Глаза обеих женщин отразили непонимание. Сергей пояснил.

— Всё что есть в мире видимое и невидимое — камень, огонь костра — начал перечислять он то что попадалось ему на глаза — облака над нами, звёзды, наши тела — всё это является частью Бога.

Женщина задумчиво посмотрела на него и покачала головой.

— Это очень сложно. У нас всё проще — есть мать-земля Арна — она коснулась ладонью земли, Така повторила её жест — а мы её дети.

Никитин кивнул головой.

— У нас тоже много-много поколений назад были подобные религии, но с течением времени наши мудрецы всё глубже и глубже изучали мир, кроме того время от времени появлялись особые люди, мы называем их просветлённые, которые доносили до нас слова Единого. Люди записывали эти слова и передавали их грядущим поколениям, которые старались жить в соответствиями с этим знанием. Потом приходили другие просветлённые, которые дополняли своих предшественников, они давали нам новые знания и заповеди что бы мы становились всё лучше и лучше…

Тут Така перебила его спросив:

— А зачем мы живём, твои мудрецы и эти — она произнесла по слогам — просветлённые знают ответ на этот вопрос?.

Никитин задумчиво покачал головой.

— Ну можно сказать что знают.

Женщина недоверчиво покачала головой

— И что же они говорят.

— Ну если вкратце говорить об этом, то получается следующее. Мы живём, умираем и вновь возрождаемся в другом теле мужском или женском.

Така фыркнула от смеха, Таола сурово взглянула на неё и что-то резко ей сказала на их диалекте, девушка вмиг стала серьёзной.

— Так вот — продолжил Сергей- с каждой новой жизнью в нас накапливается знание и опыт, дойдя до опредёлённого предела мы уже не возвращаемся в этот мир и остаёмся там — он показал рукой на небо.

Така поскучнела, она в отличие от жрицы не видела в его словах никакого особенного смысла, но сидела смирно и ничем не выдавала своего нетерпения. Жрица наоборот очень внимательно слушала его.

— А почему мы не помним эти свои прежние жизни? — задала она вопрос.

— На это имеется много причин ну например ты в прошлой жизни была жрицей другого божества, или например была мужчиной а сейчас женщиной.

Така пожала плечам

— Ну и что.

— Хорошо допустим, — не стал спорить Никитин — а вот если бы тебя убили в прошлой жизни, а в этой ты бы помнила о том как жизнь покидала твоё тело.

Женщина вновь пожала плечами, видимо такие пустяки её не беспокоили. Никитин постарался привести другой пример более понятный женщине.

— Ну ты любила другого человека и у вас были дети, то помня об этом тебе было труднее жить в этом мире.

Жрица, немного подумав, кивнула головой, этот пример был ей как женщине ближе и понятнее. На самом деле причины были немного другие, но Никитин не стал особо подробно останавливаться на этом, торговый язык плохо подходил для философских споров. Кроме того нужно было рассказать им это в доступных для их понимания понятиях.

Жрица ещё некоторое время терзала его, но к счастью потихоньку вокруг начала собираться мужская аудитория, которая откровенно зевала слушая их заумные для основной массы беседы. Жрице такое присутствие очень не нравилась, она несколько раз бросала в сторону воинов недовольные взгляды, но те и не думали уходить.

Им не терпелось услышать очередную легенду о Конане-варваре и ради этого они готовы были даже вызвать неудовольствие жрицы. Наконец когда к ним присоединился сам вождь, она была вынуждена отпустить его.

С радостным рёвом эти великовозрастные дети ухватили его под руки и даже не дав коснуться ногами земли торопливо поволокли его к своему костру. За ним весело смеясь неслось практически всё мужское и женское население лагеря.

Никитина с почётом усадили на мягкие шкуры около костра, рядом с ним тут же уселась Така. Он окинул взглядом людей которые, в радостном предвкушении, плотно сгрудились вокруг него, стараясь не пропустить ничего из его слов. Впрочем его первыми словами была просьба вскипятить воду что бы, он смог заварить себе чай.

