- Здорово, Мария,- бодро гаркнул Гоцик и присел возле нее на корточки.

Женщина медленно подняла голову, и Гоцик невольно отпрянул. Лицо у нее было сплошным подбитым глазом.

- Костыль, чё, совсем обалдел?!- Гоцик встал и посмотрел на мутные окна.- Чё он творит-то, а?!

- Да не он это!- Не узнавая Гоцика, завыла Мария во весь голос и снова уткнулась лицом в ладони.

Гоцик слепо глянул мимо нее и ссутулившись шагнул в ворота.

Двор был пуст. То есть вчера еще здесь шагу нельзя было ступить, чтобы не наткнуться на ящики с "балованной" водкой, а сегодня ни бутылки, ни битого ящика.

Так и не решившись зайти в дом, Гоцик несколько раз прошелся по двору. Здесь было душно и сумеречно, пахло сенной трухой, под ногами хрустели камешки. Гоцик закурил и вдруг услышал на сеновале подозрительный шум. Выкликая вполголоса: "Костыль, это ты? Костыль…" Он осторожно полез по скобяной лестнице на сарай. Еще года три назад Мария, ожидавшая супруга из очередной отсидки, держала в хозяйстве скотину. Сено помогали косить братаны, мужики крепкие, хваткие, с зажиточным рассудком, малопьющие и горластые. Но когда Костыль "откинулся" и вскоре заново увяз в темных делишках с водочными барыгами, родня махнула на Марию руками. Только остался от прошлого забитый наполовину сеновал и крестьянский инструмент, беспорядочно сваленный в амбаре.

Сначала Гоцик решил, что это допившийся до зеленых чертей, Костыль отметелил Марию и бродит сейчас по сеновалу, прикидывая где закрепить петлю. Потом понял, что для Костыля тем более спятившего, такой почти бесшумный ход не подходит, он был колченогим, ходил на протезе. Стало быть, решил Гоцик, на сеновале сидит запущенный, уже пристрастившийся к водке костылев пацан Митька. И черт его знает, какую картину увидит там Гоцик.

Но на сеновале оказалось тихо и пусто. Прорезали сумеречную духоту тонкие лучи солнца. И так уютно показалось здесь Гоцику, что он тут же забыл об осторожности и неторопливо прошел в забитый сеном конец. И вознамерился уже упасть в него, как куча травы вдруг зашевелилась, и из нее выпрыгнул высокий мужик и, роняя с себя ошметки сена, ударил Гоцика, но не в лицо, а по горлу, приложил локтем по затылку и саданул обеими руками по ушам. Гоцик взвизгнул по-поросячьи и увидел, как в его глазах стремительно меркнет свет, и увидел убегавшего человека так, словно ему отрубили голову, и она катится по дощатому настилу, и мелькают в глазах только доски да ноги, и услышал еще, как каркнула и заверещала во дворе Мария.

- Но вот как он мне челюсть сломал, убей – не помню,- сквозь зубы процедил Гоцик, судорожно сжимая в кулаке стакан.

- Ты зубы-то разожми,- ухмыльнулся Костыль.

- Чтоб меня,- ласково выругался Гоцик,- привычка...

Костылю, видно, что-то померещилось. Он вдруг выскочил из-за стола и, постукивая палкой, проскакал до окна, посмотрел во все стороны, вроде бы даже в небо глянул.

- Что-то ты нервным стал,- уже нормальным без зубовного скрежета голосом произнес Гоцик и одним глотком осушил стакан.

В кухонное окно забарабанили и оттуда донесся неразборчивый голос Марии. Костыль присел от неожиданности и снова начал крутить головой.

- Мария это,- подал голос Гоцик, разливая водку.

Он с удовольствием захрустел свежим огурчиком. Костыль тем временем успокоился и вернулся за стол.

- С возвращением!- Торжественно произнес он, протягивая стакан.- С выздоровлением!

Они звонко чокнулись и с аппетитом закусили. И с аппетитом же повторили еще по разу.

- Скучно без тебя, Гоцик,- жаловался быстро захмелевший Костыль.- Одни дебилы в деревне остались. Повывелись люди!!! Один Вазелин чего стоит…- Он требовательно посмотрел на Гоцика.- Давай выпьем за тебя!

- Давай выпьем за нас! За керешей!

В окно с огорода снова зло стукнули и забарабанили уже в стену.

- О, Машка психует!- Радостно сообщил Костыль.- Поможешь воды принести?

Мария только угрюмо зыркнула на них и пошла по борозде, вырывая из картофельной ботвы лебеду и колючие осоты.

