— Имеете в виду, что находитесь на обочине жизни? Как и ваш грузовик?

— Почему вы так говорите?

Тони во второй раз почувствовал себя уязвленным.

На протяжении нескольких лет он удачно вел свой небольшой бизнес и теперь имел кругленькую сумму в банке, с которой ему ежегодно капали верные проценты.

— Так мне кажется, — уверенно ответила Мария. — И потом, мне бы хотелось знать, какую сделку вы заключили с Руби.

Тони готов был рот открыть от удивления. Как, черт возьми, она могла догадаться, что Руби действительно потребовала от него в качестве платы за комнату вовсе не деньги? Мария, видимо, была убеждена, что он — бродяга и бедняк, который не может заплатить даже за комнату в мотеле.

— Вообще-то я действительно сейчас на мели.

Он решил бороться с Марией ее же оружием. Она, естественно, ожидала совсем другого ответа, а он прикинется таким простачком. Посмотрим, как она поведет себя.

— Миссис Руби милостиво согласилась подождать, пока я не починю грузовик, а тем временем… в качестве платы за комнату я предложил ей нарисовать ее портрет.

— Понятно, — произнесла Мария так, будто его слова были еще одним подтверждением ее самых нелестных предположений.

Да, она явно считает его отпетым мошенником, который втирается в доверие к людям и обирает их до нитки.

Мария повернулась на каблуках и направилась к двери. Неожиданно Тони почувствовал себя глубоко оскорбленным их разговором. Он бросился за ней и, настигнув у дверей, крепко схватил ее за руку.

— Послушайте! Мне очень жаль, что вы не любите художников. Наверное, у вас есть на это причины. Но я не подлец и не мошенник. Я нормальный, порядочный человек. Мне нравится мое ремесло. Я и вправду хочу зарабатывать им себе на жизнь. И увидите, эти леди останутся довольны своими портретами.

— О, да! Не сомневаюсь, — ответила Мария, высвобождая руку. Она будто бы говорила: «Они будут рады любой мазне, которая выйдет из твоих рук». — Кстати, — добавила она насмешливо, — к вашему сведению, я действительно имела печальный опыт общения, но не с художниками, а с такими же дешевыми обольстителями, как вы.

— Приятно сознавать, что ты — один из тысячи, — саркастически улыбнулся Тони.

— Именно так.

— И вы сделаете все, чтобы уберечь бедных старушек от такого опасного негодяя?

— Не сомневайтесь.

Внезапно ему надоела эта перепалка. Тони нагнул голову и посмотрел ей прямо в глаза.

— Запомните, я скорее причиню боль собственной матери, чем кому-то из этих милых дам. Поэтому можете зарыть в землю свой томагавк. Войны не будет. Я неопасен для них… так же как, впрочем, и для вас.

— Будем надеяться! — Мария указательным пальцем дотронулась до груди Тони. — Но запомните, мистер Мейсон. Если вы все же их обидите, то опасной для вас стану я.

В этот вечер Тони больше не виделся с Марией. После того как она захлопнула дверь перед самым его носом, он спустился вниз к Опал и Руби, где его угостили бутербродами с ореховым маслом и вкуснющим печеньем. Однако мысль о Марии и об ее странной неприязни к нему не покидала его ни на минуту.

Поэтому он решил выведать, что знали о ней почтенные дамы.

— Мария показалась мне очень приятной.

— О, она замечательная! — подтвердила Руби. — Все клиенты ее обожают.

Тони немного помолчал, дожевывая печенье.

— Вы, кажется, говорили, что она не замужем?

Опал кивнула.

— В данный момент нет. Но она хочет создать семью. Я несколько раз слышала, как Вильярд Рейнолдс предлагал Марии выйти за него замуж. Так что думаю, когда ей надоест быть одной, она может из слабости принять его предложение.

По тону Опал было видно, что она не одобряет подобных намерений мистера Рейнолдса.

— Это — директор местной школы, — объяснила Руби, неодобрительно качая головой.

— У него большой дом и хорошая работа, — сказала Опал, как бы оправдывая возможное согласие Марии.

— Он красив? — спросил Тони с естественным любопытством, желая знать, какой мужчина мог понравиться такой интересной женщине.

Первой заговорила Руби:

— Представь себе лысеющего, с красным лицом человека. Роста он невысокого, скорее даже маленького. Склонен к полноте. Ты что-нибудь можешь добавить? — обратилась она к сестре.

— Маменькин сыночек!

Это описание вызвало на губах Тони улыбку.

— Сдается мне, вам он не очень-то нравится, этот мистер Рейнолдс? — произнес он, смеясь.

— Не то чтобы… Просто нам кажется, Мария заслуживает гораздо лучшего, — поспешила ответить Руби. — Мы как раз сегодня говорили с ней о том, что ей нужно…

— Руби! — прервала Опал свою сестру. — Скажем просто, что пока Мария предпочитает свободу.

Свободу! Это желание было ему знакомо. Однажды он уже был женат и теперь, зная, что это такое, тоже предпочитал свободу.

Правда, позже, лежа в своей новой постели, Тони должен был признать, что иногда, особенно по ночам, одиночество становилось невыносимым. Например, сейчас ему очень не хватало тепла женского тела… в особенности такого, как у его недавней знакомой.

Ворочаясь на накрахмаленных простынях, Тони подумал, что и Мария лежит сейчас одна в соседней комнате и, возможно, тоже не может заснуть.

Подобные мысли не удивляли его. Ночью всегда тобой овладевают мрачные думы. Скоро рассветет. И день снова вступит в свои права, принося с собой здравый смысл, который помогал Тони в его одиночестве и бродяжной жизни на протяжении последних лет.

И как только он опять увидит перед собой бесконечную полосу дороги, в лучшем случае завтра, в худшем — в среду, он забудет об этой загадочной женщине, чьи губы гонят прочь, а сапфировые глаза умоляют остаться.

Его разбудил аромат кофе. Он быстро принял душ и спустился в кухню, где завтракали Опал и Руби. Марии не было.

— Доброе утро, Тони, — кивнула ему Руби, отводя глаза.

Тони удивленно взглянул на нее, недоумевая, что могло измениться за ночь, что она стала так неприветлива.

— Доброе утро всем, — бодро ответил он. — Вы выпьете со мной еще по чашечке этого ароматного кофе?

— Конечно! — Опал встала со своего места.

— Нет, нет, сидите! — быстро сказал Тони. Он облокотился на кухонный столик. — Я прекрасно устроюсь здесь, если позволите.

Руби кивнула и улыбнулась. Тони почувствовал себя легче от этой улыбки. Но тут сестры переглянулись, и улыбка сползла с лица Руби так, будто на нее обрушились невзгоды всего мира.

«Интересно, что же произошло?» — подумал Тони. Ни о чем не спрашивая, он налил себе чашку горячего черного кофе, подсел к столу.

— Мария уже уехала на работу?

Он надеялся, что кто-нибудь подбросит его в город.

— Я ее сегодня не видела, — ответила Опал.

— Я тоже, — покачала головой Руби, — возможно, у нее была запланирована встреча на утро. Ты видишь ее машину? — обратилась она к сестре.

Та отдернула светло-голубую занавеску и посмотрела на улицу.

— Машина еще здесь.

«Значит, Мария ушла пешком и ни слова не сказала своим хозяйкам», — подумал Тони. Интересно! Вчера вечером у него сложилось впечатление, что они близкие подруги. Похоже, это не совсем так.

— Хочешь яичницу с беконом? — спросила Руби. — Еще у нас есть вафли. Можно подогреть и их.

— Кофе вполне достаточно. — Тони не хотел злоупотреблять их добротой, к тому же не был уверен, что сможет в полной мере расплатиться за все. Починка грузовика будет стоить недешево — один из основных недостатков такого рода колесных средств, — а Мика берет только наличными, как, впрочем, делал и сам Тони.

Сейчас, когда куча денег ушла на рождественские подарки для родственников, у Тони каждый цент был на счету. Чековая книжка могла оказаться бесполезной, так как во многих местах не принимали чеки других штатов, а именно их и имел вечно путешествующий Тони. Кредитной карточкой он пользовался редко. Последние три года большую часть заработанных денег, согласно решению суда, он высылал жене. Поэтому в повседневной жизни предпочитал расплачиваться наличными или услугами — только так он мог что-нибудь скопить. И к тому же никаких долгов.