Разговор с Таолой занял у него пару часов и в горле у него немного пересохло, но от бурдюков с домашним пивом он, к разочарованию мужской и радости женской части племени, отказался.

На этот раз, может быть от того что этот городок ему не особенно понравился, он подумал и начал пересказывать роман Д.М.Робертса "Город негодяев". Пересказ романа занял у него часа три с небольшими перерывами на чай. Слушатели только ахали и охали когда он описывал похождения киммерийца, ничего подобного они в своей жизни не слышали, да и местный эпос, как он успел убедиться, был весьма скуден и однообразен.

Слушатели разошлись, шумно обсуждая услышанное, то тут, то там слышалось:

— Да этот Конан был парнем что надо!.

— Да до этого парня тебе далеко!.

Сергей откинулся на шкуры, Така зачерпнула из котелка очередную порцию чая и подала её измученному сказателю. Тот благодарно кивнул ей и стал с наслаждением потягивать напиток, жалея только о том что мёд остался в палатке, сладкое ему сейчас бы не помешало.

— Скажи а этот Конан действительно жил когда-нибудь?. - спросила Така.

Никитин пожал плечами.

— Кто знает, это было очень давно. — нейтрально сказал он не желая разрушать красивую сказку.

Отказавшись от рыбного супа на обед и жаренной рыбы, к некоторому неудовольствию паси, Никитин направился к палатке Таки и вытащил из палатки баранину. Така быстро развела огонь и Сергей стал быстро нарезать мясо невзирая на протесты женщины, которой очень хотелось накормить своего мужчину самой.

Обжарив мясо, он отправил Таку, которая жаждала хоть в чём то ему помочь, за водой, и занялся разделкой осётра. Аккуратно распластовал ножом тушку рыбы на небольшие ломтики, он стал обжаривать белое мясо на углях. На ужин была приглашена Тика и жрица, которая, к его удивлению оказалась матерью Таки.

После ужина обе приглашённые женщины не стали приставать к ним с разговорами и деликатно простившись ушли, к нескрываемому облегчению Таки, которой хотелось побыстрее затащить Сергея в свою палатку.

— Ну что пойдем в палатку?. - предложил он позёвывая.

Сегодняшний день его несколько утомил, но судя по весёлому лицу женщины у неё были свои планы на эту ночь. И эти планы явственно отражались на её лица. Никитин вздохнул и начал накачиваться энергией.

— Вставай соня!. - рядом с ним на корточках сидела Така и тормошила его за плечо, её обнажённая грудь плавно колебалась в такт движениям.

Выспаться ему опять не удалось. Никитин со стоном перевернулся на спину и начал потягиваться стараясь при этом не разнести всю палатку. Разведя руки пошире он неожиданно обхватил ими девушку за спину и притянув её к себе, припал губами к её соску.

— А молока нет. — констатировал он сделав несколько сосательных движений.

— Вот рожу тебе ребёнка тогда и молоко будет, а так откуда оно возьмётся!. - усмехнулась женщина прижимая его к себе.

Никитин грустно покачал головой, ребёнка он пока заводить не собирался, отцовство предполагало определённые обязанности перед матерью ребёнка, а у него было задание которое он обязан был выполнить.

Снаружи послышались шаги и Тика сварливым голосом произнесла:

— Ну долго вы будете спать!. Все уже поели я принесла вам вашу кашу.

Така даже не потрудившись одеться, откинула полог и приняла из рук сестры котелок с кашей. Никитин быстро накрылся одеялом, но Тика только молча кивнув ему и отправилась обратно.

Сергей торопливо оделся, Така тем временем достав ложку продегустировала кашу.

— Опять не сладкая- вздохнула она.

— Давай положим немного мёда — предложил ей Никитин.

— Давай. — быстро согласилась она и полезла в его рюкзак к заветной шкатулке с медом.

Сладкое она любила пожалуй даже больше чем Гафт.

— Надо будет где-нибудь прикупить мёда- подумал Никитин заглянув в высушенную тыкву.

Запасы мёда их объединенными усилиями, быстро подходили к концу.