«Холодок волнения». Каждый тогда в Советском Союзе знал о судьбе американского шпиона Гэри Пауэрса, сбитого над русской территорией в мае прошлого года. Может быть, этот пилот в оранжевом — еще один иностранный шпион, спустившийся на парашюте с подбитого самолета? Некоторые западные историки космоса утверждают, что какие-то колхозники даже двинулись на Гагарина с поднятыми вилами и опустили их, лишь разглядев большие красные буквы «СССР», красовавшиеся на лбу белого гагаринского гермошлема, а Ярослав Голованов рассказывает: «Когда увидели гагаринский оранжевый скафандр, женщины перепугались, все же помнили ту прошлогоднюю историю с Пауэрсом. Они стали спрашивать: „Куда вы идете? Что вы задумали?“ Они подумали: а вдруг он шпион?»

Информация ТАСС о полете прозвучала по радио практически одновременно с реальным спуском Гагарина. По всей вероятности, колхозники действительно поначалу встретили его с определенным беспокойством — ведь некоторые из них, видимо, ушли из дома на работу рано утром и не слышали по радио сообщений о космическом полете…

Кому же все-таки выпала возможность первым встретить космонавта? Лысенко с товарищами или женщине с ребенком, о которых упоминает сам Гагарин? «А, я и позабыл, — поправляется Лысенко. — Все верно, когда мы пришли туда, где он сел, жена местного лесника, Тахтарова, сажала картошку со своей внучкой, у них там рядом был участок. Когда он приземлился, нас там не было. Она испугалась и хотела убежать. А потом уж он нас увидел.

В тот же день на этом месте, примерно там, где ноги Гагарина, вернувшегося из космоса, впервые коснулись земли, поставили нехитрый столбик с табличкой:

Через два дня там был установлен более солидный каменный обелиск с надписью: „Здесь приземлился Ю. А. Гагарин“. Но никакие памятные знаки не отметили, куда упал его опустевший корабль. Гагарин катапультировался на большой высоте и потому успел отдалиться от спускаемого аппарата и приземлился в двух километрах от него. В современных документах нет ясности по этому вопросу. Зафиксировать место падения капсулы означало бы раскрыть секрет — тот факт, что Первый Космонавт приземлился отдельно от аппарата, на своем собственном парашюте. Однако сведения, хоть и не вполне официальные, о падении капсулы имеются. Считается, что она упала на берегу одного из притоков Волги, — на лугу играли дети, и они увидели, как в опасной близости от плотины опускается шар. Он выбил вмятину в мягкой земле. Сегодня она ничем не отличается от тысячи таких же углублений в податливой почве окрестных полей.

Две школьницы, Тамара Кучалаева и Татьяна Макарычева, подбежали посмотреть на удивительный предмет. „Мы должны были сидеть в школе на уроке, но все мальчишки убежали. Они видели, как по небу летит какой-то шар, — рассказывает Татьяна. — Он был огромный. Он упал, подскочил, снова упал и замер, так и лежал на боку. Там, куда он ударился в первый раз, [в земле] появилась большая дырка. Мальчишки побежали и забрались в эту яму. Они нашли там много тюбиков с космической едой, притащили их в школу и сказали нам, что приземлился космический аппарат“.

Работая над книгой, я встретился с Тамарой Кучалаевой и Татьяной Макарычевой. Две спортивные, привлекательные женщины были несколько удивлены, что их ностальгический поход по холмам и долинам в поисках места приземления космического аппарата оказался не очень-то легким. „Вот сегодня мы сюда дошли и уже устали, но вы себе представить не можете, как быстро мы в детстве бегали! — говорила Тамара. — Мы услышали новости по радио и все запрыгали от восторга“. Мальчики гордо раздавали найденные тюбики космической еды. А Татьяна вспоминала: „Некоторым повезло, им достался шоколад. — А другим — картофельное пюре. Помню, я попробовала и выплюнула. Если бы нам эти штуки сегодня предложили, мы бы отказались“.

