Девочки снуют с охапками цветов между высокими каменными столбами, то входя, то выходя из круга, и напевают простую песенку, которой их научила мать:

Погруженная в воспоминания, Сесили долго глядела в ночное небо.

Когда ее сердце наконец успокоилось, она направилась в сторону часовни, прочь от круга Фоксов, из которого, как ей чудилось, доносились забытые звуки детской песенки. В качестве наказания за свои греховные мысли и желания Сесили решила помолиться отдельно за Оливера Белкота. Для нее это было равносильно ношению власяницы.

Как бы там ни было, она ни за что не пойдет к кругу Фоксов.

Окутанная ночной мглой, она остановилась у дверей часовни. Ангелы по ту сторону небесного покрова словно затаили дыхание в ожидании ее дальнейших действий.

Взявшись за дверную щеколду, Сесили медленно и нерешительно оглянулась.

Помолившись, она почувствовала себя немного лучше, хотя к тому времени, как она прошептала последнее «аминь!», все ее тело онемело от холода, беспрепятственно проникавшего сквозь тонкую выношенную накидку, а колени болели от твердой глины. За своей спиной она чувствовала тяжелые массивные камни родового круга Фоксов, хотя не допускала и мысли о том, чтобы молиться перед центральным плоским камнем как перед истинным алтарем. Боже упаси! Она всего лишь поставила на него маленькую масляную лампу, снятую с крючка возле дверей часовни. Крошечный огонек слабо светился в океане кромешной тьмы.

Она перевела взгляд с четок на острые вершины высоких камней, упиравшиеся в черное полуночное небо с народившейся луной. Какое ужасное противоречие – молиться здесь, где все пропитано суеверной магией и слепым поклонением, да еще и ожидая чуда от старинной легенды!

Что бы подумал о ней отец Перри, если бы увидел ее сейчас?

Ее мать, Амиция Фокс, всегда учила, что Бог повсюду, и Сесили верила ей. В посещении родового круга Фоксов ей виделся определенный смысл. Разумеется, она не ожидала случайно встретить там знатного аристократа. Даже если бы это и произошло, он мог бы, самое большее, спросить у Сесили дорогу в ближайший городок. Парадокс, но именно Сесили нуждалась сейчас в том, чтобы кто-то указал ей верную дорогу.

– Где мое место? – спросила она у неба. – Кем мне суждено стать? Куда идти?

Ночной ветерок ответил ей тихим вздохом, как у спящего младенца.

Сесили снова опустила взгляд на четки в замерзших пальцах. От сырости и холода у нее дрожали колени. Зажав четки в ладони, девушка прислонилась спиной к упавшей каменной глыбе в центре круга Фоксов, потом немного подпрыгнула и уселась на край, свесив ноги в мягких кожаных башмаках. Слабый огонек масляной лампы неровно освещал холодный серый камень.

– Я жду ответа, – сказала Сесили, обращаясь в пустоту. – Причем весьма терпеливо, хотя мне очень холодно. – Она энергично потерла ладонями бедра, напевая короткую веселую мелодию. – Жду, жду… ну же! Удар молнии? Маленькое землетрясение? Сойдет и нашествие лягушек… – Она чуть не засмеялась.

Внезапно она услышала отдаленный топот копыт.

Недоуменно нахмурившись, Сесили принялась вглядываться в темноту меж каменных валунов круга Фоксов. Тщетно. Никого не было видно. Лишь раздавался постепенно приближавшийся топот копыт мчащейся вскачь лошади.

– Это и есть ответ? – осторожно спросила Сесили, глядя в ночное небо.

Возможно, это был слуга, посланный за ней. Или в Фолстоу что-то случилось и она понадобилась Сибилле.

Нет, никто не знал, куда она пошла, и даже если бы ее стали искать, то родовой круг Фоксов был бы последним местом для таких поисков. Кроме того, когда в последний раз Сибилла или кто-то другой, раз уж на то пошло, нуждалась в ее помощи?

Сердце Сесили забилось быстрее, словно приноравливаясь к бешеному темпу невидимого всадника. Она уже слышала прерывистое дыхание лошади.

