– Все хорошо, дорогая. Слушай, я бы хотела встретиться за обедом. И у меня в руках занимательный проект для тебя. Такой, что великолепно дополнит твой тематический план.

– Обед это замечательно, – воспаряю я в полном восторге, но все-таки желая, чтобы Корал просто отправила мне рукопись по электронной почте, как делают почти все агенты. Но вдруг она собирается предложить мне эксклюзив и желает презентовать книгу один на один, как положено. Приказываю себе не давать волю ажитации и говорю:

– Что касается проекта, спасибо, что вспомнила обо мне, Корал. Буду рада взглянуть.

– Чудесно, – восклицает она. – Как насчет следующего четверга в «Элевен Мэдисон Парк», скажем, в час? В полвторого?

Бросаю взгляд на календарь, вижу написанную большими буквами пометку «ДЖЕСС/ВРАЧ» и думаю: «Черт. Опять дети мне поперек дороги».

– Ммм, – тяну я. – Похоже, у меня уже есть планы на это время, Корал. Но готова встретиться в любой другой день на следующей неделе.

– Прости, дорогая. У меня на несколько следующих недель полный завал, – говорит она с различимой обидой в голосе.

«Никто не оттесняет Корал на обочину», – думаю я и закатываю глаза. Начинаю изобретать увертку, но бью себя по рукам. Отвечу-ка я той же тактикой. Я слишком занятая и взрослая для подобных игр. Почти против воли произношу:

– Что ж, мне жаль, Корал, но в четверг я никак не могу.

Скрещиваю пальцы и молюсь, чтобы она предложила другую дату или – что даже лучше – просто выслала мне рукопись. Но она говорит только:

– Какая жалость. Ну, может, в другой раз.

Вешаю трубку, убеждая себя, что если звонок Корал делает редактора значимой персоной, то редактор, отшивший её, становится еще более важной шишкой. Потом напоминаю себе, что нет ничего важнее друзей. Или детей. Или друзей и их детей. Но в мысли все равно вкрадывается возмущение: вот на мою карьеру не лучшим образом влияет ребенок, а он даже не мой!

        * * * * *

Следующим утром Джесс заходит в мою комнату, я вскидываюсь спросонья, а она говорит:

– Клаудия, у меня там кровь идет. – Голос спокойный, но лицо бледное и измученное.

– Где? – спрашиваю я, представляя случайный порез во время готовки.

– Месячные начались, – шепчет Джесс. – Я больше не беременна.

В голове мелькает слово «выкидыш», но я качаю головой:

– На ранних сроках кровянистые выделения нормальны. – Звучит так, будто я цитирую учебник по анатомии, поэтому я добавляю пример из жизни: – У Мауры они были при всех трех беременностях.

– А когда кровь ручьем, это тоже нормально? – дрожащим голосом спрашивает Джесс. – Клаудия, я совершенно точно больше не беременна.

Смотрю на свою лучшую подругу, боясь открыть рот, чтобы ненароком не сморозить что-то не то. Я слышала, что у половины женщин в мире хоть раз в жизни случается выкидыш, но сама я впервые при этом присутствую. Говорю Джесс, как мне жаль. Убеждаю ее, что она справится. Что мы обе справимся. Повторяю то же самое, что всегда твержу Дафне, когда у той начинаются месячные – что когда-нибудь она обязательно станет матерью. Когда-нибудь с ней это произойдет. Я в это верю.

Но пока я произношу все эти слова, внутри меня растет постыдное облегчение, что ситуация обернулась именно так. Я рада, что мне не придется проходить вместе с Джесс все эти муки. Я рада, что проведу с ней больше времени до того, как она погрязнет в материнстве. Но больше всего я рада, что моей лучшей подруге действительно повезло. Знаю, сейчас она оплакивает потерю, но надеюсь, что когда-нибудь, вспоминая этот день, она поймет, что выкидыш произошел не случайно. Что все сложилось к лучшему. Потому что отцом ее ребенка должен стать порядочный мужчина, а не придурок Трей. Мужчина, которого она заслуживает. Мужчина вроде Бена.