К тому времени дети (и многие взрослые) уже вовсю лазили вокруг и внутри шара в поисках сувениров. Наконец прибыл армейский отряд для охраны объекта, но солдат оказалось слишком мало. Тамара рассказывала: „Они нас пытались испугать. Кричали: „Уходите, уходите! Может взорваться!“ Но их угрозы на нас совершенно не действовали“.

У жителей Саратовской области была возможность собрать кое-какие памятные сувениры. Гагарин освободился от парашюта, как только приземлился, потому что немного беспокоился, как бы ветер не сшиб его с ног. Вскоре этот парашют пропал, а более крупный купол, на котором спускался шар, изорвали на кусочки охотники за сувенирами. Тяжелая крышка люка тоже где-то приземлилась, как и отделяемый приемопередатчик и другие компоненты аварийного запаса, а также крышка второго люка, закрывавшая парашютный отсек шара.

Все эти предметы пережили любопытные приключения, прежде чем их нашли. Вот, к примеру, история с лодкой-плотом. Если бы шар опускался в океан, Гагарин мог бы оставаться в аппарате вплоть до самого приводнения, потому что удар о воду был бы гораздо слабее удара о землю. Однако не существовало никакой гарантии, что шар продержится на воде длительное время. Космонавту пришлось бы как можно быстрее забираться на надувной спасательный плот. В действительности он опустился на территорию России в полном соответствии с планом, так что нетронутый плот остался внутри шара. Видимо, кто-то взял его без спросу и через пару дней отправился с ним порыбачить на одном из притоков Волги. Вскоре в этот район прибыло большое подразделение КГБ и потребовало, чтобы местные жители вернули всё оборудование, похищенное из „Востока“, в том числе и плот. О, прибывшие просили „очень вежливо и вполне дружелюбно“: они пригрозили, что, если пропавшее снаряжение не будет немедленно возвращено, всех жителей Смеловки арестуют. Тракторист Лысенко вспоминал, как все забегали: „Может, что-то и порвали, а что-то пропало. Может, лучше никому не говорить… Парнишки нашли лодку. Явились кагэбэшники и говорят: „Государственная собственность. Мы ее должны забрать“. Они заходили во все дома. На всех давили“.

Журналисту Ярославу Голованову есть что добавить к этому рассказу: „В конце концов особисты нашли свое сокровище, и бедному рыболову оставалось только юлить: „Вы уж извините, но лодка-то сдулась, да и порвалась“. Ребята из КГБ решили развеять измышления рыболова: „Лодка в отличном состоянии. Нигде не порвана“, — заявили они“.

Судя по всему, сотрудникам КГБ не хотелось сообщать начальству, что кто-то из местных забавлялся с историческими реликвиями из снаряжения Первого Космонавта, прежде чем им, сотрудникам, удалось все собрать.

Гагарину пришлось исполнять общественный долг, едва его ноги коснулись земли при посадке. Пожилую женщину и ее внучку требовалось успокоить, заверив, что он не вражеский шпион. Колхозным парням из Смеловки — сказать, что он действительно не хочет, чтобы их забыли, ведь они отнеслись к нему очень дружелюбно. А теперь всё вокруг заполонили военные, и к нему подошел майор Гасиев, возглавлявший поисковую команду. Гагарин лихо отдал честь и произнес:

— Товарищ майор! Космонавт Советского Союза старший лейтенант Гагарин выполнил…

— Да ты уже майор!.. Пока летал, тебе присвоили звание „майор“, — объявил Гасиев, улыбаясь. Равные по званию дружески обнялись, и Гасиев конечно же засыпал его вопросами2.

Теперь следовало оформить рекорд высоты. Спортивный комиссар Иван Борисенко сообщил Гагарину, что космонавту нужно подписать некоторые документы. В 1978 году Борисенко писал о том, как „подбежал к спускаемому аппарату, возле которого стоял улыбающийся Гагарин“. Едва ли: капсула упала в двух километрах, поэтому Борисенко, по всей видимости, встретился с космонавтом на месте его самостоятельного приземления или же на каком-то другом поле близ Смеловки, а рядом стоял большой вертолет, готовый доставить Гагарина в Энгельс, на авиабазу. Таким образом, уже вскоре после приземления Первый Космонавт беспечно подмахнул целую стопку беззастенчивого борисенковского вранья3.