-Сегодня почту передашь сам… - из-под капюшона долетел хриплый грубый голос.

Едва почтальон  это произнес, то тут же пропал.

Да, похоже, дело было плохо. Ни разу за все время его не вызывали к Феликсу на ковер.  Скверно. Неужели так быстро они обо всем узнали?

-А может все, что произошло сегодня - к лучшему? Может быть, он просто устал от этой  бессмертной бесконечности, устал от них от всех, от этой так называемой работы?  - спросил он у пустой комнаты. Комната, конечно же, ответила лишь презрительным молчанием.

Он не заметил, как черное пламя соскользнуло с его ладони и, упав на пол, с жадностью начало поглощать  дубовый паркет.

-Только пожара мне не хватает! – проворчал он про себя, мгновенно потушив начавшее увеличиваться пламя.

Он не жаловался.…  Нет. Все что сейчас с ним происходило, он заслужил в полной мере. Но, похоже, впервые за много лет он сломался, он поступил, так как поступать не должен был, ни при каких обстоятельствах. Но вот что было самым смешным – он, ни капельки об этом не жалел!

-Ха-ха-ха! – нервно рассмеялся он, и услышал, как в ответ зло хохотнуло гулкое эхо, отраженное от пустых стен дома.

И последовав примеру недавнего визитера растворился в полумраке комнаты…

Прошло четыре дня с момента знакомства Светланы с Кириллом. Сегодня девушка стала очень рано – около шести утра, поскольку в семь тридцать она должна была быть в лицее. А учитывая, что находился он на другом конце города (после девятого класса ее маме неожиданно пришла в голову «удачная» мысль – перевести любимую дочурку в школу с углубленным изучением английского и немецкого и еще чего-нибудь. И это за два года перед выпуском!) и ехать приходилось по полтора часа туда и обратно. К тому же Светлана была сегодня дежурной по классу. Эту глупую обязанность возложила на учеников старших классов - Борода Васильевна. Такую странную кличку Свиридова Тамара Васильевна получила за небольшие светлые волоски,   располагавшиеся в хаотичном беспорядке на ее подбородке. К неудовольствию Свиридовой, это заметили, и  симпатичную, если не принимать во внимание излишнюю растительность на лице и сорок пятый размер обуви, женщину стали называть Бородой. Конечно же, за глаза – самоубийц в лицее не было. 

Ученики, дежурившие в день «Х», должны были приезжать ни свет, ни заря, убирать помещение, раскладывать учебно-методическую литературу, подключать интерактивную доску и заниматься прочими подготовительными для занятий действиями. Протестовать против столь несправедливого и рабского труда учащиеся не смели – Борода обладала громким голосом и что самое главное - весьма большими полномочиями. Она была завучем лицея.

Поэтому делать было нечего, и Светлана, сладко потянувшись, приготовилась вставать.

Из приоткрытой кухонной двери доносился шум воды и звон посуды – похоже, что мама готовила завтрак. Это было несколько неожиданным. Обычно мать уезжала на работу ни свет, ни заря, лишь оставляя на плите горячий чайник. Сегодня же из кухни доносился аромат жареного бекона и хорошо сваренного кофе с корицей.

-Свет, вставай скорее, завтракать пора уже! – не обманула ее ожиданий  мама, ворвавшись в ее комнату словно комета.

«И чего это она вдруг?» — удивилась девушка. Мать редко утруждала себя приготовлением завтрака. Просто не успевала. 

-Угу, — Светлана кивнула, накидывая поверх пижамы халат и на ходу убирая свои длинные волосы в пучок  — уже иду, мамуль!

-Дочурка, ты сегодня долго в лицее? – голос матери, сопровождаемый шипением баллончика с лаком для волос, донесся откуда-то из глубины ванны.

-Не знаю, как получится, а что? Вообще у меня четыре пары! Но если очень нужно могу и прогулять! - с любопытством спросила она - Ты что-то хотела?

-Да нет, - мама на секунду выглянула из ванной, пожав плечами — просто спросила!

Светлана  наложила себе в тарелку яичницу с беконом и налила полную кружку кофе, приготовившись неторопливо позавтракать. Но, конечно же, яичница оказалась «не без подвоха», в чем девушка вскоре и убедилась.

