Барельефный потолок окаймляли овальные кремовые молдинги. В центре висела массивная бронзовая люстра. Даже со своего места Реджина разглядела украшения в виде масок сатиров и львов.

Она села за стол из темного дуба, примерно посередине. Все места – кроме одного – уже были заняты. Перед каждым гостем лежало по желтому разлинованному блокноту и остро заточенному карандашу и стояло по бутылке воды.

– Дождемся Себастьяна, – прощебетала высоким голосом невысокая брюнетка.

Пока в ожидании последнего участника встречи все переговаривались, Слоан наклонилась к Реджине и прошептала:

– Я представлю тебя, когда все будут на месте. Ждем только директора… вот, собственно, и он. Себастьян Барнс.

Реджина проследила за взглядом начальницы и чуть не потеряла сознание.

В зал совета вошел тот самый мужчина, из четыреста второй комнаты.

– Ну что ж, начнем, пожалуй, – сказал он, присаживаясь во главе стола. В формальной обстановке его внешность впечатляла еще больше; обладатель высоких скул и шикарной гривы темных волос, он запросто мог бы послужить моделью для рекламы «Поло Ральф Лорен».

Реджина сидела от него на приличном расстоянии, но взгляд красавчика уперся точно в нее.

Себастьян Барнс.

Коллекция Барнса.

Заливаясь краской, Реджина уткнулась в блокнот.

– Себастьян, перед тем как начать… – Слоан посмотрела на Реджину.

О нет. Нет-нет-нет!

– …Я бы хотела представить нашего нового библиотекаря, Реджину Финч. Она сегодня ведет протокол заседания.

– Добро пожаловать на борт, Реджина, – сказал Себастьян. Ее имя в его устах прозвучало как-то неестественно. Взгляды собравшихся устремились на Реджину, и та не смогла выдавить из себя даже простейшего «благодарю». Себастьян смотрел на нее без тени стыда, будто Реджина не застала его на месте преступления. Поразительно.

В жизни он такой же, каким Реджина его запомнила, даже лучше: прекрасный, богоподобный. Обладай чертами Себастьяна кто-нибудь другой, его назвали бы просто красавцем, однако темные глаза и лоснящиеся волосы придавали Себастьяну привлекательность, граничащую с экзотической. Вокруг него ощущалось мощное пульсирующее поле энергии, живой и… сексуальной.

Первым делом обсудили ежегодную литературную премию. Судя по всему, последние одиннадцать лет ее вручали весной, но в этом году совет попечителей решил открыть банкетом осенний сезон, чтобы обеспечить приток средств в праздничный период. Внезапное изменение планов не нашло должного отклика.

– У нас не останется времени прочесть все, спланировать… так не пойдет, – высказалась одна женщина.

– Совет считает, что весной наша церемония затеряется на фоне других. А праздники – пора подарков, благотворительных акций, и банкет по случаю вручения премии привлечет к нам необходимое внимание.

– Может, урезоните их? – предложил еще кто-то. – Заявки подали сотни издателей. Это больше, чем в прошлом году, да и времени тогда у нас хватало с избытком. Нам просто недостанет сил как следует оценить всех номинантов.

Себастьян покачал головой.

– Я в меньшинстве, придется поднапрячься.

Собравшиеся взорвались недовольным хором.

– Нам нужны еще читатели, – воскликнула женщина. – Слоан, придется вам взять на себя часть претендентов.

– С удовольствием, – ответила Слоан и до того сильно сжала в руке карандаш, что побелели костяшки пальцев. Сразу видно, удовольствия начальница Реджины отнюдь не испытывает.

– Слоан, все знают, что вы сейчас готовитесь к свадьбе, а чтение претендентов на премию – работа, которая потребует массу сил и времени, – возразил Себастьян. Взглянув на Реджину, он добавил: – Думаю, уместнее будет поручить ее новичку.

– Что? – откликнулись одновременно Реджина и Слоан.

– Хорошая мысль, – заметила маленькая брюнетка. – Свистать всех наверх.

– Минуточку, – попросила Слоан. – Реджина – моя подчиненная, и грамотное распределение ее рабочего времени – моя ответственность…

– Я же не прошу ее читать романы в рабочее время, Слоан. И вы слышали Бетси: дело требует усилий от всех нас.

