта? Он так надеялся, что мы дождемся его… А Лили? Как я оставлю ее в огромном Хоуксхевене совсем одну? Знаешь, наверное, тебе лучше отправиться в Новый Орлеан одному, а я приеду, когда вернется Мэт.

— Нет! — упрямо мотнул головой Джеф. — Без тебя я никуда не поеду. Что ж, придется написать дяде и отказаться от его предложения.

— Джеф, милый, пожалуйста, не делай этого! Я же знаю, как ты мечтаешь заняться настоящим делом… Кстати о деле: что будет с твоей бостонской практикой?

— Она не так уж велика, и Клэй вполне справится один. Я уже говорил с ним, и он охотно согласился взять на себя заботу о моих клиентах. Но, любимая, если ты хочешь дождаться Мэта, я останусь. Кто знает, быть может, нам когда-нибудь еще раз повезет…

Он выглядел таким расстроенным, что Сара заколебалась.

— Ну разумеется, дорогая, ты должна ехать, — решительно вступила в разговор Лили. — Ты любишь Джефа, а все остальное не имеет значения. Жаль, конечно, что Мэт не успеет к вашей свадьбе, да и я буду очень по тебе скучать, но, поверь, мы сможем это пережить. Если же ты останешься, ни я, ни он никогда не простим себе, что из-за нас ты сломала две судьбы — свою и Джефа.