— Возвращение к жизни? Но… но ведь вы не святой, чтобы воскрешать покойников!

— Вы правы. Но пациент находится в состоянии, пограничном между жизнью и смертью. Я говорю о реанимации, которая требует научного медицинского подхода. Правда, я в нём ни черта не понимаю.

— Вы сказали «реинкарнация»?

— Я сказал «реанимация»! Если я не оживлю Эдисона, как я буду проводить медицинские эксперименты? Или придётся проводить их над землянами? В лагерях?

— И как осуществляется эта ваша «реанимация»?

— Уиллард! Кёрк! Подайте батарею! — премьер-министру он ответил: — Эдисон посвятил сознательную жизнь электричеству, и электричество вернёт его к жизни.

Превозмогая средней величины усилия, Уиллард и Кёрк ввезли в палату платформу, несшую на себе огромную гальваническую батарею. Провода от неё лежали наверху, и Уиллард протянул их к телу Эдисона.

— Этот провод необходимо присоединить к изголовью, — упорно объяснял доктор Хамфри. — Второй необходимо присоединить на ближней к нам стороне койки. Эдисон пусть лежит так, чтобы голова и ступни касались железа койки. Теперь, Кёрк, повторите те же действия в отношении Кенни. Возьмите магнитную стрелку, чтобы видеть величину тока.

Кёрк выполнил команду, и теперь доктор Хамфри был готов к так называемой «реанимации» Эдисона и его худого соседа. Мрак кружился в мыслях Чемберлена, вынужденного спросить:

— Вы хотите пропустить через них ток?

— Обычные методы фарадизма. Ничего странного. Сам Эдисон поддержал изобретателя электрического стула.

Тесла неуверенно добавил, дополняя картину:

— Я могу привести менее жестокий пример. Мне не раз приходилось проводить опыты с пропусканием через себя токов огромного напряжения, чья опасность заменена высокой частотой. На глазах у публики электрические лампы зажигались в моей руке.

— Удивляюсь, как мистер Эдисон позволял вам вытворять такие идиотские фокусы с его электрическими лампами, — скептически ответил Хамфри.

— Касательно Эдисона всё ясно. Вы пропустите через него ток. А как же Кенни? Вы пропустите и через него ток?

— Он быдло, его не жалко. И мало ли быдла будет потрачено на достижения великой американской нации?

— Но по какой причине именно ток?

— А почему я решил написать монографию об оживлении полумёртвых пациентов, если я ни черта не смыслю в медицине? Этот выбор позволяет мне проводить забавные медицинские опыты.

— Вы намереваетесь проводить опыты над Эдисоном? Но он человек белой расы, на нём нельзя проводить опыты!

— Согласно моей теории, вивисекция не имеет расовых границ. Эдисон впал в идеальное состояние для проведения опытов. Если мои слуги выберут правильную силу тока, он будет жив. Если сила тока превысит дозу, Эдисон больше не будет меня раздражать. Навеки.

— А Кенни? Если вы оживите его?

— Если я оживлю Кенни, он погибнет в следующей серии! Начинаем! Уиллард, пускайте электрическую жидкость!

Уиллард пустил электрический ток, конечности Эдисона подпрыгнули, он вскочил с койки, поставив рекорд по прыжкам в больничной палате. Словно отражение Эдисона, те же невольные действия совершил Кенни. Обнаружив перед собой сразу пятеро воспитанных людей, Эдисон вспомнил о благопристойности, но обратно не лёг. Его глаза блестели намного больше обычной меры, тело выглядело атлетичнее под влиянием напряжения, с которым он подпрыгнул, либо же перед нами была иллюзия.

Присмотревшись к замершим в ожидании пятерым людям, он с раздражением спросил:

— Что произошло?

— Мы вернули вас к жизни, — ответил Хамфри.

— Я и без вас понимаю, что вы вернули меня с того света!

— Откуда? — скептически прищурил глаза Хамфри.

— Но теперь вы за всё ответите! — продолжал Томас Эдисон. — Вы ответите за диагноз истерии! И за двадцать сигар! И за свет в конце туннеля!

— Какого ещё туннеля?

— Скоро сами увидите!

— Когда?

— Когда вы помрёте! В небесной канцелярии мне сказали, когда это произойдёт. Назвать точную дату?

