Ведь если олени, кабаны и другие травоядные будут нормально размножаться, не останутся без пищи и хищники. Не следует допускать чрезмерного увеличения стада парнокопытных — во имя сохранения посевов, но в то же время нельзя резко снижать их число, поскольку в этом случае тигры, пантеры и другие более мелкие плотоядные станут охотиться за домашними животными. Между травоядными и хищниками должно сохраняться постоянное равновесие. Не сомневаюсь, что появление голодных гиен и волков, шныряющих вокруг крупных городов — Дели и Лакхнау — результат полного уничтожения их естественной пищи.

Существует мнение, что если животных стало мало в определенном районе, то для восстановления баланса надо завезти их со стороны. Я не разделяю эту точку зрения. Ведь при надлежащей охране большинство местных животных хорошо размножается. Звери, поставленные в благоприятные условия в родных краях, обычно чувствуют себя лучше, чем какие‑либо привозные экзотические экземпляры. Конечно, если дело доходит до полного вымирания отдельных видов животных, ничего не остается, как вновь разводить их. Я никогда не возражал против ввоза новых для Индии видов животных при условии, что они не вытеснят местные виды. В Индии, например, водится лишь несколько видов антилоп, в то время как Африка чрезвычайно богата ими. И я считаю, что некоторые антилопы, включая канну, отлично прижились бы в Индии.

Читатель уже знает, что охотиться на тигров можно следующими способами: загон, засидка (вечером или ночью) у привязанной живой приманки или у убитого животного, охота со слона и охота по следу пешком. Но этим не исчерпываются способы, к которым может прибегнуть смелый спортсмен. Исключительно захватывающее, известное с древности занятие — преследование пантер и тигров со сворой собак. Собаки не обязательно должны быть чистокровными. Главное, чтобы они были крепкими, храбрыми и обладали хорошим обонянием, были бы приучены работать в густых джунглях и знали повадки зверя, которого предстоит преследовать. Чтобы собаки не стали бродячими, их следует содержать в конурах.

У моего отца была дюжина сильных, натасканных на пантеру собак. Если они настигали зверя и могли справиться с ним сами, то хватали его молча. Если же сталкивались с крупным зверем, который был явно им не по зубам, окружали его и начинали громко лаять, призывая на помощь хозяина. Мы спешивались и спокойно приближались к месту схватки, взяв винтовки на изготовку.

Собаки и пантеры всегда враждуют между собой. Одна собака, естественно, не справится с пантерой, и ее не следует пускать на пантеру, даже если она и рвется в погоню. Совсем другое дело — хорошая свора. Собаки загоняют леопарда на дерево, окружив его плотным кольцом. После этого обычно не составляет труда свалить зверя на землю. Но я вспоминаю одного смелого леопарда, который, завидев приближающегося человека с винтовкой, понял, что попал между молотом и наковальней, и решил принять бой. Он прыгнул с дерева и немедленно все девять собак кинулись на него. Прежде чем мы успели подбежать, все было кончено. Собаки загрызли леопарда. Всего лишь два пса пострадали в схватке, однако и они отделались лишь царапинами. Менее храбрая свора, которая заколебалась бы и позволила леопарду остаться на ногах, пострадала бы гораздо сильнее.

Однажды мы вместе с кузеном Сингхом взяли свору собак и отправились за пантерами в джунгли Калапахар. Две собаки бежали впереди наших лошадок, разведывая местность, остальные следовали за нами. Внезапно собаки, находившиеся впереди нас, исчезли, а затем стали лаять. Стало ясно, что они выследили какого‑то крупного зверя. Мы быстро пустили вслед за ними остальных собак. Некоторое время спустя послышался яростный лай. Полагая, что собаки загнали пантеру, мы спешились. Джунгли в этом месте труднопроходимы и изрезаны оврагами. Мы не видели собак, пока не подошли к ним ярдов на пятьдесят. С удивлением мы обнаружили, что они окружили не дерево, а густые заросли. Что за зверь находился в зарослях, мы не знали и поэтому осторожно приближались к кустам, надеясь, что он не видит нас и выскочит из укрытия в нашу сторону, предоставив нам, таким образом, возможность выстрелить. Однако, чего никто из нас не ожидал, так это увидеть тигра. Он высунулся из зарослей и одним ударом лапы подбросил собаку в воздух.

