– Меня что, шеф сдал в рабство? – уныло спросил Глебов. – Только я того... не умею ни готовить, ни быть официантом.
– Не волнуйтесь, всё гораздо проще. Наш промоутер не вышел на работу, поэтому срочно понадобился новый. – Менеджер указала на висящий на крючке пухлый полиэтиленовый пакет. – Вот ваш костюм.
Сняв одну ручку пакета с крючка, Глебов заглянул внутрь, после чего с обреченным выражением на лице уставился на менеджера.
Улыбнувшись, девушка кивнула.
– Да-да, это он...
Костюмчик у промоутера оказался что надо – под стать названию ресторана – и сидел просто идеально. Молния полностью скрывалась под короткой шерсткой комбинезона, меховые перчатки ничуть не мешали держать пачку листовок, по размеру даже подошли вшитые в костюм ботинки. Единственное, что напрягало, это башка костюма, изображающая улыбающегося кота. Непропорционально большая по сравнению с телом, она была тяжелой, а смотреть приходилось сквозь сеточку в районе белозубой широченной улыбки кота. Ну, а еще заказчики костюма избрали для него довольно странный цвет – видимо, им никто не сказал, что Чеширский кот должен быть серым в черную полоску, но никак не ярко-оранжевым. Возможно, в солнечный день лета рыжий кошак смотрелся не так уж вырвиглазно, но серым промозглым осенним вечером на серых питерских улицах в сером историческом центре города он казался неуместным.
И так же себя чувствовал находящийся внутри костюма Глебов. Неуместный... Абсолютно бесполезный и неуместный неудачник, отслуживший в армии, почти закончивший институт, занимающийся в свои двадцать шесть лет непонятно чем и не имеющий в этой жизни никаких перспектив. Вернее, перспективы устроиться и достойно прожить до пенсии были, но только ради них нужно было сделать всего ничего – отказаться от своей мечты работать в кино.
И в этот самый момент он был готов. Стоя в идиотском костюме посреди улицы, обтекаемый редкими прохожими, Глебов, понуро свесив голову, размышлял о своей никчемной жизни и хотел все бросить – работу, позволяющую еле-еле зарабатывать себе на пропитание, институт, диплом которого можно будет выбрасывать сразу по его получению, и двух друзей – не самых лучших и приятных, но единственных настоящих друзей, которых удалось завести в этом сером городе.
AUDI-TT остановилась напротив витрины полу-пустого ресторана. Двери машины распахнулись, выпуская Лешу и Аню, переодевшуюся в простое синее платьице до колен и вязаную кофту.
Прошествовав с гордым видом мимо унылого рыжего кота, подавшего признаки жизни, пара подошла к дверям ресторана, прошла внутрь. При этом рука молодого человека на секунду коснулась талии девушки. Послышался озорной смех, сверкнула яркая улыбка. Двери ресторана закрылись, и смех оборвался.
А Глебов все продолжал и продолжал тупо глазеть на витрину ресторана, сквозь которую было видно, как Леша помогает Ане сесть за дальний столик. Той самой Ане, которая утром отвергла его в двадцатый раз, но теперь так легко позволила самому большому говнюку института прикоснуться к себе. А все потому, что он был в разряде перспективных молодых режиссеров, у него была шикарная тачка и немерено денег. Вполне достаточно, чтобы позволить оплатить ужин в дорогом ресторане, из всего меню которого сам Глебов мог бы позволить себе лишь маленькую чашку кофе. Без сливок и без сахара...
Из-под маски кота, напугав шагающего мимо мужчину в деловом костюме, донеслось злобное шипение:
– С-с-сука...
Подбежав к Глебову со спины, мальчик лет семи – светловолосый, голубоглазый и с невинной, как у ангела, улыбкой – дернул костюм кота за хвост.
– Дяденька-дяденька, – звонким, радостным голоском прокричал мальчик, – а можно мама сфотографирует меня с вами? – Глебов не реагировал, и мальчик энергично задергал кота за хвост. – Ну, можно-можно?