Довольно скоро в проеме между валунами показалась лошадиная морда с раздутыми ноздрями и длинная шея с развевающейся густой темной гривой. Сидевший в седле закутанный в плащ всадник резко натянул поводья, и лошадь, почти встав на дыбы, остановилась, пританцовывая на месте, прямо перед Сесили.

Хотя она узнала в лошади животное из конюшни за́мка, стройная фигура всадника была ей незнакома. Сесили взглянула на затененное капюшоном лицо, и в то же мгновение всадник легким движением руки откинул капюшон.

– Леди Сесили! – раздался удивленный возглас, и Сесили тут же захотелось лечь на плоский языческий алтарь, на котором она теперь сидела, чтобы умереть. Это была Джоан Барлег!

– Никак не ожидала встретить вас у круга Фоксов! – с улыбкой произнесла она, удивленно глядя на Сесили. – С вами все в порядке?

– Добрый вечер, леди Джоан, – ответила Сесили как можно беспечнее, таким тоном, словно они встретились за ужином в замке Фолстоу. – Благодарю вас, со мной все в порядке, просто дышу свежим воздухом. – Она попыталась улыбнуться.

Чуть склонив голову набок, леди Джоан внимательно посмотрела на Сесили, прищурила глаза и, слегка подавшись вперед, спросила:

– Разве вы не знаете, что полнолуние еще не наступило?

Сесили почувствовала себя так, словно оказалась перед Джоан в одном нижнем белье.

– Не понимаю, о чем это вы, – с трудом выдавила Сесили, изо всех сил стараясь казаться спокойной. – С какой стати я должна думать сейчас о том, в какой фазе находится луна?

Глаза Джоан на мгновение расширились, и она звонко рассмеялась:

– Ну разумеется, вам это совершенно ни к чему! Как глупо с моей стороны задавать вам подобные вопросы. – Она лукаво усмехнулась. – Я просто вспомнила одну старинную легенду и подумала, что… впрочем, нет, ничего я не подумала.

Светлые кудри Джоан рассыпались по плечам, от былой замысловатой прически не осталось и следа.

– Прошу прощения, если невольно обидела вас, леди Сесили, – сказала всадница.

– Не стоит извиняться, я нисколько не обиделась, – с облегчением выдохнула Сесили.

– Оливер всегда говорил, что вы слишком хороши для простого смертного, поэтому сама мысль о том, что вы пошли бы к кругу Фоксов в поисках суженого, просто нелепа. Вы так же холодны, как и ваша сестра. – Она снова рассмеялась. – И как мне только в голову пришло… о Боже! Кажется, я слишком много выпила, и это подействовало на мой рассудок.

Сесили не могла вымолвить ни слова в ответ. Значит, ее считали похожей на Сибиллу?

В это мгновение вдали снова послышался топот копыт, и леди Джоан быстро обернулась, вглядываясь в темноту. Потом она снова взглянула на Сесили, и в ее глазах мелькнули веселые огоньки.

– Увы, я должна вернуться в Фолстоу, прежде чем он догонит меня, – понизив голос, призналась она. – И как он только держится в седле? Ведь он мертвецки пьян! – Она едва заметно усмехнулась, и в ее больших глазах мелькнуло что-то дьявольское. – Впрочем, прежде он бывал еще пьянее и все же умудрялся… не падать.

От этой двусмысленности Сесили стало не по себе.

Джоан резко развернула свою лошадь.

– Прощайте, леди Сесили, – сказала она, – желаю удачи во всех ваших благочестивых устремлениях. Помолитесь за нас с Оливером, если не трудно. Знаете, мы ведь собираемся пожениться!

– Джоан! – донесся издали хриплый мужской крик.

– Вы просто созданы друг для друга, – ляпнула Сесили, не успев как следует подумать.

– О, благодарю вас, леди Сесили, – удивленно улыбнулась Джоан. – Ваше благословение для меня много значит.

– Джоан! Где ты, черт возьми? – снова донесся до них хриплый мужской голос.