— Проходите месьоры, — сказал Просперо. — Давно хотел увидеться с вами, барон Абсемский. Клянусь, я не причиню вам вреда. Мы поговорим, и в зависимости от результатов этого разговора вы либо покинете Велитриум, либо останетесь здесь, у меня на службе.

— Ваша светлость? — Биркарт ошеломленно застыл. Покосился на Конана, но варвар только руками развел — вот вам та самая «особа». На всякий случай дополнил вслух:

— Просперо Пуантенский, мой заказчик. Я трудился по его приказу.

Валериус воздел к потолку глаза. Вот так неожиданность!

— Повторяю, месьоры — присаживайтесь, отведайте вина, это настоящий «Либнум». Господин барон, не держите ладонь на рукояти меча. Вы ведь не хотите наброситься с оружием на своего господина?

— Прошу извинить, ваша светлость, — опомнился Биркарт и церемонно поклонился. — Я должен был здесь увидеться с совершенно другим человеком, пиратом с Побережья…

— Знаю, — кивнул герцог. — Вы готовы меня выслушать, господин барон?

— Целиком к услугам владыки Пуантена, — молва не ошибалась, Биркарт был вежлив и благовоспитан. Никогда не подумаешь, что он пятнадцать зим тиранил мирных путешественников на дорогах Полудня. — Для меня большая честь быть приглашенным к столу наследника Великого герцога.

Расселись, Конан разлил вино по бокалам. Разудалое семейство Абсем выглядело смущенно и, отчасти, подавленно — они не понимали, в чем смысл этой интриги. Просперо держал паузу, словно раздумывая как начать разговор. Эмерт и Конан оставались невозмутимы.

— Я наслышан о неприятном происшествии в замке Безьер, — наконец сказал Просперо. — Более того, я отлично осведомлен о том, что барон Абсемский невиновен в этом прискорбном инциденте.

— Рад это слышать, ваша светлость, — наклонил голову Биркарт. — Увы, но моя честь поругана и я жажду отмщения негодяю, назвавшемуся моим именем…

— Кстати о чести, — любезно улыбнулся Просперо. — Полагаю, что вы не вправе рассуждать о столь высоких материях. Согласитесь, что ваши… гм… поступки в течение последних зим мало совместимы с данным понятием и общепринятыми представлениями о дворянском достоинстве. Разве я не прав?

— Не осмелюсь спорить с вашей светлостью, — покорно сказал Биркарт. — Однако, мне нанесено оскорбление, и я не смотря на все прегрешения остаюсь дворянином. Дворянином, которого оскорбил какой-то безродный пират! Здесь я в своем исконном праве! Этот наемник, — барон указал на Конана, — сообщил мне, что Амра-лев находится в Велитриуме и я склонен верить месьору Арсу. Если вы с Амрой закончили, отдайте его мне.

— А что взамен?

— Обещание навсегда покинуть Пуантен, — не раздумывая сказал Биркарт. — Больше здесь обо мне никогда не услышат, клянусь…

— Вы скупец, барон.

— Не стану же я предлагать своему герцогу золото! Это недостойно!

— К сожалению, вам даже золота теперь не предложить, — усмехнулся Просперо. — Я получил голубиной почтой забавное сообщение из Гайарда: наместник короны по моему прямому указанию обыскал монастырь Солнечного Луча, что неподалеку от деревеньки Фарга. Знаете что именно там нашли гвардейцы? Сорок два сундука с золотом и серебром, множество драгоценностей и других вещей, некогда похищенных у моих добрых подданных. Еще в хранилище свитков монастыря, в тайном отделении, обнаружилось множество закладных писем, по которым можно получить деньги — невероятную сумму! — в торговых домах Асгалуна, Эрука, Мессантии и Ианты. Кому могли бы принадлежать все эти сокровища, не знаете?

Лицо Биркарта вытянулось, один из близнецов покраснел до корней волос, второй наоборот, стал бледным как смерть.

— Барон Абсем, я хотел бы сделать вам предложение, достоянное дворянина. Останьтесь в войске Черной реки. Искупите свои прегрешения верной службой моему отцу, светлейшему герцогу Троцеро. И забудьте о мести.

— С первым я готов согласится, — выдавил Биркарт, но со вторым — никогда.

— Даже если узнаете, что Амра действовал по моему распоряжению? Ваш обидчик — я. Это я приказал найти вас и вашу сокровищницу. Ответственность за происшедшее в Безьере — на мне. Если вы доселе считаете себя оскорбленном, вызовите меня на поединок.

