— Тут в дело включился дипломированный спец, электронщик. Все началось с появлением у нас французских аппаратов «Монетел»… Приходилось, наверное, пользоваться?

— Еще бы! В каждой гостинице стоят, в метро. Очень удобно. Лично мне нравится, — подполковник продемонстрировал голубенькую карточку, где рядом с златоглавыми соборами Москвы красовалась Эйфелева башня.

— Уже использованная или еще действующая? — живо заинтересовался Логопет.

— Использованные обычно выбрасываю.

— И напрасно. Есть способ дать вторую жизнь.

— В самом деле? И каким же образом?

— Подписывая контракт с французами, мы, видно, слишком понадеялись на их систему защиты, но наш народный умелец и тут в грязь лицом не ударил.

— Это вам не блоху подковать! — довольно ухмыльнулся Гробников, как бы отдавая должное родным, пусть и преступным, талантам. — Перед нашим братом никакая их хваленая техника не устоит.

На Логопета такой патриотический выплеск, на самом деле совершенно обдуманный, произвел ожидаемое действие.

— Нет таких крепостей, как говорится… И ведь до смешного просто. Можете сами проверить. Положите использованную карточку в морозилку, и будет как новая.

— Вы серьезно?

— Абсолютно! Французы ходили как в воду опущенные. Полное, можно сказать, фиаско.

— Показали им, где раки зимуют… И на сколько раз хватает?

— Точно не скажу, но два-три гарантировано.

— Собираетесь усилить защиту?

— Дорого и бесполезно. Холодильник — это так, шалости, лом, против которого нет приема, мелкое крохоборство. Страшнее другое: налажено производство устройства, позволяющего подзаряжать встроенный в карточку чип. Она превращается в долгоиграющую пластинку. Наши партнеры готовы заплатить миллион за такой образец, но пока так и не удалось выйти на продавцов. Мои ребята постоянное дежурство на радиорынке установили. Бывали в Митино?.. Я и сам там немного пошарил, только пока все мимо. Всего триста баксов, говорят, стоит, но уж больно сторожатся. Замкнутый клан, эти электронные взломщики.

— Высшая техническая интеллигенция. — Гробников, закончивший Бауманское, знал многих талантливых парней, ушедших из науки в подпольный бизнес. — Не от хорошей жизни опять же…

— О таких я и не помышляю. Это, извините, ваши клиенты. Мой контингент попроще — мелкий бизнесмен вороватых наклонностей, а то и вовсе сопливые хакеры подросткового возраста.

— Дети? — выразил легкое удивление подполковник.

— Современные дети! — не скрывая раздражения, поморщился Логопет. — Маменькины сынки. Компьютерное, так сказать, поколение. Они еще вашим профессорам фору дадут.

— А что вы думаете — и дадут. Мозги юные, свежие, натренированные. Такой еще и ходить как следует не научился, а уже туда же — к монитору тянется. Вместо кубиков с буквами у него клавиатура, заместо конструктора — «мышь». Этот куда хочешь влезет, да еще вирус подпустит.

— Совершенно с вами согласен. Пятьсот баксов за вполне приличный компьютер — не деньги. Многие могут себе позволить. Но ведь детскими играми забавляться надоедает, хочется большего — во Всемирную сеть, по «окнам» пошарить.

— И лезут, лезут, — пылко поддержал Гробников.

— Но без модема, как без отмычки, — цокнув языком, Логопет развел руками. — А денежек жалко, а то и вовсе нет, как-никак до двадцати пяти долларов в час. Папаша не похвалит.

— Иной папаша и сам горазд подключиться к чужому номеру.

— Еще как! Врубит факс и давай решать вопросы международной торговли. Мы вам, вы нам. А расплачиваться приходится многодетной матери или пенсионеру, которые ни сном ни духом. Мы, конечно, входим в положение, пытаемся разобраться, но…

— Бывает, что и на себя расходы берете?

— Еще как бывает! Порой такой абонент попадется, что, как говорится, легче дать, чем спорить. А все пресса! Защитнички всякие! Потребитель всегда прав, дескать. Видели бы они этого потребителя с отверткой и пассатижами. Вскрывают телефонные шкафы в подъездах, даже в кабельные колодцы забираются. Дело нехитрое: два конца с «крокодилами», и ты на линии — крути, сколько влезет.

