— Так-так, посмотрим…

— Я не могу сказать! — завизжал Каин. — Если я скажу, она узнает!

Мёрфи чуть крутанула ему руку.

— Кто? — потребовала она.

— Я не могу! Господи, клянусь! Дрезден! Нет! Я ни в чем не виноват. Им нужен был гелиотроп, а у меня единственного во всем городе имелся чистый образец! Я только хотел стереть улыбку с физиономии этого ублюдка!

Я прожег Каина взглядом и оскалился в ухмылке:

— Пока что я не услышал от тебя ничего такого, что вызвало бы у меня желание оставить тебя в живых.

— Я не могу! — вопил Каин. — Она узнает!

Пристально глядя на Каина, я медленно поднял руку, намеренно драматизируя свои действия. «Intimidatus dorkus maximus!» Я произносил это нараспев, нарочито замогильным голосом, подбавив непреклонности и растягивая гласные.

— Декер! — выкрикнул Каин. — Декер, это он заключал сделку!

Я опустил руку, запрокинув голову.

— Декер, стало быть, — сказал я. — Этот недоумок.

Мёрфи наблюдала за мной, не отрывая рук от Каина, но я видел, что ей не хочется и дальше его удерживать.

Я кивнул ей:

— Отпусти его, Мёрф. Пусть убирается отсюда.

Она послушалась, и Каин, всхлипывая, на четвереньках скатился с лестницы. Он скрылся из виду и, судя по звукам, преодолел первый лестничный пролет.

Я поморщился от шибанувшего в нос запаха мочи.

— М-да. Запах истины.

Мёрфи принялась вытирать руки о джинсы, словно пытаясь стереть что-то жирное.

— О Боже, Гарри…

— Что такое? — спросил я. — Ты же не хотела врываться к нему в дом.

— Я не хотела и того, чтобы ты приставлял пушку к его виску. — Она покачала головой. — Ты ведь не мог на самом деле…

— Убить его? — спросил я. Я разомкнул круг и поднялся. — Ну знаешь, когда он был вот тут, перед нами… То да. Вполне мог бы.

Ее передернуло.

— Боже ты мой!

— Но не стал бы, — успокоил я Мёрф. Подошел к ней и взял за руку. — Я не стал бы, Кэррин. Ты это знаешь.

Она посмотрела на меня с каким-то странным выражением.

— Ты и правда хорошо разыграл эту сцену, Гарри. Ты мог бы одурачить массу народа. Это выглядело…

— Вполне естественно, — закончил я. — Ага.

Она на миг коснулась моей руки:

— Итак, полагаю, мы кое-что получили?

Я кивнул, отбросив мрачные мысли:

— У нас есть имя.

Берт Декер заправлял, возможно, самым аморальным из той полудюжины учреждений, что обслуживали магическое население Чикаго. «Товары левой руки» специализировались на предоставлении всех необходимых инструментов и ингредиентов для черной магии.

О нет, лавочка была вовсе не такой зловещей, как говорило ее название. Почти у всех этих гоняющихся за модой самозваных Пожирателей Смерти — будь то в Чикаго или в любом другом городе — не хватало дара даже на то, чтобы высечь искру, ударяя камнем о камень, не говоря уже о сотворении какого-либо зла. Реально опасные черные маги не делают покупки в таких местах, как «Товары левой руки». Все необходимое для самой что ни на есть черной магии вы можете приобрести в любом захудалом продуктовом магазине.

Но все равно масса злонамеренных лузеров считала, что в «Товарах левой руки» имеется все для создания своей собственной империи зла, — и Берт Декер с радостью предоставлял им возможность расплачиваться за эти иллюзии деньгами.

Мы с Мёрфи вошли внутрь — справа от нас была витрина с социально дезориентирующими грибами, слева резервуар с тритонами («ВЫРВИ СЕБЕ НАХРЕН ГЛАЗА» — гласила надпись) — и обогнули большой стеллаж с полулегальными наркотическими снадобьями.

Декер был мерзким сморщенным субъектом. Весил он не больше нормы, но кожа его слишком одрябла со времен пухлощекой юности, и он чересчур много времени проводил в соляриях. Безупречно холеный вид, радикально черные, мелированные серебром волосы — все это напоминало крышу от «роллс-ройса», нахлобученную на «фольксваген-жук». В черных глазах-бусинках не было ни намека на тепло. Увидев меня, Декер нервно облизнул губы.

— Привет, Берт, — поздоровался я.

В магазинчике топтались еще несколько покупателей, и ни один из них не выглядел душечкой. Мёрфи подняла свой значок, демонстрируя его всем присутствующим.

— У нас имеются кое-какие вопросы, — сказала она.

С таким же успехом она могла закричать: «Пожар!» Лавочка опустела.

Мёрфи прохаживалась мимо стойки с уцененными порнодисками, и плащ ее слегка распахнулся — ровно настолько, чтобы стала видна наплечная кобура. Она взяла один диск, посмотрела на него и бросила на пол.

— Господи Иисусе, ненавижу продавцов подобной дряни.

— Эй! — крикнул Берт. — Вы его сломали, покупайте!

— Что ж, ладно, — пожала плечами Мёрфи.

Ухмыляясь, я навалился на прилавок, за которым стоял Берт. Вторжение в его личное пространство. Его одеколон был так крепок, что мог задерживать пули.

— Берт, — сказал я, — давайте сделаем по-простому, о'кей? Расскажите мне все, что вам известно о Каине.

Взгляд Декера сделался бессмысленным, замороженным. Как у рептилии.

— О Каине?

Я ухмыльнулся еще шире:

— Крупный парень, волосы нечесаные, неопрятный, в мокрых штанах — обоссался. Он заключил сделку с женщиной на гелиотропы, и вы ему помогли.

Мёрфи остановилась у витрины с маленькими жеодами дымчатого кварца. Кристаллы были почти черными, с лиловыми прожилками, и стоили немало — пару сотен баксов каждый.

— Я ни с кем не обсуждаю своих клиентов, — заявил Декер. — Это вредит бизнесу.

Я оглянулся на Мёрфи.

— Берт, мы знаем, что ты с этим связан.

Она посмотрела на меня, вздохнула — и скинула с полки один кристалл. Он разлетелся вдребезги.

Декер вздрогнул и начал было возмущаться, но слова замерли у него на губах.

— Знаете, что вредит бизнесу, Декер? — сказал ему я. — Это когда в вашей мелкой колдовской шарашке болтается высокий парень в сером плаще. Клиенты начинают подозревать, что Совет взял их на заметку. Много ли баксов вы на этом сделаете?

Декер таращился на меня бессмысленными жабьими глазенками.

— Упс! — сказала Мёрфи и скинула на пол следующий кристалл.

— Люди попали в больницу, Берт, — продолжил я. — В том числе и Мак, и он был избит на территории, которая по Неписаному Закону признана нейтральной.

Берт оскалился. Это выражало удивление.

— Ага, — кивнул я. Вытащил из-под плаща свой боевой жезл, накачав туда достаточно воли, чтобы вырезанные на нем руны и символы зажглись бледно-оранжевым светом. От жезла тянулся запах дымящегося дерева. — Ты ведь не хочешь, чтобы здесь стало жарко, Берт?

— Я хороший коп, — громко сообщила Мёрфи и раскокола еще один кристалл.

— Ладно, — согласился Берт. — Господи Иисусе, да прекратите вы или нет? О'кей. Ладно, скажу, но вам это не понравится.

— Я плохо переношу разочарования, Берт. — И я прикоснулся раскаленным посохом к прилавку. — Правда, весьма скверно.

Берт, скривившись, уставился на расплывшееся по прилавку обугленное пятно.

— Эта баба пришла за гелиотропом. Но все, что я мог ей предложить, — это дерьмо из Южной Дырки в Заднице. А она говорит — хочу, мол, настоящий товар, и озлилась страшно. А я ей — мол, продал остаток последней партии Каину.

— Дамочка тебя достала, — заметила Мёрфи. — И ты отправил ее делать дела с осужденным насильником.

Берт обратил к ней свои жабьи глазенки.

— Как ты узнал, где найти Каина? — спросил я.

— У него здесь дисконтная карта. Он анкету заполнял.

Я перевел взгляд с порнухи на сомнительные снадобья…

— Угу. И что она собиралась делать с гелиотропом?

— А мне похрен, — сказал. Берт. — Это всего лишь бизнес.

— Как она собиралась расплачиваться?

— Я что, похож, нахрен, на видеокамеру?

— Вы похожи на сообщника в злоупотреблении черной магией, Берт, — сказал я.

— Фуфло, — заявил Берт, нагло ухмыляясь. — За мной ничего нет. Я ничего не делал. Вы не сможете ничего доказать.