«Биркарт — труп, — подумал Конан. — Просперо непревзойденный фехтовальщик, он с пятнадцати зим выигрывает все турниры в которых принимает участие! Поединок будет означать только одно: прелестные крошки барона Абсема останутся сиротами».

— Я найду способ очистить ваше имя от подозрений в ограблении графа Безьерского и его гостей, — продолжил герцог. — Обещаю, что клятва кровной мести будет снята. Если вы не согласны — уезжайте навсегда из Аквилонии и дайте слово, что не будете преследовать Амру-льва. Мне жаль, что вы остались нищим, но неправедное золото пойдет на благое дело: мне и моему отцу необходимо продолжать войну с дикарями…

— Значит, вот для чего вы послали Амру в Пуантен, — потрясенно сказал Биркарт. — Ловко, ничего не скажешь. Дайте хотя бы посмотреть на этого удальца! Месьор Арс обещал!

— Он сидит по левую руку от вас, барон.

Конан встал и чуть поклонился.

— Уговор исполнен, — сказал киммериец. — Перед тобой, Биркарт из Абсема, собственнолично Амра-лев, в здравом рассудке и при телесном здоровье. Я хотел бы получить вторую половину вознаграждения, осталось еще пятьсот денариев…

— …самое сложное в таком деле, понравиться человеку, — Конан, Эмерт и Риго вместе с хозяйкой «Синего ястреба» отмечали удачное завершение дела. Здесь же присутствовал свалившийся как снег на голову граф Кертис, примчавшийся из Галпарана нынешним вечером. — Понравиться, вызвать доверие, и тогда он сам посвятит вас во все свои тайны или в большинство из них. На втором месте по важности стоит душевное несогласие. Биркарт потерял осторожность по весьма глупой причине: поставил личную честь выше интересов семьи. Я бы на его месте, услышав о событиях в Безьере, немедленно убрался бы из Пуантена или залег на дно зим эдак на пять. Тут и последнему болвану было бы понятно, что барона Абсема хотят заставить его выйти на свет, совершить ошибку! И он, конечно же, совершил сразу несколько непростительнейших оплошностей!

— Верно, никогда не следует руководствоваться эмоциями, — подтвердил граф Кертис, пивший наравне со всеми. — Лучше выждать, посмотреть что произойдет в последствии, как изменится положение! Одного не пойму, как ты узнал про монастырь?

— Нет ничего проще, — ответил варвар. — Валериус отвез меня па место встречи с отцом, я Доставил непременное условие: деньги вперед, иначе не видать вам Амры! Разумеется, такой огромной суммы у Биркарта с собой не было. Я заупрямился — или золото будет выплачено немедленно, или никакой сделки. Они искренне верили в то, что я выдам им Амру-льва, амулет-то не лгал! Биркарт предложил: съездим в окрестности Гайарда, я найду деньги, дорога туда-обратно займет два дня. Мы остановились в деревне Фарга, пока я отдыхал на постоялом дворе барон с сыночками куда-то уехали, но вернулись быстро, всего через полтора колокола. Ход дальнейших рассуждений понятен?

— Более чем, — кивнул аквилонский граф. — Гор возле Гайарда нет, в пещере сокровища не спрячешь. Можно предположить, что клад закопан в лесу, но это ужасно неудобно: выкопать, взять золото, потом закопать обратно. Город далеко. Зато рядом небольшой, но процветающий монастырь. Деньги можно одолжить у жреца-настоятеля, однако откуда в монастыре, пусть даже богатом, возьмется такая непомерная сумма? Полтысячи денариев Ианты, это очень много, на пожертвованиях столько не заработаешь…

— Приятно поговорить с умным человеком, — фыркнул варвар. — Я боялся одного: вдруг Биркарт хранит в монастыре только небольшую часть своих богатств? Однако он был настолько самоуверен, что сложил все яйца в одну корзину! Кто заподозрит благочестивых митрианских монахов в том, что они помогают знаменитому разбойнику? В деревенской таверне я услышал интересную сплетню: якобы знаменитый Биркарт из Абсема однажды этот монастырь ограбил, утащил из казны аж двести серебряных монет! Мелковато для него, вам не кажется? И потом, это был единственный случай, когда барон грабил жрецов — упаси Митра, проклянут!