Они тут же ожили, вспрыгнули в фургон и ухватились каждый за угол ящика. Пока они с трудом сгружали свой опасный груз, Бовейдин открыл дверь на всю ширину. Увидев, что этого все равно мало, ученый раздраженно выругался.

— Так не пойдет, — сказал он Дудочнику. — Он не пролезет в дверь.

— У черного хода дверь двустворчатая, — ответил игрушечных дел мастер. — Несите туда, а я пойду открою.

Бовейдин досадливо вздохнул, вернулся к фургону и приказал своим людям тащить ящик. Редрик Бобе прошел к черному ходу и отпер замки на широкой металлической двери. К нему постоянно поступали грузы, не проходившие в парадную дверь, да и вообще лучше занести этот странный ящик со стороны переулка.

Вскоре снова появился Бовейдин во главе своей команды. Здоровенные грузчики кряхтели и неловко вихлялись, протаскивая ящик в двери. Дудочник показал им, куда его поставить. Бовейдин сидел на верстаке, поджав под себя ноги. Когда его люди наконец начали ставить ящик на пол, он возбужденно хлопнул в ладоши.

— Осторожнее! — сказал он. — Вот сюда опускайте.

Ящик осторожно поставили на пол. Бовейдин спрыгнул с верстака, попытался снять со стены ломик, но не смог дотянуться. Дудочник снял инструмент с крюка и вручил его карлику. Бовейдин перебросил ломик одному из своих людей.

— Открывай! — приказал он.

Грузчик завел лапку под заколоченную крышку и навалился на конец ломика. Гвозди пронзительно заскрипели, вылезая из дерева. Остальные бросились помогать. Крышку отделили от ящика и отложили в сторону.

Потом рабочие осторожно взялись за углы ящика и начали раскрывать его, словно корку апельсина. Дудочник с интересом смотрел, пытаясь увидеть, что там внутри. Ему удалось разглядеть что-то серебристое, покрытое переплетением змееподобных трубок. Вся конструкция была перетянута веревками и кожаными ремнями. Бовейдин постарался максимально обезопасить свое устройство. Как только стенки ящика были сняты, рабочие отошли в сторону, дав игрушечных дел мастеру увидеть содержимое.

Довольный собой Бовейдин расхохотался:

— Рассмотри все как следует, игрушечник! Такого ты никогда больше не увидишь! — Он зашел на доски и любовно погладил металлические трубки. — Красиво, правда?

Дудочник не знал, что отвечать. Устройство было поразительным, тут сомнений не было. Но чтобы назвать его красивым? Оно было ни на что не похоже — словно какое-то металлическое чудовище из морских глубин. Толком не зная, что оно собой представляет, Редрик Бобе не мог ничего сказать.

— Я готов признать, что оно интересное, — согласился он. — Но вообще-то… право, не знаю.

— Это потому, что ты не понимаешь его смысла, — недовольно проворчал Бовейдин. Он снова погладил странное устройство. — Никто не понимает. Кроме меня.

— Так объясни мне, — попросил Дудочник. — Оно должно поместиться в мой кукольный дом?

— Да, — подтвердил министр. Он бросил хмурый взгляд на своих людей, и они поспешно вышли. Когда Бовейдин убедился, что они не услышат, он добавил: — В соответствии с теми чертежами, которые я тебе прислал. Я вижу, что ты сделал свою модель достаточно высокой.

— Она еще не закончена, — ответил Дудочник. — Но — да, ее высоты хватит.

— Часовой механизм я сделал сам, — сказал Бовейдин. Он указал на крошечный рычажок на верхней части металлического цилиндра. — Надвратного ангела надо будет соединить с этим рычажком. Он должен двигаться, но только из стороны в сторону. — Министр подергал рычажок, демонстрируя его подвижность. Такая бесцеремонность заставила Дудочника побледнеть. — Он пока не подключен, — с ухмылкой успокоил его Бовейдин. — Но когда ты его подключишь, устройство запустится через час. Ты сможешь сделать ангела? Дудочник кивнул:

— Я его уже сделал.

Он подошел к верстаку и открыл потайное отделение. Внутри оказалась нераскрашенная фигурка ангела, подносящего к губам трубу. Фигурка была выполнена необычайно тщательно — точная копия скульптуры над воротами собора. Дудочник неохотно передал фигурку Бовейдину, который с восторженным воркованием подставил под нее свои крошечные ладони.