Когда человек или собака преграждают путь преследуемому, но не раненому тигру, он обычно сбивает противника с ног и одновременно старается вцепиться в него клыками. Как правило, только раненый тигр не стремится побыстрей уйти от таких противников и задерживается, чтобы дать выход своей ярости и разорвать жертву.

Отбросив одну из собак и не желая, по всей видимости, связываться со всей сворой, тигр с рычанием стал отступать в чащу.

Мы не собирались охотиться на тигров, поскольку находились в заповедном лесу. Но я по опыту знал, что не смогу отогнать от тигра собак, пока он не прикончит еще несколько. В руках у меня была винтовка, и я стоял, частично прикрытый стволом дерева. Тигр, внимание которого — было отвлечено собаками, не видел меня и представлял собою прекрасную мишень. Через пару секунд он мог уже скрыться в чаще. Я все же решил расправиться с ним и, быстро прицелившись, выстрелил. Тигр замертво рухнул на землю…

После смерти отца я лишь изредка охотился с собаками, хотя такого рода охота практикуется сейчас в некоторых районах Индии.

Овладеть высшим искусством охоты на тигра — это значит научиться выслеживать его пешком. В этом случае охотник идет по следу здорового тигра без собак, не имея перед собой следов крови, полагаясь лишь на собственные знания, острое зрение и чутье. Однако в джунглях, где обитают тигры, такой метод охоты практически не применим. Они передвигаются гораздо быстрее человека и зачастую не оставляют следов, по которым мог бы пройти даже самый опытный следопыт. Человек может провести на охоте месяцы, не увидев даже кончика тигриного хвоста.

Много лет подряд я выезжал с махараджей Джайпура и его семьей в Отакамунд, в предгорьях Нилгири. Это один из прекраснейших горных районов страны. Леса здесь буквально кишат разнообразной живностью, включая гауров [33], слонов, медведей и множество оленей различных видов. Тигров здесь водилось множество. Но, хотя я и неоднократно охотился здесь пешком, только дважды столкнулся с тигром.

Однажды я преследовал стадо замбаров по поросшему густым лесом плато ниже восточных склонов горы Додабетта. Клочья плотного тумана висели среди деревьев, видимость была скверная. Внезапно туман на несколько секунд рассеялся и впереди на открытом пространстве я увидел замбара, а немного ближе, в пятидесяти ярдах от меня — тигра. Он, очевидно, также охотился на оленей. Я подумал, что, пожалуй, следует переключить свое внимание на тигра. Однако густой туман вновь упал на землю, а когда он рассеялся, тигр исчез.

Я пошел по следу. Вскоре справа от меня промчалась группа испуганных маленьких оленей. Я заключил, что тигр обнаружил мое присутствие и следил за мной гораздо внимательнее, чем я за ним. Некоторое время мы подкрадывались друг к другу, пока ухудшившаяся видимость не сделала дальнейшую охоту безнадежной. После того как я покинул владения хищника, он не стал более преследовать меня.

Во второй раз, когда я охотился именно на тигра, со мной был местный проводник. Вначале мы набрели на стадо гауров, пасшихся на открытом пространстве в сотне ярдов от нас. Лицензия, полученная у местных властей, разрешала мне отстрел только быка в сезон, а на прошлой неделе я уже убил одного. К счастью, мы стояли против ветра и успели уйти прежде, чем гауры нас увидели. Они опасны для человека. Кроме того, они могли обратиться в паническое бегство и поднять тревогу в джунглях. Сделав крюк, мы натолкнулись на небольшое стадо слонов, которые, заметив нас, тут же скрылись. Дикие слоны находятся под строгой охраной, и это совершенно справедливо. Отстрел их запрещен, за исключением лишь тех случаев, когда какой‑нибудь слон впадает в бешенство и становится опасным Для людей.