– Поиск. На тебя наложено мощное заклинание поиска. Весьма странное, но мы не успели разобраться – вирус его уничтожил быстрее, чем мы… Что с тобой?
Ничего. Ничего.
Просто очень ярко вспомнилось, как накладывались эти чары вызова, как Вадим объяснил, что он сейчас с ним сделал, а потом продемонстрировал, дернув, как щенка на привязи. Показал, что никуда от него теперь не деться, никуда и никогда. И навсегда. Оказывается, не навсегда.
Просто вспомнилось.
И пришлось снова ставить барьер, пряча дикий вихрь эмоций.
Глава 10
Зойкины выходки
Мир Земля
Вадим и Зоя
Совещание предстояло самое рутинное. Главы магических родов и кланов собирались ежемесячно, как положено, хотя реально ничего не решали. Их даже не обо всем информировали. Зато это давало им иллюзию, что к ним порой прислушиваются.
И уж конечно совещание проводилось не для того, чтоб на него влетала разозленная до потери речи Зойка.
– Вадим! Вадим… сейчас же, сейчас же арестуй ее!
Кого именно сестрице вздумалось арестовывать на этот раз, гадать не пришлось – дрожащий от злости палец уткнулся в первый ряд, где сидело всего пять человек. Точнее, нечеловек. Горная ведьма недоуменно вскинула брови, седой демон опасливо покосился на соседей. Глава саламандр и представитель от клана Дино спешно отодвинулись. И кто у нас в остатке? Естественно, феникс. Единственная, кто не удивился ничуть. Скорей наоборот, за холодной невозмутимостью Лины ощущалось какое-то скрытое злорадство.
Удивляться было нечему.
В последнее время Зоя нашла себе нового врага и как могла доставала Вадима своими намеками и доносами. Феникс то, феникс се… То она без разрешения кого-то «выпила» (даже если и так, то туда ему и дорога, неудачнику), то ее, видите ли, замечали рядом с Яном (ну и?). То феникс оказалась не в том месте не в то время – в материалах слежки за неким Тучиным, подозреваемым в сочувствии остаткам Лиги (еще две тысячи человек, также присутствовавших на той церемониальной гулянке, Зойка почему-то в расчет не брала). С таким подходом Лине скоро вменят в вину сам факт ее существования на свете. Вадим прекрасно знал цену своей сестрице и был в курсе, как у нее обстоят дела с логикой и здравомыслием. Никак. Скорей бы она уже повзрослела, что ли. А то ее выходки иногда… раздражают.
Она была последней из их семьи, она была рядом, она никогда (не то что Леш) не посмела бы сказать что-то против него. И он любил ее как мог – тем уголком души, который «холодок» оставил нетронутым. Баловал. И прощал то, что не простил бы никому. Но сейчас Зойка определенно заслуживала щелчка по носу.
Сказал же ей, чтобы оставила в покое фениксов. Их и так мало осталось, хоть специально разводи. Кстати, этот вопрос надо проработать.
И про Лину говорил. Лишаться верной помощницы, из-за того что сестре попала под хвост очередная вожжа, он не собирался. Новая глава фениксов была не так умна, как ее матушка, зато в ее верности не оставалось сомнений. Сообразительна, но без перебора – хитрости ей не хватало, прямолинейная слишком. Ее комбинации по защите клана от вымирания он тогда раскусил на раз, но злиться не стал. Пусть старается, вреда от этого нет. Даже полезно. Приятное чувство от собственной проницательности подтолкнуло написать приказ, выделяющий этих огненных девиц из общей стаи. И – кто сказал, что нет на свете благодарности? – Огнева старалась как могла, чтобы сохранить его расположение к своему мини-клану. И приблизил ее поэтому. Постель, как думает сестрица, тут ни при чем. Мало у трона истинно верных, тех, кто не стремится в первую очередь урвать что-то для себя. И от крови феникс не сатанела, как серые. Поэтому и Лешку поручил именно ей.
Лешку…
Так, и что она сейчас натворила? Почему Зойка, забыв про свои старания смотреться принцессой, сейчас примчалась, точно кошка угорелая? Надо же – вломиться прямиком на совещание. Многовато себе позволяет сестренка.
Вадим подождал, пока Зоя осознает, что натворила.
Времени на это потребовалось немного – при полной тишине и всеобщем молчании девчонка отрезвела в пять секунд. И занервничала.
– Вадим…
Тишина.