Я надеюсь, что мой тридцать пятый день рождения остановит волну разговоров о детях и близкие подарят мне передышку. Но в дни перед знаменательной датой Дафна постоянно оставляет мне сообщения на голосовой почте в духе: «Будет здорово получить твои яйцеклетки поскорее. Если взять их сейчас, можно избежать амнио!»

Конечно, имеется в виду тот факт, что большинство врачей рекомендуют амниоцентез[9] матерям старше тридцати пяти лет, и хотя сестра маскирует свое беспокойство под шутливый тон, мне-то ясно, что она говорит на полном серьезе. Хотя я выбита из равновесия самой идеей дать сестре свою яйцеклетку, все же склоняюсь к тому, что скажу ей «да». В основном потому, что хочу наконец поставить точку в ее страданиях, но также и по той причине, что в этом вопросе у меня практически нет другого выбора. Я просто не могу представить, как скажу Дафне «нет».

Допускаю ошибку, поделившись своей внутренней дилеммой с Джесс. Ее горе по большей части утихло после визита к врачу, который подтвердил, что выкидыши случаются сплошь и рядом. Он также взял у нее анализ на гормоны и по результатам заверил, что все в норме. Сказал, что ожидать проблем в будущем не приходится. Но все равно остаточная ипохондрия Джесс накладывается на новости от Дафны, и моя подруга приходит в лихорадочное возбуждение. Без остановки болтает о заморозке яйцеклеток и тратит уйму рабочего времени, переадресовывая мне ссылки на передовые репродуктивные технологии.

После очередного такого письма я пишу ей в ответ, что ни разу в жизни столько не слушала о яйцах, даже на Пасху или во время воскресного обеда. Нажав кнопку «Отправить», сразу же начинаю волноваться, не получилась ли шутка неудачной и не обидится ли Джесс, но подруга тут же отвечает «ха-ха-ха», усваивает мой не особо тонкий намек и переключается на мои планы по празднованию дня рождения. Я сообщаю, что рассчитываю на скромный ужин в ресторане с небольшим количеством гостей. Перечисляю обычный список минус Бен плюс Ричард.

Когда Джесс спрашивает, куда бы я хотела пойти, я выбираю «Баббо», хотя в этот ресторанчик мы любили захаживать с Беном. Я уже не исключаю места, которые мы с Беном посещали вместе, и хочу получить свой город обратно. Поэтому Джесс отправляет письма Мауре и Скотту, Дафне и Тони, Энни и Рэю, а также Ричарду и Майклу, которые еще ни разу, за исключением поездки в лифте как-то утром, не сходились в моей компании. Все кроме Рэя подтверждают, что придут. Рэй же отказывается под предлогом, что они не могут найти няню. Я в это не верю – на Манхэттене полно бебиситтеров, – но втайне даже рада, что он отвергает приглашение. Пусть лучше Энни будет одна. Не хочу неловкости, неизбежно возникающей при переходе от «друзей семьи» к сторонникам кого-то одного из расставшихся супругов.

В это же время Ричард планирует нашу трехдневную поездку в не знаю куда. Я даже не в курсе, будет там тепло или холодно, так как Ричард попросил Джесс собрать для меня чемодан. Пытаюсь выудить из подруги хоть малейшую подсказку, но она неумолимо молчит в той же снисходительной манере, что и в случаях, когда отказывается заранее рассказать, счастливый у фильма конец или грустный. Когда я смотрю кино, мне нравится быть подготовленной, находиться в нужном настроении. Я ужасно расстроилась после просмотра фильма «Из Африки», который Джесс уже видела.

– Ты должна была предупредить, что он умрет, – возмущалась я.

– Спойлером я бы все испортила! – возражала она.

– Но если я сама хотела знать финал наперед, это вовсе не спойлер.

Джесс со мной не согласилась. Те, кто любит сюрпризы, считают, что все остальные такие же.

Поэтому все, что подруга сообщает мне о поездке – Ричард отвезет меня в «по-настоящему хорошее место».

– Я там уже бывала? – интересуюсь я.

Она отрицательно качает головой, а потом говорит, что хотя мне и пришлось оставить Бена, по крайней мере я заменила его таким классным мужиком как Ричард.

– Никто Бена не заменял, – поправляю я.

Джесс смотрит на меня, и в ее взгляде сквозит некоторая неуверенность.