— Просто прелестно! — похвалил ученый. — Ты настоящий мастер, Дудочник Бобе. — Его пальчики скользнули по лицу и крыльям ангела. — Все детали так точно переданы! Как в жизни.

— Конечно! — хвастливо отозвался игрушечных дел мастер. — Он и должен быть как настоящий. Именно этим я и занимаюсь, министр. Воплощаю мечты в жизнь.

Бовейдин в ответ ухмыльнулся:

— Не очень подходящее название для того, что мы задумали.

— Называйте, как хотите, министр Бовейдин. А я буду называть это мечтой.

Для Редрика Бобca это и была мечта, на осуществление которой ушло много лет. Он вложил в изготовление модели собора все свое умение и всю душу, не пожалев на нее времени и трудов. Для него она не была просто средством отмщения — скорее способом исправить чудовищную ошибку. Дудочник опасливо подошел к устройству, рассматривая его сложную конструкцию. Она была поразительной — еще более замысловатой, чем механизмы его любимых игрушек.

— Расскажите мне еще про это штуку, — попросил он. — Как она действует?

— Тебе этого знать не нужно, — ответил Бовейдин. — Ты занимайся своей работой.

Обиженный Дудочник нахмурился.

— Пусть я не ученый, но действие этого устройства понять мог бы.

— Наверняка мог бы. Но я не хочу, чтобы ты его понял. Маленькая девочка сдвинет ангела с места, и механизм заработает. Большего тебе знать не нужно.

— А для чего все эти трубки? — не отступался дудочник. — Это горючее? И трубки его охлаждают? И горючее под давлением. Вот почему устройство сделано из металла, и вот почему вы работаете с ним зимой. — Он улыбнулся Бовейдину. — Я прав?

— Да, ты умнее, чем кажешься. Но ты делай свое дело, мастер. Не задавай лишних вопросов.

— Я просто пытаюсь разобраться в этой штуке, — огрызнулся Дудочник. — Это мой дом, мое пропитание. Я хочу знать, что вы сюда принесли.

Ученый подошел к Дудочнику и посмотрел на него в упор.

— Если мы будем работать вместе, ты должен выполнять мои указания. И никаких вопросов. Понятно?

— Нет, — ответил Дудочник, скрестив руки на груди. — В моем представлении это не называется «работать вместе». Я хочу знать детали. Я хочу знать, как эта штука действует.

Бовейдин расхохотался:

— И что еще ты хочешь? Интересно! Я вижу сомнение в твоих глазах, игрушечник. Ты решил, что тебя не вознаградят за твою работу? Позволь мне тебя успокоить. Каждый, кто помогает Бьяджио, будет вознагражден щедро.

— Что? — взорвался Дудочник, ошеломленный этим оскорблением, как ведром холодной воды в лицо. — Ты решил, что я делаю это ради награды, человечек? — Он ткнул пальцем в Бовейдина, почти прямо в нос. — Ошибаешься. Мне наплевать на Бьяджио и Черный Ренессанс. Мои причины куда выше.

Карлик равнодушно пожал плечами:

— Тем не менее ты будешь вознагражден. Если будешь следовать моим указаниям. Я установлю часовой механизм так, чтобы он включил устройство через час после поворота рычажка. А остальное предстоит сделать тебе.

— Не беспокойтесь, — пообещал Дудочник. — Все будет сделано как надо. Но где девочка? Она не приходила за кукольным домом.

— Придет. Во время праздника начала крейна. Она должна увидеть в витрине твои кукольные домики и попросить епископа, чтобы он купил ей модель собора. Эррит согласится. Ты пообещаешь ему сделать модель.

Дудочник кивнул:

— Понимаю. Главное, чтобы она вовремя сюда пришла.

— Не сомневайся, — ответил Бовейдин. Он повернулся спиной к игрушечных дел мастеру и выглянул из мастерской. — Все идет по плану Бьяджио. Очень скоро ты будешь полностью удовлетворен.

Когда Бовейдин вышел из мастерской в лавку, четверо его спутников вытянулись по струнке. Бовейдин послал их к выходу. Но прежде чем исчезнуть в темноте вслед за ними, он сделал Дудочнику еще одно предостережение:

— Работай быстро, игрушечник. До Истрейи осталось недолго.