Себастьян взглянул на Реджину, давая понять, что вопрос закрыт.

– Реджина, отныне вы официальный член жюри. После заседания объясню вам принципы работы. Главная цель нашей литературной премии – поддержать начинающих авторов в возрасте до тридцати пяти лет. Гран-при – десять тысяч долларов. Издатели присылают нам списки своих номинантов, из которых мы отбираем финалистов. В общем, обсудить подробности можем после совещания. Прямо сейчас переходим к осенним номинантам. Джонатан Сафран Фоер[6] выбыл, так что на ноябрь понадобится замена…

Реджина следила за ним во все глаза, едва ли слыша, о чем он говорит. Она еще толком не разобралась в иерархии библиотеки, в сложной и запутанной работе по сбору средств и спонсировании событий, однако сомнений, что Себастьян всегда и везде главный, не оставалось.

Реджина уткнулась в блокнот, лишь бы занять себя, лишь бы не пялиться на Себастьяна. На то, как он жестикулирует сильными руками, как рубашка в полосочку обтягивает его мощные плечи. По улыбке Себастьяна сразу становилось понятно: происходящее в зале совета его мало заботит.

Время непонятным образом и тянулось, и летело незаметно. Казалось, будто с последней песчинкой, упавшей на дно часов, Себастьян исчезнет. Глупость, конечно, однако Реджине хотелось, чтобы заседание длилось бесконечно. Только бы еще побыть в одной комнате с Себастьяном.

– Мне пора идти, – сказала Слоан. – На встречу, обед с Ист-Сайдским обществом читательниц.

Реджина взглянула на часы – почти полдень.

– Мы все равно почти закончили, – ответил Себастьян, поднимаясь из-за стола. – Реджина, задержитесь на минутку. Я просвещу вас относительно процесса отбора финалистов.

Слоан изумленно обернулась.

– Себастьян, ей пора на работу. – Она делано хохотнула, давая понять: фраза брошена исключительно ради проформы.

– Я украду ее у вас ненадолго. Уж простите, – подмигнул он.

Слоан улыбнулась в ответ и, довольная, будто ее посвятили в некий заговор, удалилась из комнаты.

Остальные участники заседания тоже потянулись к выходу, а когда остались только Себастьян и Реджина, он предложил ей садиться.

– Можно и ближе, – сказал он, возвращаясь на место во главе стола. – Никого не обидишь.

Себастьян с улыбкой взглянул, как Реджина оставила между ними расстояние в четыре места. Услышав последнюю фразу, она тяжело сглотнула и пересела на соседний с Себастьяном стул.

Взглянуть на мужчину она уже не смела.

– Здорово, что ты с нами, Реджина. – Тут она все же осмелилась посмотреть ему в глаза. Себастьян улыбался, будто они с Реджиной хранили на двоих некий секрет. Это в принципе недалеко от истины. Реджина отвернулась.

– Ну и как давно ты здесь работаешь?

– Две недели.

– Ты местная?

– Нет, – ответила Реджина, смущенная вопросами. Они вроде о премии остались поговорить, не о самой Реджине. Себастьян тем временем выжидающе смотрел на нее. Ой, она же не ответила, откуда родом. – Я из Филадельфии. То есть из пригорода, из Мэйн-Лайн.

– А, Мэйн-Лайн, графье, – улыбнулся Себастьян. И ведь непонятно, издевается он или нет.

– Мы не такие, – защищаясь, возразила Реджина.

– Так когда ты переехала в Нью-Йорк?

– Месяц назад.

– Ого, да ты и правда новичок!

Уязвленная Реджина заметила:

– Зато с книгами обращаться умею. Я училась на библиотекаря, у меня специальность. И красный диплом. – Черт, зачем она это сказала? Пусть думает о ней, что хочет.

Себастьян кивнул, словно переваривая поток информации.

– Выходит, читаешь ты быстро? Как относишься к художке? Нравится?

– Да. – Реджина скрестила руки на груди.

– Назови своих любимых писателей.

Реджина подозрительно взглянула на Себастьяна.

– Современных или классических?