Обернувшись, улыбающийся Чеширский кот наклонился к ребенку и с угрозой произнес:
– Убейся, маленький засранец! Не видишь, я работаю?!
Вздрогнув, мальчик попятился от страшного кота, повернулся к дожидающейся его неподалеку матери и, заревев в голос, побежал к ней.
Снедаемый ревностью Глебов подошел к краю витрины, присел, чтобы его было не так-то просто заметить, на корточки, для лучшего обзора прислонился лицом к стеклу и принялся следить за своими знакомыми по институту.
Менеджер, стоя за кассой рядом с протирающим стаканы меланхоличным барменом, делала вид, что пересчитывает выручку, тогда как на самом деле ее занимало иное – она подслушивала. Вот уже минут пять молодой симпатичный парень пытался заманить свою спутницу к себе домой, но та все не сдавалась. И даже начинала раздражаться от настойчивости своего спутника.
– Я еще могу простить, когда ты пытаешься меня полапать, – сказала Аня, – но даже не надейся затащить меня в постель. У нас с тобой ничего не будет. Никогда. Ясно?
– Как насчет вина? – предложил Леша.
– Доставай сценарий и давай наконец займемся обсуждением моей роли, – велела Амирова. – Ты видел пометки моего консультанта? Ты видел, сколько их много? Ты понимаешь, что сейчас твоя будущая короткометражка – полный отстой?
– Елена, – отвлек менеджера меланхоличный голос бармена.
Закрыв кассу, менеджер повернулась к подчиненному.
– Елена, а как вам наш новый промоутер? Вы не заметили в нем ничего странного?
– Нет, – покачала головой девушка. – Такой приятный молодой человек. А что?
– Странно. А вот мне почему-то кажется, что он – наркоман.
С каменным выражением лица бармен кивком указал на витрину, к самому углу которой с улицы прилипла улыбающаяся голова костюма сидящего на корточках промоутера. Причем он, ища лучший угол обзора, постоянно вертел головой, отчего создавалось впечатление, что Чеширский кот чешется мордой о витрину.
Получив от менеджера нагоняй, Глебов был вынужден убраться подальше от витрины и заняться раздачей листовок. Что творилось в ресторане и чем именно занимались Аня и Леша – он не знал, но его подогреваемое ревностью воображение рисовало ему ужасно развратные и пошлые картины. Он был уязвлен, кипел от злости и был готов потерять над собой контроль.
Двери ресторана открылись, и на улицу вышла Аня. За ней, улыбаясь и касаясь локтя девушки, шагал очень довольный собой Леша.
Преградил парочке путь к машине, промоутер протянул Леше листовку.
– Отвали, – кинул Леша, сделал шаг в сторону, пытаясь обойти наглого промоутера, но тот повторил его маневр и снова, потягивая листовку, встал у него на дороге.
Недовольно пробурчав что-то, Леша послушно взял листовку, шагнул в сторону – и перед ним с вытянутой рукой снова возник рыжий Чеширский кот. Леша вырвал из руки промоутера листовку, опять шагнул в сторону, но кошара раз за разом преграждал ему путь к машине.
Взяв с десяток листовок, Леша не выдержал и наконец грубо толкнул промоутера в грудь.
– Дай пройти, придурок!
Бросив все листовки на тротуар, промоутер сам толкнул Лешу, стукнул себя кулаком в грудь и, подняв руки, принял боксерскую стойку.
– Отстань от нас! – крикнула кошаку испуганная Аня и, вцепившись Леше в руку, попытавшись оттащить его назад, затараторила: – Пойдем-пойдем, не связывайся с ним. Он ненормальный.
В ответ на слова девушки чересчур агрессивный Чеширский кот опустил руки, стыдливо свесил голову и смиренно отступил в сторону. С видом, полным раскаяния, он даже проводил перепуганную парочку взглядом, пока те не сели в машину и не тронулись с места. А после расстегнул молнию комбинезона, запустил за пазуху руку и достал ключи от машины...
Ведя машину в жидком трафике, Леша раздраженно стучал кулаком по рулю.
– Как это вообще понимать? – кипел от злости парень. – Как это быдло посмело меня толкнуть?
