Печальной памяти драма на прошлых Олимпийских играх в Мюнхене заставила австрийскую полицию усилить бдительность. Олимпийская деревня охраняется как крепость, полицейские не только у входа, но и внутри зданий, ужесточён контроль для тех, кто хочет пройти туда, в том числе и для журналистов. Под наблюдением — спортивные арены.
Организаторы приняли буквально драконовские меры. Вежливое объявление разъясняет: «Дорогие гости, не обижайтесь, это делается для вашего же блага». Я помню моторизованные патрули в Мельбурне, охранявшие Олимпийскую деревню, полицию с собаками в Риме, специалистов каратэ, опекавших спортсменов в Токио. Но в Инсбруке, кажется, побиты все рекорды.
Деревня окольцована оградой со сложной электронной сигнализацией. Автоматчики бродят повсюду, стараясь улыбаться, чтобы не пугать спортсменов. Повсюду гуляют патрульные с овчарками. При входе в деревню и в каждый её дом установлен усиленный контроль, осматриваются сумки, введена хитроумная система пропусков. Так же крепко охраняются отели, где живут члены МОК.
Рассказывают, что общее число охранников составляет 2500 человек, но это как в айсберге — видимая часть. Как говорят, много больше людей незаметно дежурят в штатском или форме различных служб. Уж не знаю, по причине ли столь суровых мер или других, но в Инсбруке сейчас всё спокойно. Не думаю, чтобы кто-нибудь был в претензии. Да, олимпийские игры — праздник мира и дружбы, такими они и будут, и тем более следует оберегать их от всякого рода провокаторов.
Церемония открытия пройдёт сегодня там же, где и в 1964 г., на горе Бергизель, на площади, окаймлённой трибунами, у подножия трамплина.
Современные олимпийские игры настолько крупное международное событие, что наивно было бы пытаться уместить его в прокрустово ложе обычного спортивного соревнования. Они давно стали явлением — и политическим, и социальным, и культурным.
Город, да, пожалуй, и вся страна, где проходят очередные игры, задолго до их начала и ещё долго после конца живут ими. И не случайно комиссар по делам молодёжи и спорта Франции Пьер Мазо предложил, чтобы ныне не города, а государства выставляли свои кандидатуры на проведение игр. Не случайно кандидатов с каждым разом становится всё меньше, а иные из них, едва получив высокую честь стать олимпийской столицей, признают своё банкротство. Так произошло с американским городом Денвером. Хорошо, Инсбрук мужественно предложил заменить несостоятельного претендента!
Австрийцы прямо сказали: «Игры в Инсбруке будут простыми играми». И с этого момента настойчиво напоминали на каждом шагу: «Простые, простые, простые». Конечно, им было легче — они проводили зимнюю Олимпиаду во второй раз и, кстати, тщательно подчёркивая это, даже зажгли две чаши с олимпийским огнём у подножия главного трамплина.
Они объявили свои игры простыми и мужественно встречали критику. Помню, как во время торжественной, как всегда, красочной церемонии открытия, в самый важный момент, когда председатель Оргкомитета доктор Фред Зиновац должен был предоставить слово президенту МОК, чтоб тот в свою очередь обратился к президенту Австрии с просьбой объявить Игры открытыми, неожиданно испортился микрофон. Наступила неловкая пауза, на трибунах начали раздаваться смешки. Журналисты замерли: как выйдет доктор Зиновац из столь щекотливого положения? И что же? Вышел вполне достойно.
«Олимпиад, где всё проходило гладко, без недостатков, не бывает», — спокойно заявил председатель Оргкомитета под одобрительные возгласы трибун и как ни в чём не бывало продолжал свою речь.
А мы, журналисты, прибыв в пресс-центр, встретили полное взаимопонимание. В отеле нет телефонов в каждом номере? Пожалуйста, звоните из пресс-центра. Связь давали быстро, точно, слышимость прекрасная. Далеко от гостиницы до того же пресс-центра на автобусе или трамвае? Ради бога, вызывайте машину в любое время дня и ночи, а хотите, так поезжайте на ней и на дальние трассы. Собираетесь на хоккей или фигурное катание? Чтобы попасть туда, кроме аккредитационной карточки нужен ещё и билет? Так получайте его. Без очереди, бесплатно, на лучшие места. Пишущих машинок в пресс-центре сотни, в том числе и с русским шрифтом, и цветных телевизоров десятки, и информацию на трёх языках раскладывают повсюду, и есть даже бесплатные горячие и холодные напитки, и ежедневные подарки, и приглашения на приёмы, и пусть очень строгая, но хорошо организованная система прохода в Олимпийскую деревню…
А в самой деревне у спортсменов «простые», но удобные квартиры, «простая», но разнообразная пища, которую готовил международный синклит поваров, специально приглашённый для этой цели.
И для зрителей продуманы маршруты подъезда, удобные места. А что билеты дорогие, так уж, извините, в наши дни финансовой инфляции и «простые» игры стоят дорого.
Судите сами. Более 300 тысяч долларов стоила только допинговая служба со всеми её подвижными лабораториями, оборудованием и врачами. А служба безопасности, о которой столько говорилось и писалось? Она действительно выглядит внушительно. Около 3 тысяч солдат в форме, бесчисленные полицейские агенты, собаки, автоматы, рации, патрульные машины, электронная сигнализация, скрытые кинокамеры, хитроумная система контроля — чего только нет и где только нет! И в деревне, и в отелях, и на местах соревнований… В Инсбруке всё прошло спокойно, хотя за день в полиции раздавалось до 50 звонков. Начальник службы безопасности Тироля доктор Обриц пожимал плечами: шутники. Самым крупным похищением в Инсбруке явилось похищение бобра Амика — символа Монреальских игр. Живой бобр, резвившийся в витрине Дома Канады, таинственно исчез во время очередного приёма.
Так что служба безопасности тоже обошлась в копеечку. Я уж не говорю о постройке первой искусственной более чем километровой трассы для бобслея и саней, о которой чемпион мира итальянец Джорджио Альвера сказал: «Даже плохой спортсмен может пройти её, не рискуя сломать шею, это лишает гонку интереса» (!). Не говорю об усовершенствовании трамплина, о постройке новой деревни (которая после Игр успешно будет продана)…
Одним словом, расходов немало.
Есть и доходы. Хоть те же билеты: на церемонию открытия — 900 шиллингов (без малого 30 долларов), на прыжки с трамплина, на фигурное катание — до 900, абонемент на хоккейный турнир — до 9000 шиллингов. На горнолыжные соревнования движение организовано так, что от места остановки машин и городского транспорта иди километры пешком в гору или плати 80 шиллингов за спецавтобус. Но это мелочи. Иное дело телевидение, передачи которого смотрели полмиллиарда человек в 29 странах. Его доход составил предположительно 21 миллион долларов.
Однако и это не главное. А что же главное? Чтоб понять, достаточно было пройтись по улицам Инсбрука. Не было во время Игр в этом городе ни одного магазина — обуви, платья, кондитерского, бакалеи, ювелирного, конфекции, даже аптеки, овощного или детского платья, где б не разметались величественные, высокомерные в своём великолепии, полыхающие всеми цветами радуги лыжи, не возвышались, подобно слоновьим ногам, снежные сапоги, не поражали сложностью конструкции, стопроцентной надёжностью, немыслимой крепостью ботинки и шлемы.
«Росиньоль», «Кнайсл», «Кастингер», «Адидас», «Спалдинг» — фирмы, чьи названия произносятся в этой столице зимнего спорта с благоговением и преклонением. Лыжи и костюмы настолько прекрасны, что не сразу замечаешь скромные таблички с астрономическими цифрами цен.
Горнолыжный спорт — один из самых дорогих в мире, он, разумеется, дешевле сафари на львов в Африке, но ненамного. И в то же время в Австрии, Франции, ФРГ, Швейцарии, Италии, США, Канаде он, как ни странно, довольно массовый. Скрипят, ворчат, но платят. А что будешь делать? Платят за инвентарь, за одежду, за подъёмники. Доходы лыжных фирм огромны. Поэтому они не скупятся на рекламу. Фирмы бесплатно снабжают своим дорогостоящим инвентарём чемпионов, раздают лыжи по магазинам, чтобы их выставляли для рекламы.