-Света! – похоже, что мама, наконец, решилась сказать что хотела – Звонил твой отец, просил тебя сегодня к нему подъехать. Ты как? Сможешь?

«Понятно. Папочка изъявил желание пообщаться!» - хмыкнула Светлана про себя, ничего не ответив матери. Девушка на секунду замерла, придумывая благовидный предлог, для того что бы отказаться. Не успела.

-Ну, Цветочек…  - мама виновато улыбнулась, заходя на кухню – пожалуйста, сколько времени ведь уже прошло… Ты все еще переживаешь?

Прошло уже два года после того как отец ушел из семьи к своей  нынешней жене – Елене. Лена была моложе Николая  Владимировича Уварова на десять лет и работала вместе с ним в одном подразделении (отец Светланы был подполковником полиции), только в отделе кадров. Их роман длился вот уже три года.

Нельзя было сказать, что Светлана злилась на родителей из-за произошедшего.  Она и сама устала от того, что они, живя под одной крышей, были совершенно чужими людьми. Постоянное чувство напряжения и холодной отстраненности, бесконечные конфликты по пустякам — кто что не купил, кто не так что  прибил...  Поэтому развод был оправдан, только вот ей лучше от этого не было.  Но поскольку  желание развестись у отца с матерью было обоюдным, то происходило все спокойно. Просто однажды отец пришел с работы, намного раньше, чем должен был, позвал Светлану и рассказал, что они с матерью разводятся.

Первое время она очень расстраивалась за мать – боялась, что та будет слишком переживать из-за ухода отца, впадет в депрессию и все такое… Но оказалось, что Ольга Сергеевна довольно спокойно перенесла развод, словно давно этого ждала, (только потом Светлана догадалась, что так оно и было) а  спустя полгода и вовсе познакомила дочь со своим новым другом — Гошей.

А вот отношения Светланы  с отцом сложились напряженные. Возможно потому, что она подсознательно обвиняла его в развале семьи.

Девушка нервно передернула плечом, отщипывая от хлебного батона маленький кусочек:

-Надо так надо! Я заеду. Во сколько мне подъехать  к нему, он не говорил? - с тяжелым вздохом кивнула она.

-К семи. – Обрадовалась Ольга Сергеевна, понимая, что дочь согласилась, и ей не пришлось прилагать к этому особых усилий.  Женщина удовлетворенно кивнула и снова спряталась в ванной. 

-Вообще-то и сам мог приехать – Света пожала плечами – мы же не кусаемся!

-Ты же его знаешь...  Он вечно занят!

Светлана грустно улыбнулась от осознания того, что, похоже, лишь разведясь, отец с матерью научились понимать и поддерживать друг друга.

Ольга Сергеевна накинула плащ и торопливо застегнула пуговицы. Ее стройная высокая фигура отражалась в зеркале гардеробной. Мама как всегда выглядела строго и вместе с тем изыскано-элегантно. В этом мать и дочь разительно отличались друг от друга – Светлана была рьяной поклонницей джинс и кроссовок, в отличие от мамы, которая предпочитала юбки  и платья.

-Впрочем, как и ты… -  тихонько пробормотала Света, что бы ее не услышала мама.

-Что милая?  Прости,  я не расслышала…

Звук застегивающейся «молнии» известил, что мать собирается выходить.

-Ничего, мам!  Не забудь зонт, пожалуйста - сегодня снова обещали дождь. – Света мрачно посмотрела в свою тарелку, словно яичница была виновата в том, что ей придется сегодня ехать  к отцу.

-Спасибо, что напомнила. До вечера! 

С мягким «чпок» женщина закрыла за собой дверь.

Сбросив с себя задумчивое оцепенение, она взглянула на часы и поняла, что если не поторопится, то опоздает. Да и аппетит отчего-то пропал. Светлана, торопливо умылась, оделась и, схватив сумку, выскочила в подъезд.

Выбежав в предрассветную прохладу, Светлана зябко поежилась – на улице было довольно свежо, а сырой ветер неприятно холодил лицо.  Небольшая серая морось безуспешно пыталась перерасти не то в дождь, не то в снег.