В темных глазах сестрички метнулся страх. Правильно боится. Любовь любовью, а спускать такое нельзя. Лешке не сошло, и тебе не спущу, принцессочка. Не наглей.
– Вадим, я… – Девушка замолкла, не договорив.
Нарядный, золотисто сияющий свет в зале угрожающе потемнел. Дрогнул воздух. И резко похолодало, словно пол вдруг стал ледяным. Тихо, так тихо – ни шепотка, ни шелеста. Главы кланов замерли…
Пришло то, что помогало править: страх. Он не эмпат, но вкус страха просто ощущался кожей.
– Ну? – Единственное слово упало камнем, пробрало колючками угрозы, толкнуло Зою воздушной волной.
– Вадим… Это она, это она! Это не я!
Вот так. Зойка перепугалась до того, что не смеет ни хитрить, ни улещивать. Правильно. В следующий раз будет думать.
– Ты. – Новое слово точно толкнуло ее в спину, приближая к креслу, которое в этот миг всем виделось троном. – Пришла. Я. Тебя. Слушаю.
Теперь она стояла совсем близко – такая маленькая в сравнении с ним и троном, такая слабая…
Это, кстати, полезно. Не только для нее, но и для тех, кто мог попытаться впутать бестолковую сестрицу в заговор против трона. А что? Задурить ей голову бреднями о власти проще простого.
Что-то слишком часто Зойка стала корчить из себя принцессу и наследницу.
– Ну?
– Она меня оскорбила! – Девушка преодолела ступор, и слова из нее посыпались быстро-быстро, как зернышки из прогрызенного крысами мешка. Подозрения, слежка и камеры – и неожиданные подарки, испортившие ей, Зое, «выход»… Она говорила все быстрее, точно стараясь вырваться из-под его пронизывающего взгляда, сорваться с крючка. И эта злость, злость, пропитавшая юный голос, злость и ненависть. – Вадим… Вадим, я хотела ее разоблачить… Я сказала Службе слежения… Она должна понести наказание за все! Дим!
– Достаточно, – прервал Повелитель. И перевел взгляд. – Лина?
Феникс встала, шагнула вперед и опустилась на колено, как положено:
– Прошу простить меня, милорд. Я не сдержалась.
Темные глаза смотрели виновато. Это ему тоже в ней нравилось – виновата так виновата, не корчит из себя невесть что, не переваливает вину еще на кого-то. И глаза не бегают. Вспышка злости приутихла, когда он слушал историю с камерой, подарками и надписями. Даже капелька интереса мелькнула. Надо же, нашелся кто-то, кто Зайке нос прищемил. Давно пора.
– Итак.
Зал, чуть отмерший при цитировании подарочных надписей, снова притих.
– Итак, мне надоели ваши склоки. Лина, ты за оскорбление ее высочества на неделю отстраняешься от Дворца. Сразу после совещания – вон. Во внешнюю охрану.
– Слушаюсь, милорд.
– Ты снова ее защищаешь. – Зойка сжимала кулачки. – Ее! Вадим, неужели она дороже меня?!
Идиотка!
– Ты… – Вадим ощутил, как в его голосе скрежещут камни. – Ты… Дензил.
– Да, милорд. – Темная тень шевельнулась за спиной Повелителя.
– Дим! – Кажется, Зойка поняла, что перегнула палку, но Вадим разозлился всерьез.
– Дензил, ее высочество изъявила желание поработать.
– Простите, милорд?
– С завтрашнего дня ее высочество поступает под твое начало. Постарайся, чтобы она как следует ознакомилась с предназначением службы и прочувствовала все ее трудности. Сроку – неделя. Место работы – на твое усмотрение.
– Вадим…
– Так у тебя будет меньше времени на глупости, Зоя. Сроку – неделя.
– Но, Дим!
Она посмела спорить? Зойка? Спорить с ним?!
– Брысь отсюда. И больше никогда не смей нарушать мои приказы.
Зойка шевельнула губами, но ничего не сказала. Сейчас она казалась совсем прежней Зайкой, прибегающей к старшим братьям за утешением и помощью. Вот-вот расплачется…
Но плакать сестра не стала. Она повернула голову и посмотрела на феникса. Нет, не посмотрела – окатила ненавистью, точно кипящей смолой. И, всхлипнув, выбежала из зала. Два шага по полу… тающий на бегу силуэт… и злой, обиженный, яростный шепот:
