Однако переходить за «ноль», т. е. утверждать что-либо, навязывать свои интуиции, крайне нежелательно. К сожалению, в жизни этот принцип весьма часто нарушается. (И, разумеется, всегда из самых благих побуждений!)

По мере того как пациент «врабатывается», понимает, что от него требуется, вопросы становятся все лаконичнее. В течение одного сеанса хорошо научаемый пациент уже к третьему заходу работы (под «заходом» имеется в виду законченный цикл работы; таких полных циклов за время одной встречи бывает несколько) может вполне «правильно» отвечать на односложные вопросы. Ощущения, связанные с возрастом таким-то, где? (Имеется в виду возраст, обозначившийся на рисунке тестового задания). И пациент отвечает:«В голове». – «Что там?» – «Темная, тяжелая масса». То есть пациенту уже не нужны «наводки»: «Ощущения, связанные с возрастом таким-то, где: в голове, в груди, в животе, еще где-либо? Это что-то большое, маленькое, светлое, темное, из чего сделано?». Но даже для такого «образцово-показательного» пациента могут оказаться уместными вопросы: «Во лбу, в затылке, в темени, в висках? Сколько граммов, размеры, объем?»

Психотерапия – это работа с переживаниями. Переживания бывают острые и хронические. Обычно пациент приходит на первый прием к психотерапевту, когда к хроническим переживаниям добавились острые и жить стало невмоготу. Что делает психотерапевт на первых встречах? Реагирует на острые переживания, которые есть у пациента. Что он делает в последующем? Реагирует на хронические переживания, которые пациент зачастую и не осознает.

Острые переживания вновь могут возникнуть у пациента, когда его судьба претерпевает изменения, но если говорить в целом, то вероятность встретить острое состояние в начале психотерапевтического контакта выше, чем в последующем.

Почему я упоминаю об этих хорошо известных каждому психотерапевту-практику истинах? Потому что это имеет значение при обсуждении темы данной главы. На разных фазах работы с пациентом предпочтительными будут те или иные «заходы», по-разному разыгрываются «дебюты».

В чем состоит общая закономерность? В начале работы пациент настолько наполнен переживаниями, что искать их не надо, они открыто выходят наружу, работать в этом смысле – легко. Пациента можно быстро повернуть к разговору о том, что он испытывает. Если он опишет сразу телесные симптомы, например «камень на душе», останется только уточнить, какой: большой или маленький, тяжелый или легкий. Если он упомянет о переполненности лба беспокойными мыслями, можно просто спросить: сколько их (мыслей) скопилось в голове, большие они или маленькие, из чего сделаны по ощущению и т. д.

В случае если пациент предварительно провел внутреннюю аналитическую работу и успел идентифицировать свое состояние, заявляет о страхе, который ограничивает его жизнь, о ревности, которая сводит его с ума, об обиде, которую он не знает как пережить, здесь тоже достаточно легко повернуть его внимание в сторону описания телесных ощущений при этих состояниях. «Где страх: в голове, в груди, в животе? Он большой, маленький? Тяжелый, легкий?». И как только поступают первые ответы («Страх в животе, большой» – «Сколько сантиметров в диаметре?»), сразу стоит задать уточняющий вопрос и таким образом повести дело в сторону выявления пластического образа переживания, расположенного на одном из уровней тела.

Характерная динамика задавания вопросов примерно следующая. Предположим, что пациент успел пожаловаться либо непосредственно на тяжесть в груди, либо обнаружил в груди ощущения, связанные с переживанием, которое он успел квалифицировать как обиду. Существенно то, что зона груди обозначилась как проблемная, концентрирующая на себе ощущения.

Без лишних проволочек уточняем:

– Тяжесть в груди большая – маленькая?

– Большая, – отвечает пациент.

– Сколько килограммов? – не смущаясь, продолжаем мы расспрос.

Едва ли можно назвать это традиционным продолжением. Как мы уже упоминали, обычно врач, приняв к сведению симптом, начинает устанавливать «нозологическую форму» и подумывать о том, какую таблетку назначить, чтобы смягчить болезненные проявления; психолог пустится в поиски психологического конфликта, вызвавшего расстройство клиента; «бабка» сразу определит, что «сделано на смерть» и надо «порчу» снимать. Мы уже говорили о многих вариантах внешнего использования сообщения пациента. СПТ же предлагает продолжить и подробнее сообщить о том, что уже сказано. Чтобы пациенту удобнее было сосредоточиться, можно предложить ему прикрыть глаза.

Закрыв глаза, пациент отвечает:

– Десять килограммов.

– Десять килограммов чего: газа? жидкости? массы? дерева? металла? камня? еще чего-либо? Что это по ощущению?

– Камень.

– Порода?

– Мрамор.

– Форма?

– Куб.

– Размеры?

– 10х10 см.

Таким образом, исходную информацию мы получили.

Обратите внимание на то, что мы выясняли характеристики реально ощущаемого, речь не шла о представлении того, чего нет.

Итак, в острых случаях не возникает проблем с началом работы, поскольку переживание настолько сильно сбивает энергетический контур человека или, вернее, контур его ощущений, что ни у пациента, ни у врача не вызывает затруднений выявить «тему» для работы. Локус переживания также не требует длительного определения. Голову рвет на части от озабоченности проблемами, грудь давит обида, как в условном примере выше, страх собирает все силы в ком, находящийся в животе, и т. д.

Не так просто определиться с месторасположением «пороговых» и «подпороговых» переживаний. Здесь уже могут понадобиться некоторые ухищрения, для того чтобы отыскивать их и обезвреживать. Либо это будет тонкая беседа, выявляющая «зоны неравнодушия» пациента, либо нечто вроде того, что я хочу описать, как особый заход в выявлении скрытых комплексов переживания пациента.

Начало «от рисунка» является одним из излюбленных в моей практике. Инструкция пациенту звучит следующим образом: «Нарисуйте символическую фигурку человека из квадратиков, кружков и треугольников, число элементов в фигурке —10». Если у пациента возникают дополнительные вопросы, можно пояснить, что общее число элементов, из которых состоит фигурка, – 10, но их количественное соотношение – произвольное. Желательно рисовать без особого раздумья. Вытягивать, менять размер квадратиков, кружков, треугольников можно. Выполняется рисунок на четверти стандартного писчего листа.

В ряде случаев я предлагаю раскрасить фигурку и практически всегда – обозначить возраст персонажа. Разнообразные варианты работы с опорой на конструктивный рисунок человека мы здесь не рассматриваем, это отдельная тема. Разберем лишь некоторые случаи использования этого начала. С этим заданием и некоторыми возможностями, которые дает его применение, меня познакомил В.В. Либин[15], которому я очень признателен.

Использование теста в соматопсихотерапии отличается от либинского – экспертного, в котором имеет значение количественное соотношение использованных в построении рисунка геометрических фигур, на основе чего делается заключение об основной проблематике человека и о его личностном стиле. В нашем случае задание используется с совершенно другой целью – терапевтической. Авторы экспертной системы рекомендуют запросить пять рисунков фигуры человека сразу. В нашей «терапевтической системе» это представляется нецелесообразным. Первый рисунок является и последним. В том смысле, что состояние, генетически связанное с ним, сразу подвергается проработке.

Последующая (посттерапевтическая) продукция будет новой, и опять достаточно одного рисунка, чтобы зафиксировать изменение. Я придаю значение возрасту персонажа (это не практикуется в оригинальном тесте). Использую и работу с цветом.