Неожиданная мысль заставила Шутова развернуть к другу всем телом.
– А если он что-нибудь заподозрит! Смотри, ты виделся с ним всего часа три назад. Думаешь, он поверит, что мы уже успели прибить нашу жертву.
– Он согласился встретиться. – Глебов пожал плечами. – Вдобавок уже поздно все переигрывать. Если никто не явится, тогда он точно что-нибудь заподозрит. И...
Завибрировав, зажужжал лежащий на торпеде сотовый. Взглянув на дисплей, на котором высветилось имя «Гоша», Глебов нажал отбой и потянулся на заднее сиденье за головой от костюма.
Шутов ободряюще хлопнул друга по плечу.
– Удачи, чувак. Я буду на связи.
– Да пошел бы ты, – буркнул Глебов, надевая голову кота. – Мог бы тоже поучаствовать.
– Но кто-то должен остаться в машине и контролировать местность на наличие ментов. Вот если бы ты назначил встречу с ним где-нибудь за городом, я бы мог пригодиться.
– Давыдов сам хотел встретиться здесь и только здесь.
– Вот видишь. И как бы я здесь подобрался к нему незамеченным? Я слишком заметный. Я даже не могу, как Гоша, замаскироваться под раввина. – Антон схватился за пучок волос. – Я рыжий. А нам... то есть вам надо захватить его быстро. Даже молниеносно. Иначе он достанет пушку – и пиф-паф. Ты ведь помнишь, как классно он умеет стрелять.
– Да хватит уже напоминать про пистолет! – взмолился Глебов, открывая дверь. – Лучше заткнись и сиди здесь. Справимся без тебя.
– Эй, постой! Как его вязать-то собираешься? – Шутов протянул упаковку строительной стяжки. – Ты забыл!
Сидя на прежнем месте, на четвертой от входа скамейке, закинув ногу на ногу, Давыдов потягивал через трубочку сок из пакетика и болтал по телефону. Однако несмотря на кажущуюся расслабленность и беззаботный тон, его глаза стреляли по сторонам – он был настороже.
– Это будет стоить дороже, – выслушав предложение своего знакомого, сообщил Давыдов. – Работа сложная, а мои исполнители – новички.
– Мне не нужны дилетанты! – затрещал из динамика голос крайне взволнованного собеседника. – Какого ж хера ты звонишь, если у тебя нет на примете профи?!
– Ну, во-первых, я вспомнил, что у тебя серьезные неприятности и ты вроде бы искал надежного исполнителя. Во-вторых, либо за эту работу берутся мои люди, либо ты сам будешь разбираться со свой проблемой. Других людей у меня нет, свести тебя с кем-нибудь другим у меня тоже не получится. Потому что не с кем. И, кстати, я не говорил, что мои люди дилетанты. Они уже серьезно выручили меня. Вдобавок завалить человека – что может быть проще? Раньше с этим легко справлялись даже полные дебилы. Для такой работы не нужен красный диплом. Подожди...
Заметив, как за кусты неподалеку зашел высокий мужчина, бывший, судя по черной одежде, окладистой бороде и широкополой шляпе, туристом из Израиля, Давыдов прикрыл ладонью динамик телефона и громко крикнул:
– Эй ты, Моисей! Вали к себе домой, и там можешь ссать на что угодно! Хоть на свою обожаемую стенку! А здесь Питер, и это Летний сад! Пшел вон отсюда!
Затравленно оглянувшись, высоченный еврей вышел из-за кустов и быстрым шагом направился по дорожке вглубь парка.
Прогнав решившего осквернить памятник культуры туриста, Давыдов вернулся к прерванному разговору.
– Напомни, на чем я остановился?
– Что насчет гарантий, Костя? – донеся голос из динамика.
– Успех гарантирован. Я сам все продумаю. Просто исполнять будут другие. Сам понимаешь, я уже давно не мальчик, чтобы подставляться под серьезную статью. Если договоримся о цене, я легко избавлю тебя от твоей проблемы.
– Сколько?
– Учитывая клиента... десятка.
– Долларов? Евро? – выдохнул от облегчения собеседник.
Победоносно улыбнувшись – заказ был получен, Давыдов жестко и с расстановкой произнес:
– Миллионов. Русских рублей. Или триста штук долларов. На меньше не согласен.
– Почему так много?!