Доктор Хамфри впился в него материалистически-подозрительным взглядом.

Кенни направил палец на нелепого доктора.

— Какую гадость вы сказали обо мне?

— «Он быдло, его не жалко».

— Так я и думал.

— Кто вы такой? — спросил Эдисон с явным подозрением во взоре.

— Я рабочий, и я отвечу вам за это безобразие!

— О каком безобразии вы говорите?

— Кто ввёл на лондонских заводах конвейер? Вы! Я сошёл с ума из-за этого безобразия! А вы смогли бы бесконечно повторять одни и те же действия? Кто виноват! Вы!

— Вы врёте, — возражал Хамфри. 

— Нет! Виновата Америка! — возразил Кенни.

— И что вы от меня хотите?

— Я буду драться с вами!

Примечательной была реакция Эдисона, вскочившего ещё выше и приготовившего кулаки для известной надобности.

— Я тоже буду драться с вами!

Хамфри положил руку на плечо Теслы.

— Похоже, я тоже виноват.

— В чём ваша вина?

— Я пропустил через Эдисона переменный ток очень высокой частоты. Вы сами упоминали, что такой ток не приносил вам никакого вреда. Но Эдисон под действием, — Хамфри отнял руку от плеча Теслы и наклонился к батарее, — тока частотой во множество циклов в секунду стал сильно наэлектризованным.

— Что это означает?

— Нервная система Эдисона получила мощный импульс. Он будет долгое время скакать по больнице и пугать людей.

Эдисон повернул своё лицо к Хамфри с его громкими словами.

— Вы хотите сказать... что пропустили через меня ток по методу Теслы? И этот ток был переменным?! О Высший разум, поведай мне, почему так произошло!

Последняя фраза была произнесена с поднятыми к потолку глазами и руками.

— Чем вы недовольны?

— Тем, что вы пропустили через меня переменный ток! Неужели у вас не было постоянного тока?

— Вы долго будете изливать на нас гнев? — спросил лорд Солсбери.

— Нет! Я обязан дать вам несколько советов. Я требую запретить «Кока-колу»!

— Запретить «Кока-колу»? Да в ней содержится кока, а в коке содержится лекарство!

— Я требую запретить лауданум!

— Это лекарство! — возопил Хамфри.

— Я требую запретить кровопускание!

— Вы безумец! Кровопускание спасло жизнь Билли Бонсу!

— Я требую запретить курение!

— Вы безумец! Вы хотите запретить средство от головной боли!

— Я требую запретить ирландское виски!

— Вы сошли с ума! — ответил лорд Солсбери. — Ирландское виски — топливо для космических аппаратов!

— Я требую запретить колонизацию Геи!

Одной этой фразы достаточно было, чтобы лорд Солсбери схватился за сердце и опустился в заблаговременно подставленные руки его нового министра.

— Вызовите врача! — немедленно сообразил доктор Хамфри.

— Вы сам врач! — ответил удивившийся Чемберлен.

— К чёрту! Уиллард, несите волосатую гусеницу!

— Волосатую гусеницу? — спросил лорд Солсбери, открывая глаза и пытаясь обойти наблюдательностью то, к чему приводит его мозговая болезнь. — Я не отказался бы от лечения волосатой гусеницей, но мне уже значительно лучше.

— Я требую запретить волосатых гусениц! — возопил тем временем Эдисон.

— Вы идиот! — парировал Хамфри.

— Я требую запретить доктора Хамфри!

На этот раз Хамфри не успел ответить ударом на удар в словесной дуэли, и его глаза были расширены от удара меткой рапиры, направляемой Эдисоном, что испытал действие тока высокой частоты, но не утратил американского остроумия.

— Вы не забыли обо мне? — вернул его рабочий на забытый путь.

— Тогда я предлагаю провести боксёрский поединок!

Такой мы видим реакцию Эдисона.

Чемберлен приложил ладонь к растерянному лицу. Взгляд был прям.

— Вы сошли с ума. Тот боксёрский поединок, что вы намереваетесь провести, нарушит правила, введённые маркизом Куинсбери. В первую очередь, боксировать нужно в перчатках.

— Я достаточно наэлектризован, чтобы драться без перчаток! Кенни, я готов к поединку! Будь готов...