— И ничего нельзя предпринять?

— Оборудование у нас известно какое — допотопное. Отличить истинный сигнал от сгенерированного пока не умеем. Вся надежда на будущее.

— А электронное подключение? — Гробников решил, что пора переходить к главному. — Насколько я знаю, у американцев это самое больное место. Секретная служба задействована.

— А толку? Крутые мужики орудуют, техника импортная, какая ни вам, ни нам не снилась. По последнему слову… Какой-нибудь лох в «мерседесе» с трубкой у уха и не подозревает, что его болтовню сняли прямо с эфира, а после волосы на себе рвет: откуда, мол, столько набежало.

— И много набегает?

— Тут уже тысячами долларов пахнет. Бизнес прибыльный и не пыльный.

— Платы перепаивают?

— Вчерашний день! Кибернетика шествует по стране семимильными шагами. Появилось хитрое устройство, посылающее на телефонный узел сигнал, неотличимый от настоящего, законного то есть, сотового телефона. Говорят, и цена доступная: что-то около тысячи баксов.

— Там же, на Митинском?

— Была такая наводка, но пойди ухвати… А убытки колоссальные. Тут уж не пенсионеры — банкиры права начинают качать, а то и министры.

— Совершенствование оружия нападения стимулирует средства защиты.

— И наоборот.

— Ваша правда, — Гробников не узнал от Логопета ничего сколь-нибудь принципиально нового, кроме некоторых нюансов, но они дорогого стоили. Особенно Митинский рынок. Очень своевременная ориентировка. Цифры тоже могли пригодиться при случае. Особенно впечатляла задолженность Ростелекома — сто миллиардов рублей. Электронное пиратство влетало в копеечку. Родимая контора, следовательно, могла рассчитывать на крупные вливания.

Пока подполковник размышлял, как в лучшем свете предстать с докладом перед начальством, Анна Матвеевна появилась в приемной.

— Вешникова я, — отрекомендовалась она, вручая верительные грамоты. — Меня к генеральному направили.

— Так уж к нему самому? — иронически улыбнулась секретарша. Отколола скрепку с адресом, бросила в корзину, а заявление положила в папку. — Присядьте пока.

Анна Матвеевна пристроилась в уголке, возле финиковой пальмы в огромном фаянсовом горшке, и приготовилась к долгому ожиданию. Она и вязание с собой захватила на такой случай.

Закончив какие-то свои дела, секретарша поговорила по телефону, полила из графина цветы на подоконнике и, определив по каким-то таинственным признакам, что подходящий момент настал, вошла в кабинет. Но не в тот, куда ожидала приметливая пенсионерка, а в прямо противоположный.

Подполковник уже собрался встать и откланяться, как, бесшумно ступая, вошла вышколенная секретарша.

— Еще кофейку не желаете? — певуче протянула она и с профессиональным тактом положила папку с бумагами на столик. Не прямо перед глазами начальства, а чуть поодаль. Дескать, мое дело подать, а уж вы, Алексей Егорыч, сами решайте, как быть: взять или проигнорировать.

— Что у вас там?

— Уже и Родикова дожали, — она предупредительно раскрыла папку. Логопет вынул толстую ручку с платиновым пером и уже собирался, не читая, поставить визу, но на мгновение задержал взгляд.

— Пригласите.

Секретарша сделала удивленное лицо, но тотчас же понимающе склонила голову и так же бесшумно удалилась.

— Это я специально ради вас, — заговорщически подмигнул Логопет. — Сами увидите.

Менее всего Гробников ожидал узреть заурядную старушку с медалями. Вступив на ковровую дорожку, она зыркнула по сторонам и безошибочно угадала хозяина.

— Вешникова я, ветеран труда, метростроительница…

— Знаю, знаю, — Логопет шутливо замахал на нее руками. — Вы, простите, одна живете? Внука случайно нет?

— В Донецке мой внучек, выходит, что за границей. Во как!

— Кто ж у вас там до «клубнички» дорвался? Дедуля, небось? Как говорится, седина в бороду — бес в ребро.