– А кого убирать-то будем? Твой партнер – не последний человек в городе, у него есть охранна. Дело наверняка поставят на серьезный контроль, и мне придется ликвидировать исполнителей. Это-то ты понимаешь, Альбертик? Вот отсюда и ценник. Вдобавок я немного поиздержался – неудачно вложил деньги и задолжал серьезным людям. Если бы не мои финансовые трудности, я бы вообще не стал связываться с тобой. Считай, что я делаю тебе одолжение. Поэтому готовь десятку. Наликом. Ясно?
– Ну, если ты уверен в безопасности...
Давыдов неодобрительно покосился на замершее неподалеку и, похоже, заблудившееся нечто то ли в маскарадном костюме, то ли в ростовой кукле.
Ну сколько же придурков в этом парке, тяжко вздохнул Давыдов. Сначала какой-то раввин, теперь клоун... И когда наконец явится единственный более-менее вменяемый парень из тройки болванов? Как там его звали... Кажется, Сергей.
– Да-да, я полностью уверен в безопасности, – громко, нисколько не заботясь о крутящемся рядом клоуне, повторил Давыдов. – После дела мои исполнители отправятся на покой. – Он хохотнул. – Концы в воду, так сказать. – Прикрыв спикер телефона ладонью, Давыдов грозно спросил у уставившегося на него «кота»: – Чего ты здесь трешься, урод? Давай шагай отсюда, пока я тебе ноги не переломал. Не видишь, у меня важный разговор.
Казалось, окрик и угроза подействовали – «кот» сделал шаг в сторону, развернулся, чтобы было уйти. Однако в следующий миг «кот» вдруг передумал уходить и вместо этого рванул к скамейке. Видеть несущееся на тебя нечто в рыжем костюмчике с улыбающейся мордой кота было настолько диким зрелищем, что мужчина успел сделать всего три вещи – икнуть, вылупиться на «кота» и открыть от удивления рот.
А в следующий миг «кот» налетел на него и, не проронив ни звука, принялся довольно профессионально мутузить Давыдова кулаками, отчего тот, естественно, вынужден был обалдеть пуще прежнего. Раз – и кулак в перчатке заехал Давыдову сбоку по челюсти. Два – голова мужчины мотнулась назад от прямого. Три – и от точного удара в висок из глаз Давыдова брызнули искры.
Однако насколько бы нелепым не казалось внезапное нападение индивида в дурацком костюмчике, за годы профессиональной криминальной деятельности у Давыдова выработались определенные рефлексы. Удивление-удивление, но сначала нужно было порвать дистанцию, чтобы без помех достать пистолет и пристрелить неадекватного придурка. А поражаться и пытаться осмыслить происходящее можно и позже.
Пинком ноги в живот оттолкнув избивавшего его «кота», Давыдов из положения сидя одним прыжком перемахнул через спинку скамейки и, запуская руку за пазуху, где в сделанной на заказ кобуре под глушитель болтался его тэтэшник, понесся прочь, к ближайшим кустам. Оглянулся: «кот» также перепрыгнул через скамейку и резво преследовал его, находясь в паре-тройке шагов позади и поддерживая руками голову костюма, дабы та не слетела.
– Ну тварь!.. – на бегу злобно прошипел Давыдов.
А в следующий миг и без того странная ситуация окончательно стала абсолютно безумной – из-за кустов с боевым кличем выбежал прятавшийся за ними высоченный еврей. И снова все, что успел сделать Давыдов, – это удивиться. Спустя мгновение массивный «раввин» на полном ходу врезался плечом в грудь убегающего от «кота» мужчины. Ноги Давыдова по инерции продолжили двигаться вперед, тогда как верхняя половина его тела получила мощный импульс к движению назад. Закрутившись вокруг центра тяжести своего тела, мужчина совершил в воздухе почти полный кувырок назад и со шлепком приземлился на живот. От сильнейшего удара выбило дух, однако Давыдов кое-как сумел вывернуть голову и прохрипел:
– Суки позорные...
Все также в полной тишине «кот» склонился на поверженным мужчиной и принялся лупить его по голове. А усевшийся на спину «раввин» начал выкручивать ему руки.
В паузе между ударами, балансируя на грани потери сознания, Давыдов сумел задать один единственный вопрос, волновавший его больше всего на свете:
