Литмир - Электронная Библиотека

     Талай побледнела. Она бы ни за что не выбрала это кафе, потому что там ее хорошо знали. Там подавали маринованных лобстеров в раковине, которых так любил ее дядя, заезжавший сюда на обед каждый раз, когда посещал провинцию.

     Они зашли внутрь, и их немедленно усадили за самый лучший столик у окна, с роскошным видом на океан. Владелец засуетился вокруг Талай,  но вскоре ушел, оставив меню.

     Джейс поморщился.

     — Здесь же все написано на саффанском. Переведи, пожалуйста.

     Она открыла меню.

     — В основном все блюда приготовлены из даров моря, — начала она и осеклась, поймав на себе пристальный взгляд Джейса. — Что-то не так?

     — По-моему, вы должны сами знать, Ваше Королевское Высочество.

     Запаниковав, Талай попыталась встать из-за стола, но он схватил ее за руку и чуть ли не насильно усадил обратно. Девушка с трудом высвободилась и спросила, не поднимая глаз:

     — Как ты узнал? Увидел, как себя ведет владелец ресторана?

     — Увидел, как ты себя ведешь. Если перефразировать известную австралийскую пословицу, то получится: вы можете забрать принцессу из дворца, но не можете забрать дворец у принцессы.

     — Когда ты догадался?

     — Когда мой управляющий едва не лишился чувств при виде тебя. Ты, конечно, вела себя просто — видимо, всегда себя так ведешь. А потом я увидел, что люди в деревне почти что молятся на тебя. — Он огляделся и указал на хозяина и его жену за стойкой бара. — Посмотри на тех двоих. Стоит тебе пошевелить пальчиком, и они бросятся выполнять любое твое желание.

     Талай почувствовала, как краска заливает ее лицо.

     — Да уж, они обращаются со мной лучше, чем ты.

     Он протянул руку и пальцем слегка коснулся ее запястья.

     —  Возможно, но я-то думал, что имею дело с Элли Мартин, а не с принцессой... Талай, так?

     — Ты даже знаешь мое имя, — пролепетала она. Шарада разгадана, значит, пора возвращаться домой.

     —  Неудивительно, ведь мы встречались раньше, очень-очень давно.

     Талай вздрогнула. Так вот почему ее преследовал его образ, вот почему его глаза казались ей такими знакомыми! И его лицо, и голос...

     — Мы встречались десять лет назад, когда ты лежала в больнице в Австралии, — продолжал он. — Я был тогда членом олимпийской команды яхтсменов и приехал в клинику, чтобы поддержать больных. Твои глаза... именно они напомнили мне Ее Королевское Высочество принцессу Талай Разаду. Остальное изменилось, но не глаза. Никогда не забуду твоего взгляда: ты смотрела на меня так, будто я самая низшая форма жизни.

     Талай наконец вспомнила и побелела от злости.

     — Так ты... ты Джейс Картер? Он кивнул.

     — Сейчас официально я Клендон. Я тогда выступал под фамилией моих приемных родителей, но уже разыскивал свою настоящую семью. И когда нашел, вернул себе фамилию Клендон. Так что теперь я Джейсон Клендон, для друзей просто Джейс.

     — Когда ты приезжал в клинику, на тебе была марлевая повязка.

     Это объясняло, почему только его глаза казались ей такими знакомыми... Его визит тогда... Она была унижена и оскорблена. Никогда еще никто не причинял ей столько боли, сколько Джейс Картер во время того злополучного посещения ожоговой клиники.

     — Нам всем пришлось надеть эти повязки, иначе нас бы не пустили к больным. Мы даже фотографировались в этих повязках. Это и понятно, ведь мы могли занести инфекцию.

     Воспоминания ожили так внезапно, как будто прошло не десять лет, а пять минут. Талай тогда было шестнадцать, она бегло говорила по-английски, но это не спасло ее от одиночества. Она оказалась совершенно одна в незнакомой стране, родители погибли, а сама она сильно пострадала при взрыве.

     Австралийские доктора были добры к ней, они просто-таки творили чудеса с ее лицом, но, когда Джейс ее увидел, она еще не избавилась от ужасных шрамов. Неудивительно, что теперь он не узнал ее. Он, конечно, и не подозревает об этом, но именно из-за него к ней вернулась воля к жизни.

     Она никогда не забудет тот день. Как принцессе ей выделили отдельную палату, но доктора считали, что ей следует как можно больше времени проводить среди других подростков. Она сопротивлялась этому изо всех сил, но не потому, что гнушалась общения с простыми людьми, как несправедливо считали некоторые, а потому, что стыдилась своего внешнего вида.

     Она боялась даже подходить к зеркалу — не могла видеть шрамы, рассекающие ее лицо, а некогда прекрасные длинные волосы отрастали так медленно, что ей иногда хотелось зарыдать. Ей казалось, что на нее нельзя смотреть без жалости и отвращения.

     А потом Джейс и другие спортсмены, счастливые и благополучные, великодушно согласились посетить клинику и поднять дух пациентам, и те с радостью встретились с национальными героями. И лишь Талай, иностранка, абсолютно терялась в присутствии высоких, мускулистых и улыбчивых незнакомцев, шумных и грубоватых, как все австралийцы, и красивых. Талай почему-то казалось, что они похожи больше на кинозвезд, нежели на спортсменов.

     И тогда она впервые увидела Джейса Клендона-Картера. Он был едва ли не самым молодым из призеров, но, очевидно, чувствовал себя равным с ними. Неторопливо прохаживался по холлу, с удовольствием позировал фотографам и очаровывал пациентов.

     Ей запомнилось, что пресса предпочла фотографировать пациентов, чьи шрамы были особенно заметны. Один из фотографов долго выбирал подходящего больного, прошел мимо красивой девушки с обожженной спиной и заговорил с девушкой в кресле-каталке. Талай тогда подумала, насколько циничен мир, в котором она живет.

     Ее мало интересовали все эти люди вокруг, и она продолжала читать книжку маленькой девочке, которая пролила на себя кастрюлю с кипящим соусом. Девочка очень привязалась к Талай и проводила с ней все дни напролет. Врачи это одобряли, полагая, что их дружба только ускорит выздоровление обеих.

     Потом сестры отвезли девочку к ее ровесникам, и когда Джейс подошел к Талай, она сидела у окна в полном одиночестве. Фотограф все еще общался с девушкой в кресле-каталке. Джейс посмотрел на Талай и, кажется, улыбнулся.

     — Привет. Кто ты?

     — Талай Разада, — просто ответила она. Он, разумеется, и понятия не имел о ее королевском происхождении, и потом, это вряд ли произвело бы на него впечатление. В его глазах сквозила жалость. Самолюбие Талай было задето. Зачем он к ней вообще подошел?

     И все же ей хотелось, чтобы он подольше поговорил с ней. Рядом с ним она чувствовала себя ребенком — впервые с тех пор, как погибли ее родители.

     — Ты не австралийка? — спросил он, тщательно выговаривая слова.

     — Я из Саффана.

     К ее удивлению, он кивнул.

     — Это в Андаманском море, недалеко от Тайского полуострова.

     — Вы там бывали?

     — Пару раз. Принимал участие в регатах. Он переминался с ноги на ногу, не зная, что еще сказать.

     Она вдруг протянула руку и коснулась его, а он... он резко дернулся и изменившимся голосом произнес:

     — Я лучше вернусь к остальным. Тут-то и подбежал вездесущий фотограф, который попросил Джейса сняться вместе с принцессой. Джейс покачал головой и ответил:

     — Не надо, — потом повернулся к ней: — Надеюсь, ты скоро поправишься. — И увел фотографа.

     На следующий день сестры принесли газеты, в которых говорилось о визите спортсменов в ожоговую клинику. На первой странице одной из газет была помещена фотография Джейса, беседующего с хорошенькой блондинкой, у которой была забинтовала рука. В статье говорилось, что это Мисс Австралия, которая обожглась во время съемок: кто-то случайно опрокинул на нее кофейник.

     Талай поняла, что произошло. Джейс испугался ее шрамов и предпочел сфотографироваться со смазливой красоткой. Талай была унижена. Но ей все же следовало поблагодарить Джейса, ведь после того случая она словно бы очнулась от шока.

7
{"b":"194346","o":1}