— Зачем? — оттопырил нижнюю губу Моду. — Мы что, будем с ними…

— Мы будем их вытаскивать, — сообщил Адам. — Закатай губу обратно, старый сладострастник, и снимай штаны!

Африканец закрыл рот и послушно стянул брюки.

— Лиза, — свесил голову с козырька Барт. — Сейчас мы тебе спустим джинсы, как канат, затолкай в них Мари и под мышками стяни ремнем. Так крепко, как только сможешь. Давай!

Лиза возилась с сестрой долго. Непослушное сонное тело никак не желало влезать в отведенный для транспортировки странный мешок. Наконец, у Лизы получилось. От злости на безмятежно спящую близняшку она так сильно дернула ремень, стягивая ей грудь, что Мари громко крякнула, выпуская воздух. Но не проснулась.

Четко следуя инструкциям Барта, девушка закрепила на металлической пряжке второй ремень, подняла голову:

— А она не сорвется?

— Нет, — отрывисто сказал Барт. И скомандовал друзьям: — Подъем!

Тело Мари медленно поднималось по козырьку, Лиза поддерживала сестру за ноги.

— Осторожнее, не уроните! — канючила она.

Драгоценный груз преодолел половину пути и вдруг встал.

— Что такое? — всполошился Адам. — Зацепилась? За что? Лиза, — крикнул он, — посмотри, что там мешает?

— Ничего, — сообщила девушка. — Это я прицепилась.

— Зачем? — завопил Адам. — Отцепись сейчас же! Иначе обе сорветесь в пропасть!

— Не отпущу! — тонко заверещала девчонка. — Я боюсь!

— Чего? — не понял Барт.

— Что вы ее вытащите, а меня бросите!

— Лиза, — снова свесил голову Макс. — Отпусти сестру. Ты — следующая!

— Ага, а кто меня запакует? — снова всхлипнула девушка. — Ни ремней, ни джинсов больше нет!

— Мы тебе и то, и другое опустим, — успокоил Барт. — Честное слово! Отпусти Мари!

Лиза обреченно махнула рукой, видимо, совершенно серьезно принося себя в жертву во имя спасения сестры, отошла к скале и безутешно-горько заревела, прощаясь с молодой жизнью.

Спящая Мари медленно, но верно поднималась к спасителям. Вот уже показалось темечко со спутанными темными кудряшками, следом — милое личико со спокойно закрытыми глазами. И в этот момент что-то громко треснуло. Голова девушки, внезапно ушедшая вниз, мотнулась в сторону и глухо треснулась виском о скос козырька.

— Быстрей! — крикнул Моду. — Штанина рвется!

От удара глаза Мари удивленно открылись. Макс с Адамом сделали последний рывок, и джинсовый кулек вполз на розовую плоскость скалы.

— Фу! — облегченно выдохнул Моду. И тут же сварливо осведомился. — Чьи это штаны? «Леви страус», называется! Китай фальшивый, не иначе!

— У меня — «Вранглер» — сообщил Адам. — Мы их как мешок использовали. Целые!

— У меня — «Джордан», — злорадно добавил Макс. — А «Левис», Моду, твои! Признавайся, где купил? Небось, в Мопти на барахолке?

И все дружно расхохотались.

Мари переводила круглые непонимающие глаза на веселящихся мужчин, открывала и закрывала рот, словно пытаясь что-то сказать.

— Распаковывай! — кивнул африканец чеченцу. — Раз мешок твой — тебе и карты в руки!

Адам важно раскрепил пряжки ремней, одним движением вытряхнул ошалевшую от непонимания и страха девчонку из собственных джинсов.

— Ой! — наконец, подала голос та. — Нога!

— Смотри, у них даже болячки одинаковые! — обрадовался спаситель. — Давай, массируй свою ножку, а мы сестрой займемся.

Лиза внизу по-прежнему громко и горько ревела.

Не выдержавшие испытания «Левис» решили использовать в качестве тары, а доказавшие свою прочность «Вранглер» и «Джордан», наоборот, в качестве каната.

Макс, свесившись с козырька, наблюдал, как Лиза, ругаясь и всхлипывая, влезала в здоровенные штаны Моду, а потом затягивала на тонкой талии прочный ремень.

— Я не могу! Тут дырочек не хватает! — взвыла она.

— Лиза, — засмеялся Макс, — ты же джинсы не для дискотеки надеваешь, а для транспортировки. Это не одежда, а тара! Влезай в одну штанину и затягивай ремень под мышками, как у Мари!