- Что это с ней?- Провожая Марию взглядом, спросил Гоцик.

- Баба она,- туманно пояснил Костыль и бодро поковылял к роднику.

Гоцик озадаченно почесал затылок, задумчиво сплюнул и побрел вслед за собутыльником.

С этим родником у Костыля вышла история. Выскочил он в его огороде как бельмо на глазу. Принялся с ходу заболачивать почву и попер вниз по склону, только чудом не наскочив на капитальный погреб, и остальное в том же духе. Сначала Костыль обрадовался.

- Видал?!- Говорил с гордостью.- Мне и на колонку сейчас ходить не надо! Вышел в огород с чайничком, и никаких забот!

Но его восторг продолжался недолго. Оказалось, что воду нужно укрощать. Через неделю, горестно почесывая за ухом, Костыль уже неуверенно говорил:

- А может он того, сам уйдет? Чего это он прямо в огороде выскочил?! Пропади он пропадом, как волдырь какой-то!..

Но родник только креп и набирал силу. Пришлось Костылю браться за кирку и лопату. Еще через неделю с грехом пополам он выкопал с собутыльниками канаву, вывел ее на улицу, и даже облагородил родничок автомобильными покрышками, сделав из него подобие колодца.

- Не мог он поближе выскочить!- Чуть позже ругался Костыль.- Таскайся теперь за водой в конец огорода. Я понимаю, если что-нибудь доброе из него вытекало!

- Водка "Абсолют", например,- поддакивал ему Гоцик.

- "Абсолюты" нам ни к чему! С нас и "Пшеничной" хватит! Блин, как вспомню, так слюней полный рот… Все, Машка, пузырь ставь, натаскали тебе воды!

Они дружно побросали мятые ведра возле бочек и вернулись к попойке. Однако уже через полчаса образовалась досадная пауза из-за отсутствия спиртного на столе. Костыль, угрожая неизвестно кому, полез в подпол за сивухой. Гоцик, покачиваясь и пьяно улыбаясь, стоял возле окна и смотрел на полыхающий грозами июль.

Наступил вечер. У горизонта на фоне темного, обложенного тучами неба, испускал пепельно-белые дымы Знаменский металлургический комбинат. Вдалеке грохотал гром. В небе в потоках порывистого ветра кувыркалась ворона. И совершенно неожиданно привиделась Гоцику зима. Он ясно увидел занесенную снегом улицу, обильный снегопад и отчетливо услышал неповторимую зимнюю тишину с одиноким лаем собаки вдалеке и гудением ветра на чердаке дома. И привиделась ему та же комната и то же окно, и пьяный Костыль с Марией. И вдруг в жарко натопленную избу в клубах морозного пара, покачивая смуглыми бедрами, входит Рита Храмцова и, сладко улыбаясь, замирает возле него…

Гоцик радостно гоготнул и вернулся в лето.

- Эх, я бы тебя, Ритка!- Процедил он сквозь зубы.

Из подпола держа на весу литровую бутылку, выбрался Костыль.

- Натырил я у них водяры!- Заговорщически сообщил он.- Нам теперь до Нового года хватит!

- Ты как та мышь, блин!

- Свой процент в коммерции всегда должон быть!- Костыль откупорил бутылку и разлил по стаканам дохнувшего ацетоном пойла.

- Слушай,- поморщившись от выпитого, спросил Гоцик,- кто меня все-таки вырубил?

- Не могу я тебе сказать!- Энергично помотал головой Костыль.- Даже не спрашивай. Не нашего это ума дело!

- Вот даже как?!- Гоцик задумался.- А с Машкой-то твоей что?

- Не обращай внимания,- небрежно махнул рукой Костыль.- Баба она! Я ей рожать не даю…

От удивления Гоцик только открыл рот. Костыль любил прихвастнуть, этот грешок за ним водился. Но до такого нелепого, глупого вранья дело еще не доходило.

- Рожать собралась? Это от кого?!- Хохотнул Гоцик.

- Ты это брось!- Голос у Костыля взыграл.- Я не посмотрю, что ты мой "корешок", вот этой вот палкой по чавке так съездию, мало не покажется!!! Я знаешь, какой мужик?! Вот такой!!!

Он сжал кулак, потряс им над головой и вдруг расплакался:

- Не думал я, что ты, керешь мой, такое про меня скажешь! Я думал, что ты мне как брат…

С огорода, услышав костылевы причитания, прибежала Мария. Сгребла супруга в охапку и понесла на кровать.