Герцог задумчиво покрутил на пальце массивный перстень с гербовой печатью, заново привыкая к нему. Посланный в горы агррами накануне вернулся с грамотами, подтверждающими титул, и этим самым перстнем с гербом древнего царского рода де Энхардов. Маркус уже более полутора веков не вынимал этот перстень из тайника и успел изрядно отвыкнуть от его массивной тяжести на пальце. И от собственного герба. Осторожно коснувшись рельефа печатки кончиками пальцев, он вдруг не к месту вспомнил приснившийся в ночь перед отъездом сон.

Конечно же это была встреча со Странником. Но в первые мгновения ясного, как наяву, сна Маркус не обратил на это внимания, потому что внезапно оказался в принадлежащих ему покоях родового замка. За тысячелетие эти покои не потускнели в его памяти, и он по-прежнему помнил каждую деталь: и забытую на невысоком столике у камина книгу, и любимое кресло. Волчью шкуру на полу, которую в пятнадцать лет самостоятельно добыл на охоте и, не умея правильно свежевать, слегка попортил. Вон дыра посредине. Именно с детских лет началась его любовь к подобной обстановке, именно тут он чувствовал себя наиболее комфортно.

– Зачем? – спросил Маркус у сидящего в его кресле Странника.

– Это вопрос не ко мне, – ответил тот, не оборачиваясь. – Твоя память и твои желания влияют на пространство сна, я могу менять тут что-то весьма ограниченно. – Словно опровергая его слова, кресло опустело, зато слева появилось такое же, словно зеркальная копия. И Странник уже сидел в нем.

Маркус занял пустующее кресло, в тот же момент, словно по волшебству, в камине загорелся огонь. На столике появился керамический чайник с ароматным травяным отваром и две тонкостенные чашки. Из носика чайника шел пар. Совсем как во времена далекой юности, когда отец еще считал, что он слишком мал для вина. Герцог улыбнулся, потянувшись за чашкой. Странник последовал его примеру, и несколько минут они молча пили великолепный ароматный отвар.

– Думаю, это последняя наша встреча, – наконец, негромко заговорил Странник. – Я многое еще не успел тебе рассказать, но, по здравом размышлении, понял, что этого и не нужно. Большая часть того, что я могу тебе рассказать, канула в небытие вместе с нашим уходом, а новое строить тебе с нуля. Остальное сам узнаешь в процессе.

– Почему именно мне?

– А вот это, собственно, главное, что ты должен знать. – Странник сделал последний глоток, затем поставил чашку на столик. Тонкий фарфор исчез с тихим звоном. – Ках-аа-лу пора было уйти, и мы ушли, да. Но прерывать существование целого народа Изначальных было бы неразумно, это противоречит всем нашим инстинктам. Однако не менее неразумно было бы просто оставить часть самых молодых, чтобы они вновь возродили ках-аа-лу как расу, ведь тогда исход был бы совершенно бессмысленным действием. Те, кто останется, должны нести в себе нашу кровь, но быть совершенно иными. И вот тогда каждый уходящий направил часть своей силы на создание особой программы, – увидев непонимающий взгляд герцога, Странник улыбнулся, – пророчества, или проклятия, если тебе так будет понятней. Не предсказание будущего, но небывалой мощи заклинание, влияющее на реальность. До некоторых пор программа была не активна, запуск ее решено было начать по воле случая. В сотнях миров живут подобные тебе одиночки, но, даже если кто-то из вас, последних, найдет путь друг к другу, существовать в одном мире вы не сможете. И десяток Странников, заточив себя в каменные темницы, отправились в такие миры, выбранные случайным образом, ожидая, что кто-нибудь из вас однажды вскроет темницу. Мне кажется символичным, что тот, кто запустил программу и стал ее средоточием, является моим потомком.

– И в чем заключается основная цель этой… программы… эм… пророчества? – осторожно уточнил Барс, уже с некоторым холодком догадываясь, что ему ответят.

– В возрождении расы ках-аа-лу нашими потомками, но, разумеется, они должны стать совсем другими.

– Каким образом?

– Естественным, внучек, – Изначальный не удержался от ехидной улыбки, – самым что ни на есть естественным.

– Издеваешься?! – Маркус поперхнулся, в красках представив, как он будет всю свою оставшуюся до-о-олгую жизнь возрождать «естественным» способом целую расу. – Я тебе что, кролик?! К тому же все мои дети рождаются людьми.

– От человеческих женщин, конечно, они будут людьми. Ках-аа-лу – это не столько гены… – Странник хмыкнул и повторил более понятно: – Это не столько кровь, сколько особый энергетический рисунок, который вплетается в физическую составляющую младенца в утробе матери. У человеческих женщин просто не хватает силы наполнить этот рисунок. В каком-то смысле мы – энергия, заключенная в материальную оболочку, плоть для нас вторична, но она имеет решающее значение на начальных этапах формирования младенца.

Однако можешь больше не беспокоиться, в скором времени у тебя появится вполне полноценное потомство, совершенно независимо от твоего желания, сумей только найти и правильно инициировать. К сожалению, в отличие от женщин нашего народа мужчины могут производить на свет только полукровок, энергетический рисунок которых необходимо достраивать извне, иначе они никогда не станут ках-аа-лу, поскольку ках-аа-лу невозможно быть наполовину.

– Да это, скорее, проклятие какое-то!

– Можешь считать, что предки наградили тебя проклятием напоследок, но советую тебе научиться им пользоваться. В конце концов, для выполнения главной цели программа должна помочь тебе стать сильней и набраться мудрости. Да, в каком-то смысле это нарушение свободы выбора, но в то же время твои способности теперь настолько непредсказуемы, что над тобой и твоими потомками никакая судьба не властна. Любой твой шаг – это в конечном итоге только твой выбор.

– По-моему, ты противоречишь сам себе, – возразил герцог не слишком уверенно, – либо это проклятие всеми способами подталкивает меня к выбранной цели, либо я таки делаю свой выбор.

– Потом поймешь, – улыбнулся Странник. – Хочу лишь заметить, что подталкивать и делать окончательный выбор – это разные вещи. Что ж, пора прощаться. Два совета напоследок. Не пренебрегай своими новыми способностями, ты еще не полноценный телепат, но и того, что есть, может хватить для решения некоторых твоих проблем. Подсказку, по крайней мере, получить можно. И… возьми с собой в поездку копье. Прощай.

И Странник медленно растворился. Маркус еще немного посидел в кресле, пытаясь осмыслить полученную информацию, пока иллюзорная комната тоже не начала таять и он не провалился в обычный, без сновидений, сон.

Бал

Хоть Шевроз и Тальсар находятся рядом, но, чтобы добраться до соседей, потребовалось три дня. Все же оба графства были достаточно обширны. Астор бездумно радовалась поездке, подстрекала Яльмира сбежать от охраны. Герцог, в отличие от влюбленного парня, на это не поддавался и вообще бессовестно отмахивался от попыток его растормошить. Пускай ее Яльмир развлекает, тем более что он смотрит на предмет своей страсти щенячьими глазами. Мысли Маркуса были настолько заняты тем, что он узнал от Странника, что не осталось даже привычного раздражения на эту парочку. Уже который день он тщательно прокручивал в голове все услышанное во сне, обдумывая каждое слово. Образовалось множество вопросов, на которые не получалось найти ответа, и спросить у Странника тоже не было возможности. Как Маркус ни пытался вновь встретиться с ним во сне, тот не отзывался. Увы, очевидно, тот разговор и впрямь был последним. Герцогу моментами начинало казаться, что все рассказанное Странником было не более чем последней шуткой, потому что никаких перемен в себе и окружающем мире он не обнаружил, да и бред ведь полный! Как можно в одиночку возродить целую расу? Да подобное просто природой не предусмотрено! Но он тем не менее понимал, что никакая это не шутка, и не стоит обманывать себя опасными иллюзиями. Со всем этим придется как-то жить.

Так все три дня пути он и провел в размышлениях. Вероятно, гораздо разумней было бы подумать о том, как он будет действовать по приезде в Тальсар, но тут Маркус решил импровизировать, так как он просто не брался предсказать, как поведет себя де Тальсар.