— Ага! — взрыднула студентка. — Мари во сне поднимали, ей не страшно было. А я бою-юсь!

— Ну, тогда оставайся тут, жди, когда за тобой вертолет прилетит.

— А когда он прилетит? — оживилась девушка.

— Может, через месяц, может, через два, — задумчиво проронил Барт.

— Нет! — встрепенулась девчонка. — Я не хочу! Я влезу! И глаза закрою, можно?

— Только закрывай их после того, как сама себя упакуешь, не раньше.

Проклиная все на свете, в том числе, почему-то, и любимую Сорбонну, Лиза погрузилась в брюки, стреножив себя путами одной штанины, затянула на груди ремень.

— Все! — и обреченно закрыла глаза.

— Будешь дергаться — сорвешься! — предупредил Адам, с интересом наблюдавший за манипуляциями девушки.

Француженка снова горестно взвыла, но глаз не открыла.

— Давай! — махнул рукой Моду.

Вторая по счету драгоценная ноша медленно поползла наверх. Когда недвижный кулек по имени Лиза втащили на козырек, девчонку била крупная дрожь.

— Ну, вылезай. Приехали! — хлопнул ее по попе Адам. — Альпинистка! Скалолазка!

Спасатели, морщась, растирали саднящие ладони, а девчонки о чем-то быстро и горячо шептались.

— Ну, рассказывайте, как вы тут оказались? — строго потребовал Барт.

— Мы маски смотрели, — робко начала Лиза.

— Потом Лади пришел, — добавила Мари.

— Кузнец ушел…

— Ближе к теме, — не дал слабины студенткам профессор. — Что пили?

— Лади Мари очень понравилась, — уткнула в скалу глаза Лиза. — Ну и он хвастаться стал, что знает колдовство, что он — потомственный шаман и все такое. Что может запросто мертвого человека оживить и умеет летать.

— Да ну? — поразился Макс. — Прямо-таки — летать?

— Мы тоже не поверили. А он говорит, если поцелуете, то и вас научу…

— Ну и вы…

Близняшки одновременно и шумно шмыгнули носами.

— Ясно. Значит, собственными телами расплачивались за постижение сакральных тайн…

— Нет! — запротестовали обе сразу. — Мы только немножко поцеловались, и все!

— А потом он принес что-то в бутылке, темное такое, тягучее и говорит: сейчас выпьем и будем летать. Название странное, у русских такой суп есть. Нас Тимур угощал, сам готовил! Очень вкусно.

— Щи? — улыбнулся Макс.

— Точно! — обрадовались девчонки. — Но сначала мы кукол из глины слепили…

— А это еще зачем? — насторожился Моду.

— Лади сказал, что надо произвести обряд, чтобы мы себя почувствовали инопланетянами, после этого вся тяжесть наших тел перейдет к куклам, а мы сможем летать…

— Ты смотри, какой умный! — восхитился Моду. — Борзогон, одно слово. Ну, вы слепили кукол, а зачем проволоки в головы вставили?

— Антенны, для контакта с космосом, — покраснев, призналась Лиза.

— Ясно, — кивнул Моду. — Логично. А дальше?

— А дальше мы выпили немного этого супа, голова закружилась. Лади говорит, пошли в скалы. Полет никто видеть не должен. Мы долго шли. Еще несколько раз из бутылки пили. А потом Лади говорит: все. Последний глоток, и полетели.

— Ага, — поддержала сестру Мари. — Лади произнес какое-то заклинание, длинное, мы за ним повторяли, потом все туманом заволокло, будто я видеть перестала, стало так хорошо-хорошо, ноги как-то сами от земли оторвались… Я первая полетела, потом — Лиза.

— И долго летали? — В глазах Моду теперь не было даже искорки смеха.

— Не помню, — вздохнула Мари. — Долго, наверное. Лиза сказала, что надо еще выше подняться, чтоб на какую-нибудь звезду приземлиться, а Лади не захотел. Сказал, что до Сириуса все равно не долетим с первого раза, а на других делать нечего. Давайте, говорит, лучше в пещеру телем наведаемся. Только он сначала должен проверить, нет ли там злых духов. Луна такая яркая была, мы сюда приземлились, а он дальше полетел. И больше я ничего не помню, — призналась девушка. — Мне кажется, мы еще летали, но куда — не знаю…

— Я тоже не помню, — повинилась Лиза. — Мы, вроде, устали очень, уснули. Очень долго спали, наверное, а потом я проснулась и увидела вас…